Невесты Тумана

Друид попытался сжать руку девушки и не смог. Его взгляд навсегда остановился в небе.

— Месяц… всего месяц… — в отчаянии прошептал Трис.

— Ворон… — Геби закрыла ладонью его мёртвые чёрные глаза и осторожно опустила его голову на землю.

— Получается, они напали на Мэджикстоун… Ты же слышала? Выходит, они уже подтягивают войска к границе с Нэмэтаром? А мы даже до их территории не дошли! — рассуждал Трис.

— Да кто "они "?! — не выдержала Геби.

— Люди, кто же еще! Твои соплеменнички!

Геби медленно отвернулась от тела друида и со страхом посмотрела на жениха. Когда Трис намекнул на соплеменников, она ахнула. Кто-кто, а уж Трис отлично знал, что она никоим образом не причастна ко всему, что тут происходит. От несправедливого обвинения Геби вспыхнула и встала перед эльфом в полный рост, сжав кулаки:

— Знаешь что… Мало того, что я оказалась втянутая в ваши дурацкие войны, так я же ещё и виновата в том, что ваши враги оказались расторопнее?! Да… да пошли вы вместе с вашими…

— Гебриэль… — испуганно прохрипел эльф, указывая рукой за её спину. Геби обернулась и взвизгнула.

На земле, раскинув крылья, лежала мёртвая чёрная птица… Геби подняла с земли маленькое безжизненное тельце с бессильно висящей вниз головой. Прижала к груди и снова расплакалась…

— О-о, картина маслом по горбушке: "Баба с дохлой вороной "! Чей дворец украшать будем? — раздалось сзади веселое издевательство Воларка. Трис прижал к губам палец и показал гоблину кулак.

— А чё случилось-то? — почти шепотом спросил Воларк. Трис кивнул, отойдем, мол… пусть поплачет…

— Дык это… она, из-за дохлой вороны, что ли, так убивается? — спросил Воларк, когда они отошли на порядочное расстояние. Трис сел у костра, Воларк примостился напротив. Кое-что Трис объяснил, кое-что Воларк досоображал сам.

— Ага, ещё в тот день, когда Геби вашу каменюку приволокла, возле неё на краю телеги ворона сидела. Точно! Так это, стал-быть, та самая ворона? Ну, ладно, ладно, ворон. Ох-хренеть…

— Самое грустное не это. Ворон перед смертью сказал, что времени у нас месяц. Возле границы скоро станет жарко. Там собирают войска. Задержать их мы не сможем. Ну никак…

— Ёшкин сыр! Чё теперь делать? — спросил Воларк.

— Времени нет. Если мы не вернемся в Нэмэтар через месяц, мы вообще никуда можем не возвращаться. Это если будет куда возвращаться. — Трис задумчиво взъерошил волосы. — В обход мы потратим времени ровно столько, сколько шли и сюда, а это слишком долго. Значит, нам остается идти через Леверквинн. А это просто самоубийство.

— А может, всё-таки попробуем? — буркнул Воларк.

— Только в том случае, если научимся летать! Хотя, как видим, и это тоже не всегда спасает… — ответил Трис, намекая на смерть Ворона. Геби смотрела на спорщиков и тоже думала, как выйти из столь сложной ситуации. Она — человек, она смогла бы пройти через территории людей без проблем… ну, во всяком случае, с тем риском, который есть, если девушка шастает одна-одинёшенька по городам и дорогам. Пусть даже и верхом. С этой точки зрения даже Большой Лес с его нечистью и волками не так опасен. А все вместе они ну никак не пройдут. Она посмотрела на Триса и Воларка. Эльф развернул свою замшевую карту, Воларк чесал затылок. Они спорили возле схематичной карты, которую оба чертили палочками на земле у костра, сверяясь с вышивкой.

