Несовместимые

Было очень сложно не звонить ему. Каждую ночь я шептала его номер телефона, как молитву, сдерживая себя от нажатия кнопки «вызов». Я его проклинала, я его призывала. Я уже готова была согласиться на все его условия, лишь быть рядом, лишь бы чувствовать его, прикасаться к нему и замирать беспокойства, ожидая его поздним вечером.

Потом у меня случилась задержка. Было куплено много тестов, но они не показывали мне тот результат, который я хотела видеть. Я разговаривала со своими животом, веря, что внутри меня растет его частичка. Я обещала любить этого ребенка так сильно, как только умею я. Эта сумасшедшая идея подпитывала меня жизнью несколько дней. Потом возникло кровотечение, думала, что теряю своего малыша, но врач сочувствующе мне сообщил, что это всего лишь менструация. Цикл сбился из-за стрессов. Ребенка нет и никогда не было.

Прийти в себя помогли курсы с психотерапевтом. Именно она внушила мне мысль сменить номер телефона, удалить его контакты и фотографии с ним. Потом постепенно я созрела до того, что продала квартиру в Москве, полностью прекратила общение с родителями. До этого мы раз в месяц созванивались, я напоминала им, что у них есть дочь. Диану исключить из своей жизни не смогла, именно она была той самой тоненькой ниткой, которая связывала меня с прошлым.

Переехала в Нью-Йорк. Не думала, что буду жить в этом мегаполисе, так как люблю тепло, но этот город отнесся ко мне благосклонно. Быстро нашла оптимальную по цене и расположению квартиру, устроилась в международную компанию в юридический отдел. Я была помощником помощника младшего юриста. Для моей жизни, которая пошла под откос, эта должность самое то. Никакой чрезмерной ответственности, никаких встреч с клиентами-заказчиками. Ты сидишь себе в уголочке и работаешь тихонько.

Позже в моей жизни появился Том, с которым я решила начать новую жизнь с новой «Я». Мы на пятом свидании поцеловались, на десятом оказались в постели. Было неплохо. Заставила себя не сравнивать.

Со стороны скажут, что у меня все супер, в душе по-прежнему царит пустота, которую невозможно ничем заполнить. Я ее тщательно от всех скрываю, мне удается с ней справляться.

— Он получил новую должность, теперь старший менеджер отдела продаж. Мы переехали в другую квартиру.

— Звучит ужасно скучно.

Мысленно соглашаюсь с Дианой. Безумно скучно знать, что скажет твой парень на тот или иной вопрос. Скучно, так как я знаю, что мы будем делать на выходных. Скука — это второе, что живет во мне по соседству с пустотой. В прошлой жизни такого не было, каждый день обещал нечто непредсказуемое.

— Я поеду, у меня завтра очень важный день, — встаю с дивана, показываю Диане, что провожать меня не надо, так как это потревожит сон маленького Марка. Он, все еще сжимая грудь матери, спит.

— Перед отъездом я еще заеду к тебе, — шепотом обещаю подруге, она кивает.

Спускаюсь на первый этаж, в холле накидываю пальто, беру со стола свою сумочку.

— Уезжаешь? — Адам выходит в холл, внимательно меня окидывает своими черными глазами.

Против воли вспоминаю совершенно другие глаза, светлые, холодные, убийственно равнодушные.

— Да, нужно отдохнуть, а то я с самолета и сразу к вам, завтра важный день, — улыбаюсь, он хмурится. Что-то его тревожит, я это чувствую, но свои предположения держу при себе. Адам вздыхает.

— Я рад, что с тобой все хорошо, — мы встречаемся глазами. Я понимаю, о чем он говорит.

Ситуация с акциями разрешилась с минимальными потерями для меня. Подумаешь, отдала сорок процентов, зато не замужем и жива. Подумаешь, с этими акциями еще прихватили часть меня, но это случилось как-то по умолчанию.

— Пока. Я еще заеду, — Адам не верит моей улыбке.

В отличие от Дианы, которая занята материнскими хлопотами и любимым мужем, он видит меня насквозь. Именно поэтому он сокращает расстояние между нами и позволяет себе взять меня за руку и ободряюще ее сжать.

— Я знаю, как тебе непросто после пережитого, — опускает глаза, я прикусываю губу, борюсь с собой.

Все семь месяцев строго себе запрещала искать хоть заметочку по поводу Германа. Я не знаю, где он, с кем он, жив ли он.

— Я стараюсь, я пытаюсь, Адам, — глаза наполняются предательскими слезами, Тайсум качает головой. — Криво, но получается. Он... — самый большой мой страх зависает в воздухе.

— Он жив, — усмехается Адам. — Если ты это хотела узнать.

— Спасибо, — облегченно выдыхаю, смущенно опускаю глаза.

Жив... Вот и хорошо, сердце сладко сжимается, чувствую облегчение. Что будет со мной, если узнаю, что он умер — не представляю.

— Береги себя, Марьян.

40 глава

Чем хорошо быть не главным юристом, так тем, что ты не присутствуешь на переговорах. Но зато тебя тащат в другую страну, дают мелкие поручения. Я не думаю, зачем меня главный юрист, мистер Бон, потащил в Россию, когда нашей компании предложила сотрудничество одна российская компания. Возможно, думали, что выступлю переводчиком в случае форс-мажора. Я просто собрала маленький чемодан, нацепила улыбку, предупредила Тома и улетела.

— А ничего так в этой России, — тянет задумчиво Сандра.

Она любовница нашего руководителя отдела зарубежных сделок, поэтому всегда следует за ним по пятам, прикрываясь должностью его личной помощницы. — Медведи по площади не ходят.

Мне с ней разговаривать не хочется, я молчу (переняла привычку от одного человека) и рассматриваю посетителей бизнес-центра со второго этажа.

Вдруг сердце екает. Задерживаю дыхание, крепче сжимая перила. Внизу я вижу до боли знакомую фигуру в темно-синем костюме. Он идет в сопровождении нескольких мужчин, ему навстречу выходит пожилой человек. Пожимают друг другу руки, один улыбается, второй сдержанно кивает головой.

Подними голову. Посмотри меня. Пожалуйста.

Зачем я молю его об этом, без понятия, видимо мне мало пережитого личного кошмара, нужно еще себя помучить. Я сразу же забываю бессонные ночи. Забываю, как выплакала себе глаза, как сильно похудела, что вещи на мне не сидели, а висели. Забываю, какой был трудный путь выйти к свету внутри себя... Все забываю, как только он начинает оглядываться.

Чувствует меня?

Кто-то ему что-то говорит, он кивает, но продолжает искать кого-то глазами, крутит головой в разные стороны. Я отшатываюсь, как только поднимает глаза наверх. Сандра как раз с любопытством наваливается на перила вперёд.

Сердце гулко бьется в груди. Ладони мокрые, а вдоль позвоночника бегут мурашки. Не знаю, увидел ли меня, но я отшагиваю еще назад, сдерживаю себя в порыве сбежать вниз и оказаться перед его глазами.

— А он ничего так, — дает свою оценку Сандра. — Но, кажется, не меня хотел увидеть. Ты его знаешь? — оглядывается через плечо.

— Что? — не понимаю вопроса, трясу головой. — Нет, я его не знаю.

Он здесь. Он рядом.

Эта мысль молоточком стучит в висках. Хочется оказаться рядом с ним. На мгновение окунуться в его энергетику, прикрыть глаза и млеть от того, что стоит напротив меня. Пусть ничего не скажет, пусть мы потом разойдемся в разные стороны, но хочу этот миг...