Неукротимый босс

— Это мой клуб. И я буду тебя трахать, где захочу.

Рывок, господи, и он во мне. Движется резко, неудержимо. Наверняка в очередной останутся следы на коже. Каблуками упираюсь в корпус копировальной машины, неудержимо двигаясь навстречу, подмахивая бёдрами.

Я вцепилась в мужские плечи, закусывая губу. От каждого удара я стону, хоть и тихо, пытаясь сдерживаться.

Камиль рычит мне в шею. У меня соски ноют, а когда он втягивает в рот набухшую вершинку, меня просто сносит убойной волной. Какой он жадный до меня и горячий!

Прямо в коридоре! Он трахает меня прямо на ксероксе! Сумасшедший! Ах… Боже… он такой горячий и пылкий любовник… с силой толкается в меня, отрываясь от груди, и что-то шепчет на ухо, а я ничего не слышу абсолютно, могу только чувствовать, как его член с силой входит меня, доводя до безумия. Адреналин смешался с кровью, декольте приспущено. А Камиль вновь целует мою грудь, сосок прикусывает и растирает во рту языком, распространяя дрожь в пояснице.

Хочется молить его не останавливаться. Никогда у меня так неудержимо и порочно не было.

— Ты ненормальный… Камиль… Да, еще… пожалуйста… еще… — сбивчиво шепчу в пустоту, зарываясь пальцами в его шевелюру, притягивая к себе его голову в неудержимом порыве.

Ещё немного, и он доведёт меня до оргазма.

Не могу сдержать громких стонов, они вдруг вырываются из груди, а Камиль накрывает ладонью мой рот и, вновь резко входя в меня и замирая, хрипло произносит:

— Вот этого не надо, Алин. Потише.

Неожиданно отстраняется, торопливо натягивая обратно вырез платья. И поправляет подол, быстро стаскивая меня с аппарата. Легонько отворачивает от себя, толкая к ксероксу. Хватает пачку бумаг, прикрывая обнаженный член, а один листок подносит к глазам, будто погружён в изучение документа. И прислоняется к стене.

Я, с трудом стараясь отдышаться и испытывая чувство великой досады, резко подбираюсь, улавливая приближающиеся голоса.

Как он их услышал? Через три секунды в коридоре появляются Елена — та девушка, что проводила тестирование при моем устройстве — и ее помощница. У них обед закончился.

— Здравствуйте, Камиль Абдулаевич. А… вы к нам?

— Нет. Я Тамару Алексеевну жду, — это наш бухгалтер. — Она в ПФР с утра уехала.

Девушки удивленно переводят взгляд на меня, а я с каменной физиономией как ни в чем не бывало проверяю бумагу в лотке.

— Лена, я жду список сотрудников. Как продвигается поиск тренеров на новый объект?

Вот как он это делает? Девчонки мигом переключились с вопросительного созерцания нас и быстренько стали оправдываться.

— Эм… я… в процессе. Инструктор по йоге приедет в понедельник. С рукопашкой пока проблемы… но я ищу. Камиль Абдулаевич, к открытию все будут на местах.

— Надеюсь на вас, девушки. Но список наших тренеров жду: возможно, кого-то переставим. Минут через двадцать.

Человек из любой ситуации может выпутаться. Наверное, поэтому он успешный руководитель, который может многое себе позволить. В том числе и оттрахать свою сотрудницу прямо в коридоре.

Лена меняется в лице, бросает волнительное «угу», и девчонки почти убегают в кабинет, чтобы требовательный руководитель не придумал на ходу новые задания.

Как только за ними закрывается дверь, Камиль хватает меня за плечи и заводит за ксерокс.

— Сюда иди.

Бережно толкает меня к аппарату, позволяя упереться ладонями, и давит на спину, а я прогибаюсь в пояснице. Спускает трусы. Упирается напряженной головкой. Входит так резко, что я подаюсь вперёд.

— Ты в курсе, что бумаги вверх ногами держал?

— Неа, — слышу, он улыбается, мягко продолжая, — ничего перед собой не вижу. Как же ты заводишь меня. Ведьма.

Я встречаю эмоциональное замечание с улыбкой на губах. Подаваясь назад и подстраиваясь под заданный темп. Расставляю ноги немного шире — так на каблуках стоять удобнее. Мужские пальцы крепко фиксируют бёдра. Камиль продолжает вколачиваться в меня, а я прикрываю глаза и облизываю губы, ловя каждое движение. В следующий раз хочу почувствовать вкус его члена. Он большой и гладкий. И дарит райские ощущения.

Аппарат у нас массивный и высокий. Если девчонки внезапно высунут носы, то они, конечно, могут догадаться, чем мы занимаемся. Но в целом я всегда успею одернуть подол.

Внезапно Камиль меняет темп: обрушивая каждый новый удар, задерживается во мне на несколько секунд. Он подтягивает меня к себе и кладёт ладонь на горло, чуть сдавливая пальцы. И именно от этого острого движения, а может, от тихого шепота: «Давай, малыш, дааа…» меня укрывает с головой тёплая волна неги. Я неконтролируемо ритмично сжимаю напряжённый член интимными мышцами, а слабость плавно распространяется по всему телу.

Камиль толкается ещё три раза, отстраняется с тяжёлым глухим выдохом и изливает семя в свою ладонь.

Стараясь отдышаться, я выпрямляюсь, поправляю одежду, прислушиваясь к звукам тишины, и стеснительно улыбаюсь. Это было ОХРЕНЕННО!

Начальник чмокает меня в висок, сдавленно замечая:

— Охуеть. Блядь. Просто космос.

Сердце до сих пор бешено колотится, но на душе так светло и тепло.

— Ты точно извращенец, Алиев.

— Сейчас руки ополосну и вернусь. И если ты всё ещё будешь здесь, я тебя трахну второй раз.

Я и забыла, что тут туалет на этаже. Уверена, что Камиль шутит, но проверять не хочется. Лучше я как-нибудь в другой раз «случайно» загляну к нему в кабинет. И надо будет в очередной раз чулки невзначай продемонстрировать! Вот же у человека от взгляда на них башню рвёт! Карандашик, что ли, обронить…

Глава 29

Накануне выходных Камиль снова звал нас с Артемом к себе. Ночевать у мужчины мы с сыном не остались, конечно же. Зато чудесно провели оба выходных вместе. Мы ходили гулять в ближайший парк, обедали в кафе. Волшебно.

Артём на новом месте вёл себя очень любопытно и спокойно.

С Камилем общался свободно. У него ещё такой возраст — он всегда слушается, и его можно запросто увлечь самыми простыми вещами, такими, как вода в кастрюле или кухонные приборы в выдвижном ящике.

Когда Артём днем засыпал, мы с мужчиной болтали на кухне или заваливались на диван, смотрели кино.

Камиль такой замечательный… в спортивных бриджах, без майки, с густой порослью темных волос на груди и ласковым взглядом. Объятия его нежные, крепкие. Он вообще такой домашний. Не командир с работы, а мужчина, которому уютно дома, со мной.