Невеста для профессора

Мы прекрасно провели остаток дня и ночи, вернулись в Россию и в тот момент, когда я привез свою девочку домой, мне звонит отец и говорит требует, чтобы я вернулся обратно.

Без задней мысли, я возвращаюсь в аэропорт и лечу в Германию. Наверняка это связано с нашим "делом" и может потребоваться какая-либо моя помощь. Однако, как только захожу в дом, меня встречают исключительно виноватые и печальные лица.

Сердце предчувствует неладное и как можно скорее я нахожу отца в его кабинете.

— Похоже у репортера был резерв, — виновато говорит он.

Из-под ног выбили почву и я падаю в пропасть. Подхожу к столу, открываю мини бар, наливаю себе стакан коньяка — делаю все на автопилоте. А в голове царит хаос, мысли беснуются, оповещая о худшем, а я еще надеюсь на что-то, что не убьет мои отношения с Беликовой окончательно.

Мы должны были предусмотреть этот вариант, с этим чертовым резервом, но, видимо, надеялись на тупость исполнителя.

— Остановить этот новостной хайп мы уже не в силах, сейчас эти новости полезут из всех щелей по всему миру, — вздыхает отец, устало потирая виски. — Я старательно игнорирую звонки от отца Вельски, но похоже, что он уже мысленно все спланировал и сложил наши капиталы. Тоже тот еще скот. Не знаю как долго смогу держать его на расстоянии, пока не придумаем опровержение.

Перевожу мутный взгляд на него и отрицательно мотаю головой. Господи, машины времени так не хватает сейчас. Она бы решила кучу моих проблем.

— Я не знаю, что мне делать, — вскакиваю на ноги и начинаю нервно бродить по кабинету. — Официальное опровержение поможет? Я хоть сейчас готов пойти и орать на каждом углу, что это ложь!

Раздается хлопок двери и я поворачиваюсь на звук: в кабинет заходит Розали, в ее руках поднос с кофе. Женщина бросает на меня сочувствующий взгляд, ставит поднос и отходит, нервно покусывая ноготь на большом пальце.

— Опровержение хорошая мысль, но нужны доказательства, без них твои слова пустой звук, а Ингрид так и будет трепаться о вашей помолвке, — задумчиво говорит отец, помешивая напиток в чашке. — Она, похоже решила вести какую-то свою игру и не хочет уходить проигравшей. Видимо, она ждет что ты прогнешься.

Все ведь рассчитала тварь! Ия бросит меня, узнав о лживой помолвке, а я и мой отец будем вынуждены прогнуться перед Ингрид и всем миром, ожидающим свадебку. А вот, хрен ей!

— Давай доказывать! Давай что-то придумаем, чтобы эта тварь не сидела сейчас и не чувствовала себя королевой интриг! — меня выворачивает от осознания, что я допустил ошибку. — Что мне делать теперь?! Да и дело даже не во мне, что теперь делать с Ией?! Господи, что же теперь с ней…

Я не должен был отпускать Ию с банкета.

Я должен был ей рассказать обо всем, а не надеяться на чудо.

А теперь, из-за своих страхов и желания оградить девушку от семейных заморочек, я могу окончательно потерять ее. От одной мысли становится невыносимо больно, но так мне и надо.

— Максимилиан, — начинает отец, — я очень сожалею, что эта ситуация вышла из-под контроля. Прости, не думал, что она так в тебя вцепится…

— Да о чем ты вообще? — размахиваю руками я. — Она вцепилась не в меня, а в деньги и статус! Не будь у меня твоей фамилии, компании и пары миллиардов за плечами в перспективе — на хрен я бы ей не сдался! Она бежала бы от меня без оглядки и все было бы хорошо!

Бум!

Зерно идеи рождается в моем воспаленном от всей этой шумихи мозгу и я даю ему волю прорасти. Это было настолько очевидно, что стыдно за самого себя!

— Что нужно для официального заявления? Я покончу с Ингрид раз и навсегда. Собирай людей прямо сейчас, — заявляю я. — Мне нужно вернуться в Россию до завтрашнего утра.

