Незримое рядом

Привлек внимание один боец, что пытается перебрать на земле согнутую буквой "г" винтовку, она как под прессом побывала... Так, я начинаю потихоньку очковать.

А самое напрягающее - тишина. От завода ни звука, все машины заглушены, а бойцы, все до единого, как воды в рот набрали. Атмосферка тут угнетающая.

Бойцы расступились, открывая вид зад фургона, двери нараспашку, внутри передвижной штаб с мониторами и парой операторов за ними, вижу, как в дальнем закутке перематывают очередного раненного.

А прямо в проходе сидит раненный боец. Ноги свесил, башка в бинтах, шлем и полумаску где-то посеял, куртка рядом валяется, под ногами оператора, в одном бронежилете сидит и курит, как паровоз. Увидел нас, сигарету в сторону, соскочил с насиженного места, вытянулся.

– Капитан, лейтенант, - усталый голос задолбавшегося в край человека.
– Сержант Меньшиков, передаю командование.

– Вольно, - тут же отзывается Влад.
– Ты присядь, если паршиво. Можешь курить.

Сержант предпочитает стоять, замечаю, как медленно краснеют бинты на голове, наполняясь кровью. На вид сержант серьезно так выхватил люлей, словно с голыми руками против медведя вышел и умудрился выжить. Лицо у него острое, с высокими скулами, а волосы взъерошены, из-за бинтов пара прядей торчком стоят. Усталый взгляд бегает от Влада ко мне, с толикой любопытства.

– Привет всем, - по-простецки здороваюсь с народом, спускаю маску с лица на шею одним пальцем.
– Я Антон. Или капитан Табаков, как хотите. Мастер Духов.

Внимание от бойцов чуть ли не осязаемо, взгляды так и жгут по лицу любопытством. Меня это только подстегнуло, вернув мысли на деловой лад. Прикрыл на секунду глаза, сам разошедшись вниманием по округе. Эн по большей части спокойна, только присутствие людей заставляет энергию колыхаться и собираться больше там, где больше человек.

Эн приносит не только ощущение разлитой в округе силы, но и толику информации. Немного боли от раненных, немного страха, чуток надежды и нечто вроде угрюмой решимости от большинства бойцов. Особенно остро чувствуется от ребят, что у машин приглядывают за округой, уверен - откроют огонь на любой шорох.

– Ничего особого не чувствую, обычный фон, - медленно открываю глаза, глянул на Влада.
– Видишь что-нибудь?

Видящий спокойно, медленно оглядывает каждый закуток окружения, каждого бойца, дорогу к заводу.

– Нет, все тихо. Пока.

– Хорошо, - кивнул новому напарнику, перевел взгляд на сержанта.
– Рассказывай.

Тот немного стушевался, глянул на других. Я сразу понимаю, что его смущает.

– Не тушуйся, - забавный вид у закаленного бойца заставил легонько улыбнуться.
– Как бы глупо и безумно не звучало, я поверю. Тем более глядя на... доказательства.

Выразительный взгляд на раны окружающих. Понимаю, какого им рассказывать, что нечто невидимое едва не порвало весь отряд на лоскуты. Люди еще не привыкли к подобному, в сознании до сих пор стоит то, что за подобный рассказ могут не только со службы снять, но и в психушку отправить.

Наверное, по той же причине мы так и не увидели отчета от ВИ за время пути, бойцы попросту не знают, что писать и как объяснять произошедшее.

Сержант достал сигарету, быстро затянулся, замечаю, как дрожат пальцы, то ли от боли, то ли от нервов, почти неуловимо, он хорошо держится.

– Вон там, - тыкнул сигаретой на мешки.
– Трое здешних работников, работали в ночной смене, операторы техники. Вызов пришел от тех работников, что утром на смену пришли. Те как увидели первый труп, сразу убежали и вызвали СОВД.

Сержант крепко затянулся, резко выдохнул через нос пару струй дыма.

– Мы только их вытащить и успели, упаковали в мешки, а как приехал мед эксперт началась жесть. Он первый и помер, ему голову с плеч оторвало. Это было там, - кивнул в сторону завода.
– Возле крана.

Стоящий рядом боец в разорванной куртке и броннике тихо добавляет:

– Это был пипец, как арбуз...

– Тихо, - властно заткнул его сержант.
– В первые секунды подумали на снайпера... А потом полоснули Шваброва, как гильотиной пополам. В общем, мы новые инструкции утром получили, по ОМД.

Сержант выразительно поглядел на нас.

– Да и с таким дерьмом уже сталкивались в ближайшие недели. Я сразу дал приказ отступать. Пятеро осталось там.

Сержант сморщился, как от кислого лимона, швырнул сигарету под колеса фургона, где она и зашипела в снежке, угасая.

– Наглухо парней, короче, - помолчал секунду и добавил: - С камер шлемов инфы никакой, пустота, системы с брони передают, что парни все, отбегались. Вызвали подмогу, тяжелых увезли в больничку, округу перекрыли, тут и вы подъехали. В строю двадцать два бойца, семеро легко ранены. Доклад закончил.

Помолчали, бойцы сверлят взглядами меня и Влада, а мы что, мы думаем.

– Знаете, что это, капитан?
– тихо спрашивает Влад.

– Много может быть кто, - дернул плечом.
– Надо смотреть самому. В принципе, могу и отсюда это провернуть. Пригляди пока за округой, и за мной, если что предупреди остальных.

– Какие приказы?
– вмешался сержант.

– Если он, - тыкнул пальцем в Видящего.
– Покажет куда стрелять, сразу гасите без вопросов в ту сторону из всего что есть.

– А вы?

– А я "магичить" буду, - усмехнулся в ответ.
– Попробую отсюда увидеть, что за тварь там сидит и смогу ли сам ее завалить. Постарайтесь не отвлекать.

– Так точно, - немного с недоверием отзывается сержант, но берет себя в руки.
– Вы слышали приказ. Рассредоточиться и защищать капитана!

Вообще-то я не это имел в виду... Ну да ладно. Четкий приказ сдернул пелену апатии с бойцов, все зашевелилось, закрутилось суетой, бойцы отхлынули от фургона в разные стороны, на ходу проверяют оружие. Влад остался со мной.

А я отхожу в сторону от фургона.

– Могу я спросить, - начинает идущий по пятам Видящий.
– Что именно вы собираетесь делать, капитан?

Нашел чистое место, пятачок обычной земли с жухлыми травинками, тут тонкий слой снега, еще не притоптанный людьми, и чистый от техногенного хлама.

– Дай нож, - протягиваю руку.

– Вот, - сдернул с пояса, протягивает прямо в чехле, шутит неловко.
– Надеюсь, я не буду жертвой?

Отвечать на глупые шуточки не стал, вытащил нож, секунду полюбовался бритвенно острым лезвием армейского холодного оружия, отдал чехол владельцу. А потом просто бросил нож в воздух, где он и зависает намертво, удерживаемый моим взглядом и волей.