Невинная для миллиардера

Так чего же он боялся?

Того, что, если он проведет со мной слишком много времени, у него возникнут чувства?

Я знала, что фантазирую, что эта мысль пришла мне в голову только потому, что это было именно то, чего я хотела. Я хотела, чтобы мой муж делал нечто большее, чем просто хотел меня. Я жаждала, чтобы ему было не все равно. Эта идея потрясла меня.

Неужели в моем циничном юном сердце осталась хоть какая-то искра романтики?

Он одевался, стоя спиной ко мне.

— Ладно, хорошо, — наконец заговорил он недовольным тоном. — Давай договоримся. Что мне нужно сделать, чтобы ты больше не выкидывала таких трюков?

Я знала, что ответить.

— Твой номер телефона.

Он не колебался.

— Договорились. Дай мне свой телефон. — Он протянул руку, не взглянув на меня. Я нашла свой айфон и протянула ему. Он с минуту вертел его в руках. Не поднимая глаз, он сказал: — Это мое последнее предупреждение; если я еще когда-нибудь увижу, как твои губы касаются чьих-либо губ, я набью морду этому парню, и ты будешь объяснять моему отцу, почему меня арестовали.

Он вернул мне телефон и ушел, не сказав больше ни слова. Только позже я проверила свой список контактов. Он записал себя как «Макс. Мой Хозяин». Нахальный ублюдок.

Глава 27

Максим

Я повел свою жену на свидание по прямому указанию моего отца. Я, мягко говоря, не хотел этого. Я не видел ее восемь дней. На самом деле я активно избегал ее. Я даже не позволял себе смотреть ее социальные сети. Я потерпел неудачу в этом несколько раз, но четыре дня держался молодцом. С глаз долой, из сердца вон. Я повторял эту мантру.

И все же мысли о ней не покидали меня. Ощущение ее губ. То, как закатились ее глаза, когда она кончила… Но зрелище того, как она целуется с тем чертовым парнем-моделью, не выходило у меня из головы.

Почему она попросила мой номер телефона, но так и не написала мне? В какую бы игру она ни играла, я не мог ее разгадать.

Мысли о ней обрушивались на меня потоком, если я не держал их под замком. Это стоило усилий.

Однако, несмотря на все эти маленькие поражения, факт оставался фактом: я держался подальше от нее в течение долгих восьми дней. Это была победа, и я обижался на своего отца за то, что он все испортил. Почему он до сих пор лезет в мою жизнь?

Я был взбешен и ожесточен до того момента, пока не увидел ее. Затем все мысли вылетели у меня из головы. Я перестал думать о своем отце и позволил чему-то другому занять его место.

«Позволил» было неправильным словом. Это произошло против моей воли. Если быть точным, у меня совсем не осталось воли, как только я увидел ее. Она была очаровательна.

Я отказался заехать за ней, настояв на том, чтобы она встретилась со мной в ресторане. Нам назначили свидание, но никто не уточнил, как долго оно должно продлиться. Я вошел внутрь, планируя сбежать как только, так сразу, но мой первый взгляд на нее разрушил все эти планы, потому что я просто-напросто забыл о них.

Дело в том, что я хотел отвергнуть ее, но еще больше мне хотелось трахнуть ее. И дисбаланс этих двух побуждений становился только более заметным с каждым контактом.

Я увидел ее, когда она пробиралась через переполненный ресторан. Столы стояли очень близко друг к другу, и ей приходилось лавировать между ними.

Все взгляды в ресторане были прикованы к ней. Мужчины, конечно, пялились на нее, но и женщины не могли отвести от нее глаз. Я никого из них не винил.

Она была одета в короткое белое нечто, так что были видны ее длинные загорелые ноги. Мой взгляд снова скользнул по ее телу. Я изучал ее наряд, пытаясь понять, как он смотрится.

— Что на тебе надето?

Это были первые слова, сорвавшиеся с моих губ.

Я застал ее врасплох. Она сделала паузу и опустила голову вниз, на себя.

— В смысле какой бренд? Я думаю, это... хм... может быть, Ахмадуллина? Но я не совсем уверена.

— Мне плевать на бренд. Что это за кусок ткани? Какого черта?

— Это просто комбинезон. Очень удобный, кстати.

— Похоже, его шил кто-то, кто никогда не думает о сексе. Он красивый, конечно, но как я смогу вытащить тебя из этого?

Она запрокинула голову и рассмеялась.

Я был очарован. Ослеплен. Моя кровь пульсировала в венах. Я никогда раньше не смешил ее.

Она все еще улыбалась, когда присаживалась напротив меня. Я все еще пялился.

Наш столик был маленьким, и, когда она придвинула к нему свое кресло, мне пришлось раздвинуть колени, чтобы она могла проскользнуть между ними. Я зафиксировал ее колени там, просунув одну руку под стол, чтобы обхватить ее бедро.

Ее улыбка погасла, и что-то новое зажглось на ее лице.

Каждый раз, когда я искоса смотрел на нее, она, казалось, таяла под моим взглядом. Как будто она хотела лечь на спину и раздвинуть ноги, чтобы получить еще больше моего внимания.

«Она не может возбуждаться так быстро, как я. У нее просто есть роль, которую она играет», — сказал я себе.

Но лгать самому себе становилось все труднее и труднее. Труднее отрицать ее очарование, ее милую, невинную натуру.

Она назвала меня лицемером — и была права. Ее мотивы ничем не отличались от моих собственных. На самом деле ее мотивы были даже более невинными. Она была восемнадцатилетней девушкой, которая хотела лучшей жизни. Кто я такой, чтобы смотреть на нее свысока? Действительно просто богатый придурок.

Когда я думал о своей будущей жене по каталогу, у меня было очень четкое представление о том, какой она будет. Я предполагал, что она будет холодная и расчетливая. Как оказалось, я ошибался, по крайней мере частично. В ней не было ничего холодного.

Моя жена совершенно не соответствовала моим представлениям о ней. В ней было что-то очень прямолинейное, и очень честное. Она была трудолюбивой. Напористой, настойчивой. Она изо всех сил старалась добиться успеха.

Несмотря на мои ожидания, она не была охотницей за баблом, за которую я ее принимал.

На самом деле она была совсем не плохой.

Она была хорошей. Я чувствовал это нутром. Это было ощущение, которым был пропитан весь воздух вокруг нее. Я вообще много чего чувствовал, когда речь заходила о ней.

— У тебя сегодня необычное настроение, — сказала она мне.

Я пожал плечами.

— Да уж.

Мы уже знали друг друга достаточно хорошо, чтобы она заметила перемену в моем настроении. Я был совершенно не в состоянии удержать ее на расстоянии, и чем больше мы общались, тем меньше меня это волновало. В этом и заключалась проблема.