Нежная

– Алло?

– Аня, всё нормально?

В его голосе было столько сосредоточенного внимания к тому, что я чувствую, что мне становилось неловко от этого, я нервно рассмеялась и простонала:

– Да нормально всё, честно!

– Ты слишком долго не брала трубку. И сейчас отвечала долго.

– Всё нормально...

– Ань, говори честно.

– Да честно!

– Слушай, я понимаю, что это всё вообще очень неожиданно, и у тебя такой период в жизни, что ты не в состоянии принимать взвешенные решения, тем более, в такой нервной области. Мы можем сделать вид, что ничего не было, и ещё хоть год жить как прекрасные соседи, пока ты не решишь, что готова двигаться дальше. Я никуда не спешу и тебя не тороплю, окей?

– О, боже... Всё правда нормально.

– Аня, я не слепой.

Я молчала – в его голосе, всегда неизменно терпеливом и всепрощающем, появились лёгкие предостерегающие нотки, как будто он точно знал, что я вру, и уже начинал от этого расстраиваться, а мне меньше всего в мире хотелось его расстраивать. Я промолчала, он тоже молчал, долго, потом сказал:

– Рассказывай. Что было не так?

– Всё было прекрасно.

– Всё было прекрасно, но?

– Но у меня есть одна большая проблема – я иногда не понимаю шуток. То есть, я всё воспринимаю всерьёз, и не могу отличить, когда человек говорит что-то с серьёзным лицом, но на самом деле, он шутит. Я всё понимаю буквально и всему верю, мои друзья об этом знают и всегда мне объясняют такие моменты. Теперь и ты будешь знать. Всё, больше никаких проблем.

Он помолчал, потом с нервным смешком уточнил:

– То есть, когда я сказал, что твоё поведение может привести...

– Да. К спонтанному, невероятному и так далее сексу на рабочем месте. Я поверила.

Он тихо рассмеялся, вздохнул и сказал:

– Нет у тебя никаких проблем, Анечка. Потому, что когда я это говорил, я действительно так думал. Это чистая правда, как она есть. Но обычно этого не говорят вслух, и если бы у меня в мозге было достаточно кислорода, я бы промолчал. Но проблема в том, что когда с тобой такое делают, что ты со мной делала, то думать как-то не очень хорошо получается.

У меня от его голоса как будто что-то разгоралось внутри, что-то огромное и горячее, что наполнит меня, как воздушный шар, и унесёт в звёздное небо, уже вот-вот. Он свою воодушевляющую ауру даже через телефон передавал, я одной рукой держала трубку, а другой зажимала себе рот, чтобы не завопить от этого ощущения.

"Мне не показалось, я всё правильно поняла, ему действительно было хорошо..."

И следующей фразой он спустил меня с небес на землю:

– Я сказал именно то, что думал, но то, что я об этом подумал, не значит, что я буду это делать, я не животное. Я прекрасно понимаю, что это слишком быстро, и что так не делается, всему должно быть своё время, это не дураки придумали, и у этого есть причины. Просто у нас ситуация такая странная сложилась, с этой квартирой и всем остальным. Я вижу, что тебе дома плохо, и я не готов тебя заставлять там оставаться даже лишнюю минуту, если тебя там обижают, никакие дурацкие приличия этого не стоят. Но если мы будем жить под одной крышей, это не значит, что мы будем спать в одной кровати, это не обязательно, там две комнаты, захочешь – у тебя будет своя личная, и никто туда не войдёт и ничего твоего не тронет. Я не хочу, чтобы ты думала, что мне от тебя одного надо, это не так. Если ты завтра проснёшься и осознаешь, что погорячилась, то можем сделать вид, что этого всего не было, и начать вместе кофе пить, как раньше, потом через недельку в кино сходим, потом ещё год будем за ручки держаться, как захочешь. Я тебя не тороплю, когда будешь готова, тогда будешь. Хорошо?

Я медленно глубоко вдохнула, крепко зажмурилась и сказала:

– Я не девственница.

Он долго молчал, потом сказал:

– И?

