Нерон. Царство антихриста

Суиллий, один из бывших советников императора Клавдия, тоже участвовал в нападках на Сенеку. В качестве ответа учитель ограничился написанием небольшого труда под названием «О счастливой жизни», где он с презрением отвергал все обвинения, не отрицая, однако, что деньги и богатство являются основой социальной иерархии Рима и он, как философ-стоик, не может это игнорировать. Впрочем, говорил он, «призвание к бедности вовсе не обязывает жить в нищете».

Нерон встал на сторону Сенеки, и Суиллий был изгнан из Рима. Но эти выпады означали, что противники императора не сложили оружия.

Почти ежедневно я поджидал Сенеку, возвращавшегося к себе после дневных забот. Вначале из-за кипарисов и зарослей лавровых и розовых кустов показывался сопровождавший его раб Аббо — молодой африканец с матовой кожей, изящной фигурой и очень длинными ногами. Когда он шел, то казалось, что он вот-вот взлетит. В нескольких шагах сзади я замечал Сенеку, бледного, задыхающегося, еле волочившего ноги.

Однако после нескольких минут, проведенных на массажном столе, и теплой ванны Сенека оживал и начинал улыбаться. Он рассказывал, что Аббо шел слишком быстро, но следовать за ним и видеть его — от этого философ не мог отказаться.

Мы медленно шагали рядом, в окружении статуй, расставленных вокруг перистиля [8] .

— Я знаю, Серений, — говорил Сенека, — что за спиной Суиллия стоит Агриппина, одержимая желанием вновь обрести потерянную власть. Если сын ей не уступит, она готова пойти на убийство. И даже если уступит, потому что она ему больше не верит. Он взбунтовался. Между ними — труп Британика и оскорбления, которые он ей нанес. Она хочет вновь завоевать его, и этой ей удается. Но не для того, чтобы подчинить, а чтобы уничтожить. Даже если он смирится, они больше не будут союзниками.

8

Перистиль — в античной архитектуре прямоугольный двор, сад, площадь, окруженные с четырех сторон крытой колоннадой.

Склонив голову, он добавил печально:

— Похоже, он смирился. Ты видел, как он вошел к ней в спальню. Но все идет так, как должно.

Я удивленно взглянул на него.

— Если один погибнет, то и другому не выжить, — уронил он.

— Снова смерть! — прошептал я.

Сенека развел руками.

— Она все упрощает. А это необходимо. Битва закончится в пользу одного или другого, но я не знаю, кого именно и какое оружие будет выбрано на этот раз.

Вскоре стало понятно, что оружием избрана Поппея, молодая женщина, чья властная красота ослепила всех, кто видел, как она подходила к Нерону на закате летнего дня, окрасившего колонны, мраморные плиты и статуи в больших залах императорского дворца в розовый и золотистый цвета. Ее лицо и светлые волосы были скрыты белым покрывалом, расшитым серебряной нитью. Она шла рядом со своим последним мужем, Отоном, одним из тех молодых людей, что вместе с Актой участвовали в ночных оргиях Нерона.

Увидев Поппею, я понял, что влияние Акты на императора закончилось.

Поппея происходила из старинной семьи сенаторов, и по знатности родства могла соперничать с Агриппиной. Да и по складу характера они были схожи. Амбициозная, лукавая и умная, с детства жившая среди людей, обладающих властью, она и помыслить не могла, чтобы ее мужем или любовником стал человек, не принадлежавший к узкому кругу сильных мира сего.

И вот перед нею был тот, кто находился на самой вершине власти, — император Нерон.

Когда я увидел, что Нерон берет изумруд, чтобы лучше разглядеть подходившую к нему Поппею, я понял: он уже попался в ее сети и у Агриппины появилась наконец достойная соперница. Что мать Нерона могла противопоставить Поппее, бывшей в курсе всех интриг, всех пороков, Поппее, в чьих жилах текла благородная кровь, и вдобавок мечтавшей отомстить Агриппине за свою семью?

Молодая женщина остановилась перед Нероном, склонив голову. Покрывало соскользнуло, открыв чистый профиль и белизну кожи. Рассказывали, что она проводила полдня в заботах о своей внешности, ежедневно принимая ванну из молока от пятисот ослиц.

Отон играл роль мужа для официальных приемов. Он подвел супругу к императору так, как кладут дань к подножию трона. Нерон просто использовал его, женив на Поппее, чтобы было, кому представить ее при дворе — примерную супругу одного из приближенных императора.

Так или иначе, достаточно было увидеть их рядом, чтобы понять, что никакие договоренности, никакие связи — будь они родственными или супружескими — не устоят перед красотой Поппеи.

Я видел гримасу, исказившую лицо Агриппины, которую она тщетно пыталась выдать за улыбку. Ее кулаки сжимались, черные ногти глубоко вонзались в ладони, голова была втянута в плечи. Вся ее фигура выражала бешеную, но безнадежную ревность. Она тоже понимала, что партия, которая только начинается, будет самой жестокой и что пуповина, до сих пор связывавшая ее с Нероном, на этот раз может не выдержать. Она кусала губы, сжимала челюсти. Не опуская глаз, принимала вызов, желая видеть, как эта женщина без единого жеста, одним своим присутствием, своей будоражащей красотой овладевала Нероном.

Стоявшая рядом с мужем Октавия отвела взгляд, как бы заранее отказываясь от борьбы. Так же безропотно, не выдавая своей боли, она приняла и смерть Британика, сидя среди пирующих гостей, в то время как остывало тело ее отравленного брата. Она просила лишь об одном: чтобы ей оставили жизнь. Но Октавия была мечом и щитом Агриппины, с помощью которых та, жена и дочь императора, надеялась запретить Нерону взять в жены Поппею.

Октавия была под защитой Агриппины. Их судьбы были неразделимы. Но в случае поражения последней Октавия будет всего лишь тщедушной женой, от которой Нерон сможет избавиться легким движением руки.

Я не мог отвести глаз от Агриппины.

Она не могла отвести глаз от Нерона и Поппеи.

Эти женщины были похожи, обе решительные, только одна моложе, а другая — опытнее. Последняя напоминала окаменевшую статую, которую нельзя отодвинуть и, следовательно, надо разбить.

22

Наблюдая за Поппеей, слушая ее, я понял, чего молодая женщина, сочетающая в себе красоту, ум, ловкость и хитрость, а также амбиции, волю и обольстительность, может добиться от мужчины, будь он хоть правителем империи. Но Поппея располагала еще кое-чем: ненавистью к Агриппине. Чтобы уничтожить соперницу, она была готова на любые интриги, любые хитросплетения.

Я слышал, как она льстила Сенеке, превозносила талант Лукана, который приходился философу племянником, и Петрония — оба входили в круг поэтов, актеров, музыкантов, а также гладиаторов, в чьем обществе любил бывать Нерон.

Возлежа рядом с императором, Поппея была в этих компаниях признанной хозяйкой, благосклонного взгляда и дружбы которой добивался всякий. Она участвовала и в пирах, и в оргиях. Она любила, когда Нерон рассказывал ей о своих бурных ночах на Мульвийском мосту, в том месте Рима, где происходили «ночные развлечения», как их называл Петроний, один из завсегдатаев тамошних сборищ.