— Что ты задумал? — щурится отец, явно удивленный моим решительным тоном.

Готов на все. Мне плевать, что будет со мной, я не хочу, чтобы страдала Ия. Я должен все исправить. Она стала единственным и самым дорогим в моей жизни. Потерять ее любовь куда страшнее, чем остаться без копейки, без огромного особняка и памяти о матери.

— Официально отказаться от всего. Посмотрим, насколько я завидный жених без гроша в кармане.

— Ты сошел с ума? — подозрительно щурясь, спрашивает отец. — Ты так хотел все это сохранить. Так хотел присоединиться к управлению компанией, а сейчас вот так просто откажешься? Поясни, сын.

Сын. Так он говорит, только когда отключает серьезного миллиардера и превращается по-настоящему в моего отца.

— Хотел. Безумно хотел, но теперь прозрел и откажусь, — киваю я. — Я, наверное, останусь в России, если только Ия меня простит и поймет. У нее назревает певческая карьера и я бы хотел быть рядом. А это, как понимаешь, весьма сложно совмещать с серьезным бизнесом. Я не хочу приходить домой только ночевать, как это было у тебя.

Во взгляде отца проскальзывает боль. Чистая и неразбавленная — он до сих пор все помнит и винит себя.

— А как же деньги? — приподнимает брови он.

— Если я захочу, я сколочу состояние на науке, — пожимаю плечами. — У меня жопой жрать степеней и дипломов, подамся в техносферу или в космические исследования… За это немало платят, но деньги не главное. Даже твое и мамино наследие сейчас меркнут перед страхом потерять Беликову. Мою Ию. Это вопрос приоритетов, папа. К тому же, ты и так планировал оставить меня ни с чем, если не женюсь. Считай, что я не женился и все идет по плану.

Замечаю странные переглядки между отцом и Розали.

— Ты серьезно, Макс? На самом деле откажешься от всего ради девушки? Ради того, чтобы доказать ей свою непричастность?

— Ради любимой девушки, — поправляю я. — А ради нее теперь что угодно, лишь бы не потерять окончательно.

— Да уж, — фыркает отец, — я добивался похожего эффекта, но не такого, конечно… радикального.

— Я не понимаю о чем ты, просто сделай все необходимое, чтобы мы заявили опровержение и мой отказ!

Смотрю на время — у меня не так и много его осталось, до завтрашнего утра нужно успеть вернуться в Россию, чтобы встретиться и поговорить с Ией. Звонить бессмысленно, ведь по телефону я ей нихрена не смогу объяснить, а только усугублю ситуацию. Мы поговорим, когда все уже будет решено и поставлена точка.

— Максимилиан, — отец подходит ко мне и кладет руку на плечо. Встречаемся взглядами и я вижу блеск восторга в его глазах. — Тебе удалось меня поразить. Ты всегда надеялся на мои деньги, на связи, но сам избегал ответственности. Такого человека я не мог допустить к управлению компанией и позволить распоряжаться не то чтобы собственными деньгами, а фондами и инвестициями. Поэтому решил испытать тебя и ты научился делать верные выборы. Я бы порадовался, ведь мой план увенчался успехом. Вот только из-за Ингрид все пошло наперекосяк.

— Какой план? — хмурюсь я и понимаю, что… ничего не понимаю.

— Завещания нет. Это была ложь, чтобы воспитать тебя и научить расставлять приоритеты. Делать верные выборы сердцем, а не следовать инструкции и по пути наименьшего сопротивления. Не выбирать один из двух путей, а искать третий… Каждое мое слово — проверка и ложь.

Он говорит это таким простым будничным тоном, что у меня звенит в ушах.

— Повтори еще раз, — едва слышно шепчу я, находясь на грани срыва.

— Завещания нет и не было. Я бы никогда всерьез не поставил тебе такие условия, сын. А тем более не стал избавляться от картин твоей матери и особняка. Вот только Ингрид Вельски заигралась и, когда узнала про завещание, решила добиваться желаемого любыми способами. Даже такими низкими и грязными, я не ожидал подобного.