– Я не боюсь секса, и не делаю из него культа, и не считаю, что это какой-то суперважный этап или достижение. Я знаю, что так бывает, некоторых девочек так воспитывают, что они потом всю жизнь на голову больные, но у меня не было в детстве такого, в моей семье вообще вели себя так, как будто секса не существует. И я им за это благодарна. Я слышала от подружек и от всяких бабулек у подъезда, что "мальчикам одного надо" и вот это вот всё, о чём в мрачной литературе пишут, но реальность этого не подтверждала. У меня был парень, у нас были хорошие отношения, но к восемнадцати годам у меня сложилось впечатление, что "одного надо" в этом мире только мне.

ВэВэ тихо рассмеялся, я тоже начала улыбаться, сказала:

– Ну правда. У меня нет проблем с сексом, у меня с сексом прекрасные отношения, мне даже в первый раз больно не было, как будто это всё сказки, что в книжках пишут. Нет, я знаю, что это не сказки, мне подружки рассказывали, у большинства всё по классике, но мне повезло, я отношусь к небольшому проценту тех, у кого всё легко. И тем обиднее, что столько тянули, непонятно чего ждали, а получилось, что просто теряли время.

Он молчал, я чувствовала себя лучше от того, что сказала это, и что он так спокойно отреагировал, решила признаться ещё кое в чём:

– Когда ты это сказал, я не испугалась, я удивилась просто. У меня не было парня три года, я разучилась целоваться и вообще забыла всё на свете.

– Ты не разучилась, – с большим значением сказал ВэВэ, я вздохнула:

– Разучилась...

– Значит, у тебя талант. И мне представить страшно, что ты будешь творить, когда разогреешься и войдёшь во вкус. Потому что сейчас – это офигенно.

Мне было одновременно жутко приятно и очень неловко, я каталась по постели, закрывала себе рот одеялом и вообще всячески пыталась не взорваться, но чуяла, что не сдержусь и таки запищу как в мультике, если он ещё что-нибудь такое скажет. Он спросил:

– Ты правда три года не целовалась?

– Правда, – призналась я. – Я рассталась с парнем, мне сначала было вообще не до отношений, но потом я решила найти хоть кого-нибудь, хотя бы временно, даже на одну ночь была согласна. Девочки рассказывали, что можно это сделать в клубе, прийти туда, там познакомиться, уехать вместе, а потом разойтись по домам и больше не общаться. Я пошла в клуб, просидела там несколько часов, ко мне никто не подошёл, и я поехала домой.

Он рассмеялся, я изобразила шутливую обиду:

– Очень смешно!

Он рассмеялся ещё сильнее и попытался изобразить виноватый голос:

– Извини.

– Да ну тебя...

– Аня! Ты просто это смешно рассказываешь.

– Да, конечно, очень смешно. Пошла искать приключений, не нашла.

– Это совпадение. Звёзды не сошлись просто.

– Нет, это со мной что-то не так. Может, я оделась неправильно, или вела себя как-то не так. Я не знаю, мне никто не объяснил, как надо, а сама я не догадалась. Один раз попробовала, не получилось, я разочаровалась в этом способе и больше не пыталась. Всё, три года я отношения видела только в мультиках, а они там мало похожи на жизнь, я вообще забыла, как это бывает. А потом один кот Василий напомнил, и то оказалось, что пошутил.

– Аня! Ты понимаешь, что ты сейчас говоришь?

– Правду, ты же просил.

– Ты сейчас договоришься.

У меня мурашки по телу пробежали от его тона, что-то в нём было такое, после чего как раньше уже ничего не будет. Я всё ещё боялась сделать что-то не так и всё испортить, но то, что в прошлый раз я всё правильно поняла, давало надежду и делало очень смелой. Я изобразила невинный тон и уточнила:

– И что будет?

– Я сейчас встану, оденусь и приду отвечать за свои слова.

– А зачем одеваться?

Тишина в трубке стояла такая напряжённая, что я дышать перестала, чтобы ничего не пропустить. Казалось, он тоже не дышал, или микрофон выключил.

– Аня, я не шучу.

Я помолчала, потом серьёзно спросила:

– Точно? Или как в прошлый раз?

Он фыркнул, возмущённо сказал:

– Ты сомневаешься в моих словах?

– У меня есть печальный опыт.

Он рассмеялся, с шутливым негодованием прошипел:

– Вот коза, а? Всё, это теперь повод для подколов на всю оставшуюся жизнь?