Неукротимый босс

Дверь за нашими спинами с оглушительным грохотом захлопывается, и Камиль проворачивает ключ в замке два раза и безапелляционно тащит меня к столу.

— Я не пойму, тебе перезвонить влом было?! Я себе всю ночь места не находил! Чего уже только не напридумывал!

— Камиль Абдулаевич, вы превышаете служебные полномочия, — убийственно чеканю ему в лицо.

— Он тебя хоть пальцем тронул?

— К работе это отношения не имеет.

— Тебе что, вообще на меня насрать?

— Если вы считаете, что я ноги раздвигаю перед каждым мужиком, который попадает в поле моего зрения, разве важно, как я к вам отношусь?

Он пылает несдержанностью и злостью. В глазах мерцает негодование. Внезапно в мужском взгляде что-то меняется. На лице появляется хищный оскал, а зрачки увеличиваются.

Казалось, прошла лишь секунда… но, только почувствовав дерзкий толчок и каменный член внутри себя, я осознала, что Камиль усадил меня на стол, широко раздвинув мои ноги и отодвинув в сторону белье.

Конечно, я снова в чулках, потому что он прямо-таки тащится от этого. А я использую этот хитренький приёмчик очень часто.

— Всё, что с тобой связано, для меня важно, — догоняет моё затуманенное сознание тихий охрипший голос, но я, кажется, не разбираю слов, какой там… окружающая реальность растворяется под сексуальным натиском этого человека.

Камиль двигается агрессивно, резко, дерзко. Как будто хочет оставить частичку себя… своего запаха на мне. Он неудержим и голоден. Тело предаёт меня, чувствуя мужскую жажду. Подстраивается с готовностью, а я отвечаю несдержанными стонами наслаждения, потому что обожаю этого мужчину. И противостоять ему уже не получается.

Таким Камиля я никогда не видела. Но голова кругом от него любого. Даже такого. Он тяжело дышит мне в шею, и я выгибаюсь ему навстречу, ловя каждое движение. Зарываюсь пальцами в волосы, скольжу ниже, впиваясь ногтями в широкие плечи, пока его член вонзается каждый раз ещё глубже.

Да, если бы я была на его месте, я бы разнесла в пыль обоих. Наверное… или просто молча ушла, как это сделал он. Только вот в отличие от него я бы и близко больше не позволила к себе приблизиться предателю.

Камиль в животном порыве кусает меня за шею — не больно, но чувствительно, — а его дыхание обжигает кожу.

Оргазм потряс, неожиданно сильной волной пройдясь по организму. И теперь так сладко дрейфовать в безбрежных заливах томного трепета.

Камиль налегает, усиливая напор, стискивает мои бёдра крепко-крепко. Сознание проясняется, и я, наконец, начинаю приходить в себя. Звуки влажных шлепков сотрясают помещение, наши стоны были бы слышны за пределами, благо кабинет Оксаны находится в противоположном конце коридора, ближе к Камилю.

Когда желание укрыло с головой, остальной мир будто перестал существовать. Но теперь я возвращаюсь в реальность.

Камиль впивается в мои губы с тихим стоном и немного отстраняется, чтобы излить семя в свою ладонь, и уже через пару секунд снова завладеть моим ртом. Сначала жестко, а потом, когда я ответила со всей теплотой и искренностью, положив ладонь на мужской затылок, поцелуй превратился в настойчивый и жадный, но трепетный и ласковый. Камиль прикусывает и слегка оттягивает нижнюю губу, отпускает и проводит по ней языком, нежно так. Как будто это не он орал на меня десять минут назад в своём кабинете.

— Я всю ночь твоего звонка прождал. Чуть с ума не сошёл, когда ты не ответила, — его шёпот пробирает до сердца, пульс учащается. Губы в губы, глаза в глаза. — Пиздец меня накрыло. До сих пор не отпускает. Думал, приеду и весь дух из него вышибу.

Некоторое время мы стоим в непроглядном молчании, и только шумное дыхание Камиля разбавляет нависшее напряжение.

— Я хочу, чтобы ты сейчас же извинился за те слова и впредь больше себе такого не позволял.

— Прости, — его губы твёрдо касаются моего виска, двигаясь ниже, к скуле, к шее. А Камиль неразборчиво бормочет, — прости, прости… прости… Я думал, что всё уже, ты с ним хочешь быть. Ты ведь не вернёшься к нему, правда?

— Нет конечно. Как ты правильно сказал, он мне посторонний.

Кладу ладонь на крепкую грудь и чуть отстраняю его от себя.

— Тебе салфетки дать?

— Дать-дать, — взгляд задумчив, а когда фокусируется на торчащем из пачки белом кончике, мужчина вдруг выдаёт: — Чего?

— Я говорю, салфетки дать?

— Аааа… салфетки. Ну да, давай.

— А ты о чем подумал? — с широкой улыбкой приторно уточняю.

— Да ни о чем, — бормочет, вытягивая салфетку свободной рукой и обтираясь. — Ещё давай.

И вот он снова заставляет меня улыбаться. Взъерошенный. Недовольный.

— Ненасытный какой.

Когда мы привели себя в порядок, я отошла, присев на краешек стола, и скрестила руки на груди.

Не думала, что он настолько вспыльчив. И мне это не слишком нравится.

— Камиль, я считаю, ты не имеешь права так остро реагировать.

— А я считаю — имею. Ты моя женщина. И нехрен закрываться со всякими чмошниками! Я могу нормально отреагировать, но только когда и мой интерес тоже будет учитываться. А не так! Ты свали, пока мы тут пообщаемся! Да не вопрос. Но только дай мне его предупредить, что я ему член выдерну, даже если он только подумает тыкнуться в твою сторону.

— Ты мне никогда ничего не предлагал.

— А чего ты хочешь? — Камиль подходит вплотную, вопросительно вскидывает брови и немного задирает вверх подбородок, ожидая ответа. — Сама-то знаешь? Я предлагал начинать с малого. Проводить вместе время. Забирать к себе вас с Артёмом. Иногда, — поясняет тут же, как только видит мой мятежный взгляд.

Я не собираюсь таскать ребёнка по чужим квартирам!

— Мы и так часто видимся, иногда гуляем вместе.

— Да, но ты не хочешь, чтобы о нас знали остальные. Ты не хочешь, чтобы ребёнок ко мне привыкал. Ты сама отстраняешься. Не впускаешь меня и держишь на расстоянии. Всегда. Ты скажи, причина вдруг есть? Я рожей, может, не вышел или ещё что?

Его вопрос застал врасплох. Чего я хочу. Не знаю. Я действительно сама не знаю. Я боюсь вновь обжечься, поэтому не тороплюсь. И… вот правда, считаю, что интерес Камиля временный. А чужого ребёнка принять не так просто, как кажется.

— Меня пугает твоя вспыльчивость, — поразмыслив, плавно обрисовываю свои интересы.

— Дальше, — бросает серьезно и концентрирует на мне всё своё внимание.

— Я уже однажды обожглась, Камиль. И новые разочарования не слишком нужны мне. У меня ведь сын маленький, пойми.