Нерождённый

— Быть императорской шлюхой — разве это не повышение статуса? — интересуюсь я.

— Ты ужасен, — морщится Кайоши. — Она твоя мать!

— И что было потом?

— Император улетел. А твоя мать через девять месяцев после этого родила сына. Тебя.

— И её убили. Прибили к скале… может быть даже еще живой, — добавляю я и во взгляде Кайоши что–то мелькает.

— Ты знаешь?!

— Кетсу сказал мне об этом, — пожимаю плечами. — Так бы и не узнал. У меня ведь нет друзей который бы рассказали о таком.

— Прости. Я не хотел говорить тебе. Это тяжело.

— И она висела мёртвая над Небесным Утёсом и никто не решился снять её тело.

Кайоши опускает глаза.

— Решились. Но не сразу. Когда её нашли… там на скале, мёртвую, на её груди была записка — там были угрозы. Тот, кто убил твою мать обещал что будет убивать каждого, кто решится снять её тело.

Очень странная история.

— А кто убил её? Ты правда не знаешь или… опять скрываешь от меня?

Он качает головой, задумывается надолго, будто припоминая, потом говорит:

— Кто–то считает что это господин Эное приказал её убить, за то, что отказала ему, а родила от императора. Кто–то — что это сделали Инквизиторы по приказу Императора, а кто–то — считает что это Первородные убили её. За что? Никто не знает причины поступков Первородных.

— Но не убили меня.

— Да.

Я встаю и тяну руку Кайоши.

— Пойдём, у меня еще слишком много дел в этой жизни.

Глава 21

Уже почти подлетаю к башне Нира когда вспоминаю кое о ком.

О том, кто убил меня.

И о том, с кем у меня контракт.

За эти сумасшедшие дни я просто забыл о нём.

— И-себа, — я произношу его имя сквозь ветер.

— Да, Иниро, — отзывается он. — Я здесь.

То, что он всегда на связи — восхищает. Или способности этого существа богоподобны или… или он следит за мной.

— Я совершаю много ошибок, И-себа?

— Тебе нужен анализ? — интересуется он.

— Анализ? — я задумываюсь. — Скорее советы, но и анализ бы тоже не помешал.

— Сначала вопрос.

— Давай, — соглашаюсь я.

— Тебе жаль тех, кого ты убиваешь?

Задумываюсь, разглядывая тёмный силуэт башни на фоне просыпающегося после ночи неба.

— Нет.

— Почему? Забирая их жизнь — ты лишаешь их всего. Любви, счастья, богатств. Их близкие — они страдают.

— Ты спросил — я ответил. Вроде бы речь шла только об одном вопросе.

— Я хочу знать ответ и на второй свой вопрос, Иниро — почему тебе их не жалко.

На самом деле я никогда не думал об этом. Или думал, но совсем недолго.

— Жизнь — это шанс, не более того, — отвечаю я. — Ты оказался слабым, глупым. Неловким — и её у тебя забрали. Никто не обвиняет гепарда в том, что он задрал лань, никто не спрашивал — не жаль ли ему её и никто не спрашивает — почему ему её не жаль.

— То есть, для тебя мир — это борьба за жизнь, Иниро?

— А разве это не так? Те, кто думает по другому живут или недолго или бедно.

— Ты ответил на мои вопросы, Иниро. Спасибо.

— Теперь твоя очередь, — напоминаю я.

— Тебе не нужно было трогать Первородных тогда, — начинает И-себа. — Это была твоя первая ошибка.

— Думаешь, Инквизитор который прилетал сегодня — прилетал из–за этого?

— Я не знаю. Но все Первородные находятся в связи между собой. Эти Пауки связаны единой паутиной и, возможно, они уже знают кто убил тех троих. Ты усложнил себе задачу, Иниро.

— Ладно, — соглашаюсь я. — Идём дальше.

— Тьма. Твой друг прав — Тьма опасна. Она даёт власть и мощь, но в любую секунду может стать сильнее тебя, подчинить тебя. Я бы посоветовал выбрать другую школу стихий.

Хм.

нет.

Советы это здорово, но я уже решил. Тем более что Тьму можно совмещать с другой стихией.

— Это всё?

— Тебе не стоило рассказывать Кайоши о нашем с тобой контракте.

— Разве это может быть опасным?

— Когда речь идёт о Первородных — всё может быть опасным. Если они узнают о твоих возможностях — они захотят остановить тебя раньше чем ты станешь сильным. Понимаешь это?

— Да. Есть ли хоть что–то, что я сделал правильно?

— Ты собираешься взять контракт на Императора — это правильно.

Меня даже сквозь ветер пронизывающий одежды пробивает жар. Почему–то я думал что И-себа эта идея не понравится. Неожиданно.

— Почему? — спрашиваю я.

Башня Нира уже совсем близко и разговор пора заканчивать, если я, конечно, не хочу чтобы хозяин башни что–то заподозрил.

— Если ты убьёшь императора — хаос который наступит здесь изменит многое. Ты лишишь Первородных возможности решать всё через одного человека. Им придётся стать гибче. Придётся вступать в переговоры с главами могущественных кланов севера. И с тобой — если ты станешь достаточно влиятельным. А десять миллионов — это хорошая возможность превратить свой клан в нечто очень серьёзное, с чем всем остальным придётся считаться.

* * *

Нир, как я и ожидал — на вершине башни. Наверное, он всегда там по утрам, в момент восхода солнца. Тёмный силуэт мастера в позе для медитации сейчас кажется каменным изваянием.

На правах ученика подлетаю прямо к площадке на вершине башни и зависаю… Если Ниру эта идея не понравится — он должен будет прогнать меня сейчас.

Нет.

Так же неподвижен, будто меня нет.

Приземляюсь в десятке метров от него, глажу виверну — мне она уже кажется живой — и спрыгиваю с неё.

Близко к Ниру не подхожу, замираю в ожидании когда он захочет заметить меня.

— Всё получилось? — он оживает, легко встаёт на ноги и разглядывает меня.

— Да.

— Хорошо. Приступим?

— К тренировке?

— Нет. Сначала к твоему рассказу. Ты же помнишь наше условие.

Чёрт. Я забыл. Совсем не подготовился.

— Я пришёл из дальнего мира и умею забирать ядра тех, кого убил, — выдаю коротко. Это почти правда — вдруг Ниру хватит её.

Глаза старика вспыхивают.