Невменяемая принцесса

– Да.

– Идем за мной.

Ребенок взял её за юбку и потянул за собой. В принципе, что-то такое Рамония и предполагала. Вряд ли Санта так сходу выдала бы ей свое место жительства. Недолгий разговор через зеркала показал, как она изменилась. Вместо серой мышки, которую помнила Рамония, появилась уверенная в себе, ухоженная и в какой-то степени даже циничная женщина. И эту абсолютно новую личность следует опасаться. Потому что сейчас травница больше напоминала Рамонии саму себя. И такого врага ей не хотелось бы иметь.

Улочки петляли, и в темноте не было никакой возможности запомнить дорогу. Как бы удивилась королева Биариццы, узнай, что на самом деле Санта дала ей свой настоящий адрес, а Чико просто водил её кругами, чтобы запутать.

Наконец, они подошли к какой-то двери и ребенок, молча, убежал. Немного потоптавшись, Рамония нерешительно постучала. Санта открыла практически сразу и также, молча, впустила ночную гостью. Бывшим подругам нечего было сказать друг другу. Женщины бы и не встретились сегодня не столкни их необходимость.

Санта пошла в соседнюю комнату, Рамония прошла следом, на ходу снимая плащ. Комната, выдержанная в бордовых тонах, была заставлена горящими свечами, стоящими в несколько кругов. В самом центре находилась низкая круглая лохань с водой, вокруг которой крест-накрест были расположены: чаша с кровью, чаша с солью, косичка темных, как смоль волос и зачем-то сухой, недоеденный кекс. Стоило только начать удивляться, как в комнату вошел одетый во фрак скелет, и доложил:

– Для ритуала все готово.

Рамония едва чувств не лишилась, увидев, как двигается челюсть черепа. Только когда он скрылся в тени, женщина нашла в себе силы взять себя в руки и бесцветным голосом спросила:

– Какого ритуала?

– Ты что, забыла?
– насмешливо приподняла бровь Санта.
– Муни, ты мне должна клятву на крови, и я палец о палец не ударю, пока не получу её.

Рамония скрипнула зубами:

– Не называй меня так. Клятва, так клятва.

Почему-то это имя, произнесенное устами того, в кого превратилась её слабохарактерная и бесхребетная, но все-таки лучшая подруга, казалось кощунством.

Санта не стала комментировать это заявление и позвала:

– Висельник!

Скелет во фраке появился из темноты так неожиданно, что Рамония опять чуть не лишилась чувств. В этот раз он держал в руках кубок с водой и травами, плавающими в ней.

Санта не стала устраивать из этого простенького по сути ритуала представление и просто дала бывшей подруге лист бумаги, велев:

– Читай.

– Я, Рамония, по доброй воле беру на себя обязательства выполнить приказ...
– она запнулась на мгновение бросив на травницу недовольный взгляд, подозревая, что тут возможна была и другая формулировка, но продолжила.
– ... который получу от чародейки Санты, независимо от времени и обстоятельств. Моя кровь тому залогом.

Закончив читать, Рамония недоуменно посмотрела на Санту, но та, молча, и без предупреждения взяла её за руку и порезала тыльную сторону ладони.

– Ай!!!
– попыталась отдернуть руку женщина, но травница, которая теперь именовала себя чародейкой, крепко её удерживала.

– Твоя кровь послужит залогом, - напомнила она и, подставив небольшой серебряный медальон на цепочке, набрала в него немного.

Осторожно закрыв его, Санта окунула его в чашу с водой и травами. Медальон вспыхнул неясным светом и на этом все закончилось.

– Все?
– растерянно спросила Рамония, глядя на то, как бывшая подруга вытерла серебряный медальон подолом платья и дела себе на шею.

– Все, - будничным тоном ответила Санта, справившись, наконец, с застежкой.
– Теперь мы будем колдовать.

Взяв не сопротивляющуюся Рамонию за руку, она провела её в центр круга, к лохани и велела:

– Садись.

Сама при этом заняла место напротив.

– Я не буду тебе объяснять детали, но если вкратце - мы вытащим Луричию сюда через её сон. Для этого мне потребуются жертвенная кровь, твоя кровь, так как она плоть от плоти твоей и можно вытащить её по этому ориентиру, и ещё кое-что.

Санта не стала уточнять, что это кое-что - её волосы. Ей не хотелось пока рассказывать бывшей подруге о том, какую роль сыграла в этом деле. Чтобы потом не отвлекаться, она взяла Рамонию за руку, которая все ещё кровоточила и накапала немного на соль.

Остался последний штрих - чародейка положила внутрь лохани волосы и велела:

– А теперь молчи и не мешай мне сосредоточиться.

Сев поудобнее, чародейка начала нашептывать заклинание, которое было её гордостью. Ритуал, который она сейчас проводила, изначально создавался, чтобы вернуть её Георга из мира духов. Вместо любимого появилась соседская кошка. Годами Санта пыталась понять, что делает не так, чтобы изменить заклинание, пока не поняла, что заклинание не предназначено для мертвых, только для живых.

Оставив это направление исследований, заклинание Санта не забыла и часто использовала по прямому назначению, разыскивая для гильдии тех или иных людей.

Вскоре вода в лохани затуманилась, и появилось изображение выжженной земли.

– Что это?
– позабыв наставления травницы, спросила Рамония.

– Это внутренний мир твоей дочери, - глухо отозвалась Санта.
– Безрадостная, безжизненная пустошь, появившаяся внутри человека в отсутствии любви.