Нежность
Шрифт:
Получалось так: я живу с человеком, которого жалею, но не люблю, и с человеком, которого люблю, но не могу пожалеть, то есть проявить все качества жены, хозяйки, подруги. И я все силы тратила лишь на то, чтобы облегчить страдания Рапопорту…
А Воинов в это время берет чемодан, укладывает вещи, плачет вместе с женой и дочкой, а затем с этим чемоданом уходит в какую-то замызганную чужую комнату в коммунальной квартире где-то за Казанским вокзалом.
Я бегала в эту его комнату (по-прежнему тайно), таскала еду, что-то готовила, убегала обратно. Но он меня не отпускал, были жуткие скандалы.
Помню одну встречу Нового года. Я прибежала к Воинову, в эту комнатушку. Он уже успел принять изрядную дозу. И я – вот она, женская изворотливость! – перевела будильник на два часа вперед, чтобы встретить Новый год с Константином Наумовичем.
Отмечу, что параллельно с этим романом Смирнова крутила еще один – с новым режиссером Театра-студии киноактера Львом Рудником, которого Сергей Герасимов специально пригласил из Ленинграда (он до Г. Товстоногова возглавлял БДТ), чтобы тот поднял Театр киноактера «из руин».
За Рудником тянулся из самых разных уголков страны длинный шлейф невероятных любовных приключений. Не стала исключением в этом отношении и Москва. Смирнова признавалась, что это был самый бурный и громкий из всех ее многочисленных романов. Слухи о нем распространились далеко за пределы театра. Узнал о нем и Рапопорт. Он, естественно, провел с женой разъяснительную беседу, но та его, конечно же, не послушала. В итоге Рапопорт уехал в Ленинград, а Лидия продолжала встречаться с Рудником.
Самое интересное, что тот, помимо Смирновой, умудрился одновременно иметь еще нескольких любовниц. В конце концов дело дошло до ЦК КПСС, и было принято решение исключить Рудника из партийных рядов за моральное разложение. Смирнова по мере сил пыталась спасти любимого от столь сурового наказания, даже обивала пороги многих высоких кабинетов, но… безуспешно.
Когда Рудника выслали из Москвы в Ростов (он возглавил там местный драмтеатр), Смирнова в эту «ссылку» отправилась с ним. Однако ни к чему хорошему это не привело. Несмотря на то что Рудник у тела своей умершей матери поклялся жениться на Смирновой, он эту клятву нарушил – увлекся очередной молоденькой актриской. Узнав об этом, Лидия приняла единственно правильное решение – вычеркнула его из своей жизни. Рассказывает она сама:
«Я осталась без Рудника, одна. И тут мне стало по-настоящему плохо, невыносимо. А в театре меня продолжали травить и ненавидеть. Все хотели, чтобы именно Рудник опять возглавил труппу.
А я вернулась к Рапопорту. Я приехала к нему в Ленинград как побитая собака, не любя его, но мне было так страшно одной! Он меня принял и никогда в жизни не произносил при мне фамилию Рудника, вообще на эту тему на заговаривал. Я переступила порог, и на этом все закончилось. Он так заботился обо мне! Присылал посылки с юга, где отдыхал с Герасимовым и Макаровой, прислал даже телеграмму: «Не ешь орехи зубами». Он был удивительный человек! Такой страдалец…»
В 60-е годы произошел один случай, когда у Смирновой появилась надежда, что ее первый муж, Сергей Добрушин, жив. Однажды Лидия давала концерт в Доме журналистов. В перерыве за кулисы пришла женщина, с которой она когда-то виделась, но так давно, что не запомнила ни имени ее, ни фамилии. И вот эта женщина внезапно сообщает, что недавно видела на Арбате мужа актрисы Сергея. «Этого не может быть, он же погиб!» – воскликнула Смирнова. «Да нет же, это был он, – продолжала уверять ее посетительница. – Я его даже спросила: «Как Лида? Она стала такой знаменитой!» А он ничего не ответил.
