Невеста Ледяного Дракона

Неужели принц это с самого начала замыслил? Тогда его заботливое отношение ко мне… всё фальшь?

И как я раньше не догадалась? Он единственный, кто относился ко мне не так, как другие. Это было частью его плана? А я поверила? Понадеялась, что он так добр по иной причине… Потому что… увидел меня настоящую? Глупые и наивные мечты…

– «Эннария, ты не права».
– Пытается переубедить меня фамильяр.

– Да что же с вами такое?
– Не выдерживает Эвелина, слегка тряхнув меня. Я поднимаю голову, чтобы встретиться с её взглядом. Она в испуге замирает, увидев то, чего не должна была. Сомнения читаются на её лице, но она упорно сжимает губы, не желая давать слабину.

– Я не буду сомневаться. Даже если принцесса попросит… Не сжалюсь… Собственными руками… отомщу за отца… убив её. Заставлю чувствовать… то же отчаяние, что чувствовал… мой отец перед смертью.
– Слова принца доносятся до меня с трудом, полностью разбивая мои чувства в прах.

Всё это ради мести? И как можно успокоиться, услышав подобное?

Меня пробирает страх и ужас. Я затыкаю рот рукой, чтобы не закричать. Убить? Меня? Или я что-то не так поняла?

– «Проклятье!
– Рычит Эйни, слабея на глазах. Его сил не хватает, чтобы облегчить мою боль.
– Оно растёт!»

Рисунок продолжает жечь. Дрожа, я закатываю рукав, чтобы увидеть, как чёрный рисунок медленно расцветает на моей руке, приближаясь к запястью.

Линии и узоры становятся ярче, словно пытаясь разрастись до самого запястья. Пульсирующий свет, исходящий из проклятья, пугает.

Острые ощущения пронзают моё сознание, заставляя сердце биться быстрее.

18. Иная сторона

– Что это?
– В ужасе вскрикивает Эвелина, смотря на мою руку. Так громко, что я морщусь. Её крик привлекает ненужное внимание.

– «Эннария… Возьми себя в руки…» - Эйни делает новую попытку взбодрить меня, утыкаясь холодным носом в мою ладонь.

– Леди Руания, у вас там всё хорошо?
– Окликает услышавший Эвелину принц. Ну почему именно сейчас? Хочется взвыть от отчаяния.

Слёзы из уголков глаз скатываются по щекам. Больно… Только не понимаю, какая боль сильнее: та, что в сердце или та, что обжигает руку. Эта тонкая грань между физической и эмоциональной болью словно стирается. Они обе кажутся мне нестерпимыми, словно сливаясь.

– «Другого выхода нет. Я подпитаю тебя».
– Вокруг Эйни появляется едва заметное голубоватое свечение, как и тогда при лечении Сэдрика.

Эвелина, широко раскрыв глаза и прикрыв рот рукой, не может отвести взгляд от фамильяра. Его магия обволакивает меня и мне становится теплее на душе, словно она проникает в самое сердце, успокаивая и принося облегчение. Мои чувства слегка притупляются, и я могу вновь вздохнуть полной грудью.

Только вот чем больше магии Эйни мне отдаёт, тем прозрачнее становится. Снова… Он снова исчезает, отдавая всего себя ради меня. И это ранит. И приводит в чувства. Что я творю? Зачем поддаюсь глупым чувствам, для которых сейчас нет места?

Пытаюсь ухватиться за него, но чувствую, в руках лишь пустоту. Он окончательно исчезает, а на моём запястье появляется голубой рисунок браслета, который словно не позволяет проклятью двинуться дальше. И даже боль постепенно начинает утихать.

– Эйни?
– Тихонько произношу, боясь, что мой верный друг исчез из-за меня. Голубоватый рисунок поблёскивает.

– «Ррр… Не переживай так. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом.

– Его голос всё также звучит в моих мыслях, что дарит надежду.
– Благодаря благословению Эйнара, даже потеряв материальную оболочку, я смогу с тобой общаться».

– Леди Руания?
– Вновь врывается в мои мысли голос Эрика. Я слышу его приближающееся шаги, сопровождаемые хрустом снега. Они словно ускоряющийся ритм моего собственного сердца.

Нет! Не хочу его видеть сейчас.

Я хватаюсь за голову. Нет-нет-нет. Нельзя. Не хочу, чтобы он сейчас приходил сюда. Паника охватывает меня. Сжимаюсь. А затем резко поднимаю взгляд на замершую рядом девушку.

Почему ты молчишь, Эвелина?

Кажется, словно она даже не дышит. Лишь внимательно смотрит на меня, словно пытаясь что-то для себя решить. Не может отвести взгляда от моего запястья. Наши взгляды вновь встречаются. Эвелина хмуриться, когда шаги принца звучат совсем близко от моего укрытия.

Она резко оборачивается и встаёт так, что из-за угла нельзя увидеть сидящую меня в снегу.

– Всё хорошо. Я просто немного оступилась.
– Довольно холодно отвечает она ему.

– Вы уверены?
– Шаги остановились, но Эрик не спешил уходить.

– Конечно.
– Я вижу, как она вскидывает голову и резко отвечает.
– Как вы и хотели, я извинилась перед принцессой.

Наверное, принц кивнул, потому что после этого я лишь слышу, как хруст снега начал отдаляться.

– Вы любите её?
– Неожиданно вдогонку бросает ему Эвелина. Её голос пропитан ледяным иглами.

– Что?
– Удивлённо замирает принц.

– Просто интересно, почему встаёте на её сторону.

– Леди Руания… это не ваше дело - Устало отвечает принц, раздражение проскальзывает в его тоне.

– Что будет, если вы встретите истинную? Бросите принцессу?
– Не отступает Эвелина.
– Кто же тогда встанет на её сторону?

– Леди Руания…

– А что… Что если я являюсь вашей истинной?
– Она давит на него.

– Будь это так, то вы бы давно об этом сказали.
– Не верит ей Эрик.

– Вы — всего лишь пленник.
– Пренебрежительно отзывается она. Что она творит? Хочет разозлить или вывести на эмоции? Зачем?
– Пока вы скованы договором, вы ничего из себя не представляете. Сейчас мне не выгодно признаваться в этом. Это для вас истинные многое значат, но не для меня.
– Вижу, как она сжимает руки в кулаки.
– Но вы… Играете благородного рыцаря и хотите воспользоваться принцессой? Или в самом деле искренни с ней?

– Что вы хотите? Зачем затеяли этот разговор?
– Эрик и не планирует отвечать Эвелине на её вопросы.

– Просто интересно. Когда придёт время выбирать по-настоящему: кого вы выберете? Подумайте над моими словами.
– Эвелина отворачивается от него, делая вид, что уходит, скрываясь там, где сижу я.

Я с облегчением выдыхаю, когда слышу удаляющиеся шаги принца.

***

Неведомое чувство тревоги с приходом приглашения от матушки, всё никак меня не покидает. Задумчиво помешиваю чай и пытаюсь сообразить, как оказалась в комнате Эвелины.

Наш небольшой разговор чуть ранее совсем не внушал никакой надежды.