— …так тоже нельзя, здесь посты! А здесь и здесь, за городами, вообще, стоят казармы, мимо которых… сам понимаешь…

— А если твои эльфы вдарят тут, — чертил гоблин палочкой, — им не останется ничего другого, как броситься защищать задницу, а мы бы под мордой и проскочили…

— Хорошо бы… да только предупредить не успеем. Мы же отрезаны от Нэмэтара… Даже почтовых голубей нет.

— Ой-ё-о, точно! Хреновый из меня думатель… — Воларк почесал пятачок.

— Да ладно, не переживай так… Я ведь тоже ничего не могу умного предложить. Так… — Трис занес палочку над картой, что-то рассчитывая. — А если… нет, так тоже нельзя!

— Эй, парни! — вдруг вмешалась Геби. — А у меня есть идея! Не знаю, правда, как вы к ней отнесётесь…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Мы — бродячие артисты,

Мы в дороге день за днём,

И фургончик в поле чистом —

Это наш привычный дом…

Песни советской эстрады

На ярмарочной площади стоял большой крытый фургон с намалеванными на холщовом пологе смеющимися рожицами. Возле него топтался огромный вороной конь. На коне был только недоуздок, но подошедший к нему конокрад лишился куска уха, получил шипастым копытом по тому месту, где спина теряет своё приличное название и теперь всерьёз задумывался о смене рода деятельности…

Возле фургона, прямо на земле, танцевала босая девушка с длинными распущенными волосами. Из одежды на ней была только многослойная разноцветная юбка с кольчужным поясом и разрезами до середины бедра, которые взлетали при каждом движении, открывая длинные стройные ножки. Грудь девушки была прикрыта кольчужной сеткой с разноцветными кусками ткани, тоже весьма соблазнительно покачивающимися возле живота.

Зеваки окружили фургон, хлопали в такт барабану, на которых играл вымазанный разноцветными красками гоблин в кожаных штанах с пришитыми ниже колен лоскутками, тоже пляшущими в такт его притопываниям. Девушка крутила бёдрами, колечки кольчужного пояса звенели и блестели… Зрители свистели, бросали монетки на землю, промахиваясь мимо шапки, лежащей на земле и отпускали похабные шуточки… Но подойти к девушке не рисковал никто, потому что сзади стояла огромная, каменно-серая фигура в кожаной набедренной повязке и увешанная браслетами и железными кольцами. На шее висел огромный ошейник с шипами, такие же шипы украшали и браслеты на его запястьях.

Когда девушка окончила танец и стала собирать монеты с земли, каменная фигура отделилась от фургона и под те же барабаны стала, рыча, поднимать огромное бревно, а потом поднял то же бревно, на котором с разных сторон уже сидели девушка и гоблин. Когда бревно опустилось на землю, девушка подошла к толпе и стала со смехом вытаскивать за руки из толпы мужчин покрупнее. Их усадили на бревно с двух сторон, и тролль поднял бревно уже с ними. Толпа визжала от восторга.

Когда тролль отошёл к фургону и достал из него деревянный щит, напоминающий по размеру ворота, из фургона вылез стройный парень с луком и несколькими ножами и кинжалами на поясе. Девушка встала, распластавшись, возле "ворот ", взявшись руками за кольца по бокам. Парень отошёл на некоторое расстояние, раздвинув толпу вдоль. Затем резко обернулся, и выпустил стрелу. Толпа ахнула: стрела задребезжала в дюйме от правого уха улыбающейся девушки…

Через несколько минут девушка была окружена стрелами, ножами и кинжалами, пущенных недрогнувшей рукой… Парень подошёл и галантно взял её за руку, девушка отошла и зрители увидели контур человека, нарисованный летевшим в девушку смертоносным металлом.

Представление окончилось, артисты собрали монеты, спрятали в фургоне "ворота ", гоблин ушел покупать еду и вино, остальные скрылись в фургоне.

— Гебриэль, ты умница! — эльф радостно поцеловал подругу. — Мне бы такое и в голову не пришло бы! Так мы весь Леверквинн быстро проскочим!