Невидимые знаки
Шрифт:
Я был калекой. Я был слепым калекой без гроша в кармане.
Черт побери.
Эстель прикусила нижнюю губу, когда загрузилось видео на YouTube.
— Эта версия не очень хорошая. Она не самая удачная.
— Скажи, что это не очень хорошая версия тем пятисот миллионам просмотревшим его, Стел, — ухмыльнулась Мэди.
— Вот это да!
Я перевёл взгляд на количество просмотров, и, конечно же, 529 564 311 огромное количество людей видели то, как моя женщина поет с закрытыми глазами, светлые волосы каскадом ниспадают на плечи, а с губ срывается
Она умеет играть на пианино?
Как только я нажал кнопку воспроизведения, внешний мир перестал иметь значение.
Только Эстель.
Только она.
По коже побежали мурашки, когда музыка проникла в мой разум.
Как случайные фразы могли так сильно изменить жизнь? Как они могли заставить меня полюбить ее еще больше, чем я уже любил?
Она полностью владела моим сердцем.
Что я могу дать ей, кроме своей души?
К моменту окончания песни Эстель дрожала.
Почему она дрожит?
От смущения?
От страха, что мне не понравится?
Какова бы ни была причина, я не мог выдержать эмоциональной дистанции между нами.
Она должна знать, как сильно я ее ценю, как боготворю.
Как преклоняюсь перед ней каждый день своей жизни.
Передав телефон Мэди, я схватил Эстель и притянул её к себе. Она ахнула и прижалась к моей груди.
— Я люблю тебя.
Запустив руки в ее волосы, я поцеловал ее крепко, быстро и совершенно неуместно на глазах у публики.
Но меня это не волновало.
Эта женщина была волшебна.
Эта женщина принадлежала мне.
Когда язык Эстель встретился с моим, в нос ударил аромат духов.
Мэди стояла рядом с нами, ухмыляясь, словно сумасшедшая кошка.
— Ох, это так мило. — Чмокнув меня в щеку, она поцеловала Эстель, а затем нахально помахала рукой. — Оставлю вас, голубки, наедине. Похоже, вам есть что обсудить. Финансовое положение, в том числе. — Она засмеялась. — Я буду ждать полного отчета о свадьбе и обо всем остальном, что вы мне не рассказали, к моему возвращению завтра вечером.
Эстель улыбнулась, ее губы блестели от моего поцелуя.
— Хочешь сказать, что я должна рассказать тебе и о нашей дочери?
Я поперхнулся.
— Ух ты, отличный способ свалить это на нее.
— Что? — спросила Мэди, не сводя глаз с Эстель. — Не могла бы ты повторить, пожалуйста?
Эстель засияла.
— Что? Ты имеешь в виду историю о том, как Гэллоуэй обрюхатил меня, и я родила на острове? Или о том, что у нас есть двухлетняя дочь?
Мэди завизжала, в точности подражая Коко.
— О, боже! Где? Могу я её увидеть? Где она?
Мой взгляд метнулся к закрытой двери спальни. Коко, несомненно, уже проснулась после этого визга.
Однако Эстель вырвалась из моих рук и потащила подругу к двери.
— Завтра, ох, какая нетерпеливая тетя.
— Я тетя?
— Ты будешь той, кем хочешь стать.
— Тебе лучше подготовиться к завтрашнему допросу, Стел. Ты была очень плохой подругой, раз оставила меня в неведении.
—
Торжественно клянусь, что день за днем расскажу все, что со мной случилось.— И начнёшь с того, какого черта ты залезла в вертолет в самый разгар стихии, хотя до этого утверждала, что не хочешь лететь со мной на Бора-Бора?
Эстель застонала.
— Не заставляй меня чувствовать себя виноватой за то, что мне необходимо было пространство.
— Могу и буду. Это мое право, как твоей лучшей подруги, которую бросили управлять твоим бренным существованием.
Эстель напряглась.
— Ты права.
— Разумеется, я права. Я всегда права. — Мэди замерла, держа руку на дверной ручке. — Подожди, в чем именно я права?
— Мое бренное существование. Я официально мертва. Все деньги, контракт на запись... они находятся в трасте у адвоката, а ты бенефициар. Это не мои деньги.
Мэди фыркнула.
— Пфф, я храню их для тебя, идиотина. Каждый пенни — твой. Ты их заработала.
— Нет, ты заслуживаешь их, — возразила Эстель. — То, что ты сделала для меня. Квартира. Переезд. Лопата. Мэди... спасибо тебе большое.
Отбросив шутки в сторону, женщины обнялись.
— Не говори глупостей. — Мэди поцеловала ее. — Ты отплатишь тем, что завтра познакомишь меня с моей племянницей.
Прервав объятия, Мэди открыла дверь.
— Пока, Гэллоуэй. Жду от тебя реального вклада в разговор в следующую встречу. Сегодня ты был словно беспризорник.
Я засунул руки в карманы.
— Беспризорник?
— Ага. Эстель нашла тебя и привела домой. Обычно так поступают с беспризорниками. — Подмигнув, она добавила: — Будь здоров. Желаю весело провести время, споря о том, кто купит дом.
Эстель закрыла дверь, когда Мэди вышла в коридор.
Она вздохнула.
— Она всегда была такой. Раньше мне очень надоедало то, как она крутится вокруг, словно заводная белка, но теперь, теперь я нахожу это волнительным.
— Она что-то с чем-то, — согласился я.
— Однако, у нее благие намерения.
— О, в этом я не сомневаюсь. — Я опустил голову, наблюдая за ней из-под опущенных ресниц. — Однако, не могу сказать того же о своих намерениях.
Тот факт, что наш поцелуй был прерван, не был забыт ни моими губами, ни моей полутвердой эрекцией.
Эстель скользнула вперед и снова оказалась в моих объятиях.
— Твоих намерениях?
— Не знаю, что мне с тобой делать. Отшлепать за то, что умалчиваешь о таких вещах, или расцеловать до потери сознания за то, что облегчила наше будущее.
Ее глаза потемнели при упоминании о сексуальном наказании, но чувство вины победило.
— Прости, Гэл. Прости, что не сказала тебе о прибыльности того тура.
— Прости, что рассказал тебе о своем прошлом и показал, за какого мужчину ты вышла замуж.
— Нет. Я польщена, что ты мне доверился.
— А ты мне доверяешь?
— Безоговорочно.
— Значит, больше никаких грандиозных открытий? Ничего настолько эпического?
Она улыбнулась.
— Насколько мне известно, нет.