Невозможно устоять

Мне не доводилось делить парней на несколько типов, потому что перед обычными знакомыми я вовсе не собиралась вести себя нормально или сдержанно, а такие друзья, как Чим и Гук — нечто само собой разумеющееся, я их даже как парней не воспринимаю. Я могу полуголой лежать рядом с Чимином, обнимать его, делать ему массаж, гладить волосы, лицо — но это всё не так, как между влюблёнными. Мы друзья, которые знают друг друга со времён, когда нас купали в одной ванной и учили ездить на трехколёсном велосипеде, поэтому такое поведение нормально, и никто из нас не считает это романтикой, да чем угодно, что не называлось бы дружбой. А сейчас в моей жизни наступил этап, где есть человек, перед которым мне хочется казаться ещё лучше, чем я есть на самом деле. Находясь с которым, я чувствую себя девушкой, а не просто другом и классной бабёнкой, которая всегда может повеселить. Я испытываю совсем иные от дружеских чувства, и я даже, кажется, счастлива из-за этого? Верно. Когда ты живёшь уже двадцатый год, не испытывая толком ничего к противоположному полу, начинаешь даже задумываться, все ли с тобой в порядке. Но стоит подвести черту: мне нравится профессор, и это действительно патетическое чувство, которое я ещё никогда не ощущала.

Я пришла в себя только тогда, когда оказалась на месте встречи, которое указал профессор Мин по телефону, — старый парк, в котором ныне гуляли очень редко, ибо кому нужно что-то древнее, если есть куча нового?

Не сказать, что тут было жутко: фонари освещали всё, как и в любом другом месте, было несколько палаток с закусками, хотя и намного меньше, чем могло бы быть в людном месте, парочки сновали где-то на расстоянии, но мне все равно было как-то не по себе находиться здесь одной, ещё и в такой холод.

— Стоило одеться теплее, — ухо опалило чьё-то горячее дыхание, и я в страхе отпрыгнула на пару метров вперёд, издавая при этом звуки умирающей мыши.

Успокоившись и преодолев нахлынувшую панику, я все-таки обрела слух и зрение, которые изначально затмил страх, и заметила профессора, смеющегося от моей реакции.

— Ну Вы и кретин, профессор! У меня сердце в пятки ушло, — я попыталась успокоить дыхание и пару раз хлопнула себя по щекам, покрасневшим от холода, пока Мин Юнги парой длинных шагов преодолевал расстояние, которое я создала между нами, отскочив ранее.

— Только ты можешь одновременно обращаться ко мне официально и при этом оскорблять, — он выдохнул, и из его рта выступил пар, обволакивающий лицо и устремляющийся ввысь.

Профессор Мин кивнул, указывая вперёд, и мы медленно двинулись по тропинке.

— Неужели никто и никогда так не обращался с Вами? — я шмыгнула носом и засунула руки глубоко в карманы — из-за спешки я совсем не подумала, что на улице не совсем подходящая погода для того, чтобы надевать пальто.

— Нет, — он слабо помотал головой из стороны в сторону, не отводя взгляд от какой-то точки впереди, — никто и никогда.

Он, как и всегда, казался очень задумчивым и серьёзным, возможно, даже немного загадочным. Одежда на нем была легкой, как я успела заметить — профессор никогда не одевается по погоде, у них с Лин это общее. Похоже, он совсем не переживает за своё здоровье, постоянно разгуливая в холод в подобном виде: укороченное серое пальто, тонкий шарф, обмотанный до самого носа, и ничем не прикрытые светлые волосы, которые трепал слабый ветерок. Он плохо спит по ночам, забываясь за работой, чему свидетельствуют большие синяки под глазами, которые стали ещё более явными с нашей последней встречи.

Почувствовав мой взгляд, профессор повернулся в мою сторону и поднял бровь в немом вопросе, а я лишь хмыкнула и, отвернувшись, ответила на его предыдущую реплику:

— Вот, значит, почему Вы такой противный и избалованный молодой человек, — я сделала некое восклицание на последних словах, зная, что это бесит его не менее, чем меня раздражает нарицательное «юная леди». — Вам просто лгали всю жизнь о том, какой Вы классный.

— Неужто совершенно во всём лгали? — он улыбнулся, пронзая меня взглядом карих глаз, выглядывающих из-под шарфа.

— Безусловно, — я пыталась сохранять лицо серьёзным, но было невозможно сдержать улыбку, когда это делает он — до чего ты скатилась, Минхи, стыдно.

Вдали показался большой старый аттракцион, на котором я любила кататься с папой, и на меня нахлынули тёплые воспоминания о детстве.

— Пойдём туда? — я начала возбужденно тыкать пальцем в ту сторону и прыгать на месте то ли от холода, то ли от эмоций, забывая о том, что я собиралась серьёзно поговорить о причине такого неожиданного предложения погулять.

— На старый аттракцион? Он ведь не работает, и там перегородка, — парень прищурился, смотря на указанное мной место, и немного удивлённо поднял брови.

— Ну и что? — я закатила глаза и покачала головой. — Там маленький забор, перелезем.

— П-перелезем? — он переспросил, немного запинаясь, и ещё более удивлённо, чем прежде, вылупил на меня глаза.

— Не будем начинать снова общаться с друг другом вопросами, профессор! — я недовольно вскинула руками и, схватив его за край пальто, потащила к аттракциону. — Вы ведь не просто так позвали меня в этот парк, так зачем же ещё, если не ради качелей?

— Просто здесь тихо и спокойно, вот я и решил, что это хорошее место, — я не видела его лица и плохо слышала, о чём он говорит, так как он медленно плелся сзади, пока я, уже отпустив его и проверив, идёт ли он следом, возбужденно скакала в сторону перегородки.

— Ну же, — я осмотрелась, анализируя ситуацию и рассматривая забор, чтобы найти место, где можно опереться ногой, и перекинула сумку через него, чтобы полезть следом, — я полезу первой, а Вы — после.

— Почему ты такая непоседа, вот скажи мне? — Мин Юнги закатил глаза и подошёл ближе, тоже осматривая как бы ему легче залезть и бубня себе под нос какие-то причитания — ну прям в его стиле, чего ещё было ожидать.

Я пожала плечами и, собравшись с силами, быстро перескочила через перегородку — она действительно была низкой, возможно, даже немного ниже, чем я.

— Бинго! Я же говорила, что ничего сложно… Ой, — не успела я толком адаптироваться на новом месте и подобрать сумку, когда профессор спрыгнул с перегородки справа от меня и легко приземлился наземь. — Пф-ф, а ведь строите из себя дряхлого старика перед всеми.

— Не понимаю, о чём ты, — он шмыгнул носом и закашлялся, засовывая руки ещё глубже в карманы.

Я пару секунд рассматривала его, но быстро одёрнув себя и покачав головой, наконец-таки обратила внимание на аттракцион.

Он был одним из самых больших в парке, но вычурностью не отличался — ему уже много лет, так что с новыми аттракционами ему не сравниться. Везде были пугающие кусты, оплетающие помост, на котором и были качели. Собственно, здесь всё не особо замысловато: большая железная труба в пару метров длинной (точно не скажу, но она высокая, и даже очень), на её вершине было огромное колесо, из которого торчали прутья до самого помоста, а уже на них и крепились качели. Каждая из них была сделана для двух человек, которые сидели бы к друг другу спиной — идеально, не правда ли? В моём случае уж точно: чем меньше смотрю на Юнги, тем душе спокойнее.