Невеста проклятого волка
Шрифт:
Работы в башне, похоже, были закончены, во всяком случае, весь строительный мусор и материалы убрали. Опять — незапертая дверь, которая отрылась тихо, без скрипа. Тьма кромешная…
— Сейчас будет свет, моя…
Данир повертел в пальцах стеклянный шарик, и он загорелся ярко, как галогеновая лампочка, стали видны нештукатуреные стены и винтовая лестница. Сколько же тут этажей — семь, девять, больше? А дыр в перекрытиях уже не видно…
— Сейчас, — Данир подхватил ею за талию, — подниматься будем быстро, не бойся.
Вот это был подъём! Можно сказать — они летели. Данир прижимал её
Верхний ярус. Дверь, тяжёлая, укреплённая полосками металла. Замочная скважина небольшая, вокруг неё, как украшение — резной узор, похожий на декоративный узел, завязанный в форме сердца. Данир распахнул дверь. Прямо за ней узкая лесенка вела к люку в потолке — на верхнюю площадку башни, огороженную перилами высотой по пояс.
Небо. Рваные облака. Почти полная луна. Внизу… горы, ущелья, залитые лунным светом. Волшебная красота.
— Данир… — выдохнула она восхищённо.
— Нравится? — он стоял позади, обнимая её. — Да, невероятная красота. Хоть днем, хоть ночью, хоть зимой, хоть летом. Весной, когда цветет шиповник, вот те склоны все в цветах, — он махнул рукой, показывая. — Вон там ущелье Белого Демона, мы там ехали, помнишь? Туман стоит высоко. В такие ночи говорят, что демон вышел прогуляться. Когда мы ехали, он смирно сидел внизу.
— Всё равно было страшно, — Катя поёжилась.
— Со мной не надо бояться. Да и без меня тоже. Правда, к демону все равно не приближайся. Но ты хозяйка Манша, у нас магические права на эту землю. Поэтому королю, чтобы устроить тут пустыню, нужно наше разрешение. В твоем мире главное — это право сильного, есть тысяча способов вырвать любое разрешение у кого угодно. Магия, магическое право сокращают вероятность такого произвола.
— Звучит неплохо, — Катя потёрлась затылком об его плечо. — Данир, почему тут тоже есть луна?
— Потому что наши миры — параллели. Дальние параллели. Главной параллелью считается та, где больше магии. У вас её почти нет, то есть почти нигде… Но это не объяснишь двумя словами.
— Погоди, значит, в основном миры одинаковы? — Катя даже отстранилась, чтобы взглянуть на него.
— Нет. Но если хочешь представить нашу карту — да, можешь вспомнить вашу. Похоже. Те же материки, но разные линии берегов, не совсем тот ландшафт, всё как бы сдвинуто.
— Да? И где тогда мы находимся относительно нашей карты?
— Представь, что Кавказ сдвинули немного вправо и чуть выше.
— Вот как, значит. И ваш мир — это главная параллель?
— Увы, нет. А может, к счастью. У нас есть связь с миром, где уровень магии выше.
— То есть он населен сплошь волшебниками, то есть магами?
— Их там немало, и очень сильных. Но сплошь — нет, так не бывает. Маги всегда меньшая часть от всех жителей. Такие семьи, как мы — исключение. У всех двуликих Саверинов есть магия. Посмотри вон туда, — теперь он показал в противоположную сторону от ущелья Демона, — там как раз луна осветила всё, видишь? Напротив вон того двурогого пика. По этому ущелью проходят тайные тропы и куматов, и волков. И только отсюда это место можно рассмотреть. В этом ценность башни, а басни
про портал — это кому-то нечего делать. Хотя там заставы, конечно, мы постоянно получаем вести.— То есть башня не очень нужна?
— Обходились же и без неё…
— Я слышала, что в башне кого-то замуровали.
— Это правда. Потом кости похоронили под плитой на нижнем ярусе.
— Данир! — Катя ахнула.
— Мужчину и женщину. Некоторые и теперь боятся призраков.
— Ты меня нарочно пугаешь?
— Вовсе нет. Постой-ка, — он прислушался и отстранил её от себя. — Не бойся. И не смотри на меня. Маленькая трансформация…
Он в целом не изменился, но черты его лица как-то неуловимо заострились, а глаза заблестели, потом — засветились янтарным светом. Он вглядывался куда-то, и прислушивался. Повернулся к Кате и опять попросил:
— Не бойся.
И вдруг, запрокинув голову и поднеся ладони рупором ко рту, громко и протяжно, переливчато завыл — как волк. Катя, задрожав, отшатнулась к перилам — даже засветившиеся глаза не напугали её настолько.
Данир замолчал, и тут же ему ответили несколько волчьих голосов — и близко, из крепости, и далеко, откуда-то с гор. Он постоял не шевелясь, прислушивался…
— Всё, — он встряхнулся, посмотрел на Катю, его глаза больше не светились. — Испугалась? Это трансформация на малую долю оборота, но она позволяет слышать лучше и видеть в темноте. На большее я по ночам не способен.
— Ничего, — она неловко улыбнулась. — Что-то случилось?
— Может, мне показалось. Спускаемся, — он снова притянул её к себе, обхватив на талию.
Спуск получился быстрее подъема и такой же головокружительный. А внизу их уже ждали, причем не люди, а волки, десятка три крупных волков. Точнее, наверняка знакомые волки не в человеческой, а в звериной ипостаси. Но люди тоже были тут, и кастелян, подошедший к Даниру, был человеком.
— Один отряд к Черному ущелью, и ещё один к дороге на всякий случай. Да, айт?
Данир кивнул. Добавил:
— Слышали вестников сегодня?
— Всё было благополучно, айт…
Данир подозвал кого-то взглядом и показал на Катю:
— Проводи айю.
И у него теперь был такой взгляд, что она поняла — ничего не надо говорить, не надо спрашивать, Данир Саверин сейчас ей не принадлежит.
Двое незнакомых волков, молчаливых и почтительных, проводили её до этажа Саверинов. Потом, стоя на балконе рядом с Турей, она смотрела, как волчья стая… нет, волчий отряд вытекал из приоткрытых ворот Манша, потом — вниз, через ущелье, поднимался на гору и терялся в лесу. Турей смотрела, скорбно поджав губы.
— Вот так я, проводила и не дождалась, — уронила она. — Теперь и сын… подрос… Не дожили мы снегопада.
Катя взяла её за руку, пожала.
— Может быть, это ложная тревога.
— Хотя бы, айя. Столько препон поставили на всех тропах, так неужто напрасно?
Данир не пришёл этой ночью. Утром она увидела его волком, спящим на ковре.
Позже Турей, которая принесла завтрак, сообщила, что куматы-разбойники разорили волчью деревню неподалёку от замка. Не дальнюю, не на границе, а тут, неподалёку! И откуда только взялись, какими тропами пришли?