Неразгаданные тайны

Риткина голова неожиданно запрокинулась, и Ритка рухнула, теряя сознание. Юлька тихо охнула и в панике посмотрела на Артема.

— Ташим в кабинет, пока Амалия не вышла.

Артем поднял Ритку на руки, занес ее в кабинет Доминики и усадил в кресло. Юлька стала поить ее водой и махать над ней бумагами. Ритка открыла глаза.

— Что случилось? — спросил Артем. — Почему ты так испугалась? Ты знаешь эту женщину?

— Я не испугалась, — слабым голосом ответила Ритка. — Просто душно… У меня после больницы такие припадки бывают…

— Может, «скорую» вызвать? — предложила Юлька.

— Нет, уже все в порядке.

— Ты не ответила. Ты знаешь эту женщину? — настойчиво повторил вопрос Артем.

Ритка равнодушно взяла листок, посмотрела и бросила обратно на стол.

— На Джулию Робертс вроде смахивает, — сказала она.

— И Джулия Робертс заставила тебя хлопнуться в обморок? — недоверчиво спросил Артем.

Из своего кабинета в приемную выглянула Амалия.

— Юлия! Где ты?

В приемную вошел Сергей.

— Юлия! — снова позвала Амалия. Она не привыкла повторять.

Из кабинета Доминики выскочила растерянная Юлька. За ней вышел Артем. Все четверо стояли молча, бросая взгляды друг на друга. Наконец Сергей картинно зааплодировал.

— Браво, браво, Юлия Ненасытная. И браво новому герою-любовнику. — Он заглянул в кабинет Доминики. — О, да тут вообще лямур де труа.

— Юлия, я, надеюсь, вы объясните, что вы сейчас все там делали? — потребовала объяснений Амалия.

Юрий Владимирович вышел после душа в халате, расслабленный и успокоившийся.

— Как хорошо все-таки дома. Дианочка, я столько пережил за эти часы. Но самое страшное не это. А то, что я потерял кучу денег. Старый осел! Как я теперь помогу Доминике? Теперь вся надежда только на Артема… Почему ты на меня так странно смотришь?

— То, что я скажу, папа, тебе не очень понравится, — медленно сказала Диана.

— Диана, что еще случилось? — оседая в кресло, спросил ее отец. — Я не выдержу больше плохих новостей.

— Хорошо, я буду молчать, — передернула плечами дочь.

Юрий Владимирович какое-то время наблюдал, как Диана наводила в комнате порядок.

— Да говори наконец! — не вытерпел он.

— Папа, ты знаешь, что нам сегодня настроили интернет.

— При чем здесь это? — не понял отец.

— Очень даже при чем. Я, пока тебя ждала, осваивала компьютер. Пробовала печатать, писала первые письма по электронке… и сама получила одно письмо.

— И что?

— Оно касалось твоего нового адвоката Артема Боева. Я специально для тебя распечатала. Читай.

Юрий Владимирович взял лист бумаги, пробежал его глазами и схватился за сердце.

— Только не это!

Артем приехал в клинику Борюсика, чтобы показать Марине фоторобот Косаревой.

— Похожа на одну нашу пациентку, — неуверенно сказала Марина.

— Кто она?

— Странная такая женщина. Появилась у нас недавно, но сразу же взялась активно окучивать Бориса Михайловича.

— Окучивать?

— Извините, вырвалось. Ну, в смысле, строила ему глазки.

— Она была в тот вечер на телевидении?

— Да, я сама ее внесла в список.

— И как ее зовут?

Марина заглянула в журнал:

— Вот. Надия Пашаева.

В палату вошла медсестра, больные, как всегда, испуганно бросились по своим кроватям.

— Никитина, на выход с вещами, — скомандовала она.

— Куда? — испугалась Ника.

— Выписали тебя. Документы и выводы экспертизы получишь позже, после оформления. А пока собирайся.

Доминика не могла сдержать улыбку, она еле дождалась, когда медсестра выйдет, и в радостном порыве бросилась к соседке.

— Лиля Многолетняя, я тебя запомнила! И обязательно тебе помогу. Только держись.

— И ты держись. А мужа не трожь, пусть живет, — с улыбкой сквозь слезы посоветовала соседка. — Во второй раз так легко отсюда можно и не выпрыгнуть.

Женщины обнялись на прощание.

Поговорив с Мариной, Артем отправился в санаторий, чтобы задать несколько вопросов дежурной.

— А мы ее номер никому не отдаем. Фирма его вперед оплатила. И вещи' все целы, можете не сомневаться. Ох, такая приятная женщина, и такое несчастье… — причитала дежурная.

— Вы помните тот день, когда Никитину забрали? — спросил Артем.

— Очень хорошо помню. Такое разве забудешь. — Дежурная сокрушенно покачала головой.

— Вспомните, может, кто-то заходил в номер до того, как мы с ней вернулись?

— Да, вроде был кто-то… ага, с работы приезжал один мужчина.

— Какой мужчина?

— Ну, имени-то я у него не спрашивала… представительный такой, знаете. Но не из начальства, вроде как водитель чей-то. Он Доминике Юрьевне папки привез. Еще сказал, что документы очень важные, нельзя никому передавать. Потребовал открыть номер, сам занес и положил.

— А вы сможете показать, как занес и как положил?

— Конечно. Вы не сомневайтесь, я все время была с ним рядом, глаз не спускала. Мало ли чего. Положил и сразу уехал, ни секунды не задержался. А что, пропажа какая обнаружилась? — заволновалась дежурная.

Доминика вышла из ворот спецотделения. Она подставила лицо солнцу и облегченно улыбнулась, затем оглянулась на медсестру за воротами.

— Прощайте, — сказала Доминика.

— Для тебя лучше было бы сказать — до свидания, — ответила медсестра.

Доминика, пожав плечами, вышла на улицу. Прямо перед ней остановилась милицейская машина, из нее вышли Николай Николаевич с оперативниками и окружили ее.

— Что вы здесь делаете? — удивилась Доминика.

— Да, собственно говоря, просто хотел поздравить вас с благополучной выпиской из этих мрачных стен… и препроводить в другие стены, — ответил следователь и, услужливо распахнув дверцу, твердо произнес: — Прошу в машину.

Анжела, переодевшись после посещения Радужного в другое платье, вся в царапинах и ссадинах, пришла на рынок закрывать палатку. Зяма с ней не было.