Смирнова была в шоке. Она вспомнила, что перед отправкой на фронт Сергей действительно сказал ей: «Если со мной что-то случится, если я стану калекой или буду тяжело ранен, я к тебе не вернусь». Поэтому к словам женщины отнеслась с полной серьезностью: попросила ту никуда не уходить и обязательно дождаться конца концерта. Но увы, женщина не дождалась. Смирнова обежала весь Домжур, но таинственной посетительницы так и не обнаружила…
В 1974 году Л. Смирновой было присвоено звание народной артистки СССР. В конце того же года резко ухудшилось здоровье Рапопорта. Врачи поставили ему страшный диагноз – рак желудка. Больного положили в Институт Склифосовского. Условия его содержания там поразили Смирнову: муж лежал в палате, где, кроме него, находилось еще семнадцать больных, у него не было ни чистых простыней, ни нормальной утки. Возмущенная Смирнова бросилась за помощью к своим высокопоставленным коллегам, умоляя их перевести мужа в более достойное место. Но коллеги так ничего и не сделали
для человека, который пять (!) раз был удостоен Государственной премии СССР. Тогда Смирнова отправилась в ЦК КПСС – надеялась добиться справедливости там. Однако и на Старой площади остались глухи к ее мольбам. В итоге доведенная до отчаяния таким равнодушием к судьбе человека, который всю жизнь работал на благо Родины, Смирнова оставила свой партбилет на столе одного из руководящих деятелей ЦК. Только этот отчаянный поступок и возымел действие на толстокожих чиновников: вскоре Рапопорта перевели в больницу МК КПСС.Вспоминает Л. Смирнова: «Все это время я жила вместе с ним в больнице и таким образом, надеюсь, продлевала ему жизнь. Он был очень благодарен мне. Я ловила его любящий взгляд даже тогда, когда он уже не мог говорить. Это был просто скелет, обтянутый кожей, с большими голубыми глазами.
Все самое доброе, самое хорошее, что можно сказать о человеке, относится к Рапопорту. Его любили все. Он действительно был очень хороший человек и талантливый художник… Он, заслуженный деятель искусств, был невероятно скромен. Никогда не ходил к начальству, никогда никого ни о чем не просил… Он за всю жизнь ничего не купил. Только раз – подержанный холодильник. Кто-то ему предложил, он и купил, а холодильник оказался сломанным… Он не умел устраивать свои дела. Вот говорят: евреи все могут, уж еврей-то все достанет. Если это так, то Рапопорт был такой же еврей, как я – татарин или турок. У него вся семья была такая – скромная, трудолюбивая…»
Владимир Рапопорт провел в больнице МК КПСС семь месяцев. 17 июня 1975 года, на 68-м году жизни, он скончался.
После смерти мужа Смирнова продолжала встречаться с Воиновым, однако создавать семью они не стали – у каждого из них была своя жизнь. В 1994 году оба снялись в картине Александра Александрова «Приют комедиантов». Как потом оказалось, для Воинова это стало последней работой в кино – 30 октября 1995 года он скончался. Накануне ночью Константин позвонил Смирновой и попросил приехать к нему в больницу. Но актриса испугалась – за окном хлестал дождь, было уже очень поздно. А утром следующего дня Воинов умер. Было ему 77 лет.
В марте 1999 года Смирнова дала газете «Московские ведомости» интервью, в котором поведала следующее: «Совсем недавно у меня появился 54-летний поклонник. Дарил роскошные букеты, красиво ухаживал. И вдруг – сделал предложение! Я удивилась: ведь по моим меркам он еще не стар. Что же он во мне нашел? И вообще, что мы с ним будем делать в браке? Я пообщалась с ним какое-то время и… разочаровалась – мне было с ним неинтересно, он оказался занудой. Так что пришлось отказать!»
Примерно до 2002 года Смирнова вела достаточно активный образ жизни для своего возраста: она появлялась на кинофестивалях, презентациях, с удовольствием давала интервью. Потом ее здоровье ухудшилось, и с тех пор большую часть времени она предпочитала проводить дома.
Смирнова скончалась 25 июля 2007 года.
Иннокентий СМОКТУНОВСКИЙ
В первый раз Смоктуновский женился в начале 50-х, когда ему было уже 25 лет, на актрисе Римме Быковой. В 1952 году супруги приехали в Сталинград, где поступили в труппу местного драмтеатра. Как и большинство приезжих актеров, они поселились в крохотной комнатке театрального общежития.
Однако, несмотря на успешный дебют на сцене, Смоктуновского вскоре стало тяготить пребывание в стенах этого театра. Причем причины были как творческие, так и личные. Например, у актера с самого начала не сложились отношения с главным режиссером театра Фирсом Шишигиным – человеком с диктаторскими замашками, грубым и шумным. Он буквально подавлял артистов своим агрессивным темпераментом.
Вконец разладились у Смоктуновского и отношения с женой – та вдруг серьезно увлеклась только что прибывшим в театр молодым актером. Смоктуновский, узнав об их романе, однажды не сдержался: во время репетиции, когда его жена вышла на сцену, он внезапно вскочил с кресла и на весь зал закричал: «Уберите со сцены эту проститутку!» Затем прибежал в их с женой комнату в общежитии и, вооружившись ножницами, разрезал на мелкие кусочки все платья жены. Учитывая, что зарплата у актеров была тогда мизерная (всего 80 рублей), этот его поступок оказался, видимо, слишком суровым наказанием для хозяйки гардероба. Возможно, поэтому Римма затаила на мужа жгучую обиду и назло ему своих отношений с любовником не прервала.