Нико

Ее голос был таким мягким, каким я его помнила. Прошло шесть лет с тех пор, как я ее видела, и мне было чертовски больно видеть боль в ее глазах. Возможно, для кого-то другого это не было очевидным, но я видела это ясно как божий день. Может, она и не такая уж старая, но глаза у нее были древние.

— Мам, — выдохнула я, мой голос дрожал от чувств, которые я пыталась сдержать. — Я…

Ее рука поднялась к моей щеке, ее глаза встретились с моими. — Все в порядке, — тихо сказала она. Она смотрела на меня с любовью и грустью, разрывая мое сердце на куски. — В Греции хорошо в это время года, тебе не кажется?

Резкий вдох захватил мои легкие. Это был наш кодекс. Пришло время бежать. Бенито узнал, что я его? Мы с девочками были в опасности; нам пришлось исчезнуть. Вот только я застряла. Вся жертва моей матери была напрасной, потому что я, черт возьми, наткнулась на Нико, потому что потратила украденные деньги.

Он сказал, что защитит меня, прошептал мой разум..

Но мог ли он? Сможет ли он защитить меня и моих девочек от кого-то столь злого и безжалостного, как любовник моей матери? Владелец. Тюремщик.

— Да, небо голубое, — прохрипела я, мой голос был едва слышен. — А моря бурные.

Напряжение вокруг нас было высоким; это вполне ощутимо. Нико и его друзья стояли рядом, каждый из них с открытыми кобурами, чтобы их было легко достать. Лучано и Лука уже достали оружие. Охранники Бенито тоже были готовы выхватить оружие.

— Что это за чушь про Грецию? — Бенито выплюнул, но я ни разу не отвела взгляда от мамы, запечатлев в памяти ее образ. Я могла пересчитать по пальцам обе руки, сколько раз за всю свою жизнь я видела маму. У меня почти не было с собой ее фотографий. И все же каким-то образом я чувствовала связь с ней на базовом уровне.

Мама никогда не отводила от меня взгляда. — Греция была в списке желаний Бьянки. Не так ли, дорогая?

Я кивнула. Это было прощание. Я хотела, чтобы она пошла со мной, если мне вообще удастся сбежать от Нико. Учитывая охрану, которую он приставил ко мне, это было маловероятно.

— Дорогая, я бы хотела поскорее собраться вместе выпить кофе, — предложила она. Моя мама ненавидела кофе. — Может быть, через две недели. Я напишу тебе дату, чтобы мы могли найти место для встречи, — сердце мое бешено забилось, сердце застряло в горле. — Это подойдет?

— Да, — произнесла я, мой голос был едва слышен. Я впивалась в ее лицо, запоминая каждую строчку на ее лице. Мои бабушка и папа позаботились о том, чтобы я знала, что мама меня любит, несмотря на то, что я редко ее видела. Когда я была маленькой, я задавалась вопросом, почему моей мамы нет рядом, и постепенно, когда я стала старше, моя бабушка рассказывала мне все больше и больше. Единственное, что она скрывала от меня, — это личность моего отца. Она заставила меня поверить, что человек, который меня воспитал, на самом деле был моим отцом.

— Нико, я бы поздравил тебя с женитьбой, — сказал Бенито с жестоким блеском в глазах. — Но я уже могу сказать, что твоя жена не задержится здесь надолго. Для нее есть другие планы.

Я выглядела растерянной между мамой и Бенито. — Что ты имеешь в виду? — я спросила.

Бенито лишь усмехнулся, не удосужившись мне ответить.

Подул ветер, и каштановые волосы моей мамы развевались вокруг нее. Именно тогда я это увидела. Фиолетовые отпечатки пальцев на шее. Кто-то душил ее так сильно, что на ее бледной коже остались синевато-фиолетовые отпечатки пальцев.

Я взглянула на Бенито, и из моего горла вырвалось рычание. У меня возникло безумное желание закричать, обхватить его руками за шею и выдавить из него жизнь. В тот момент я действительно думала, что смогу это сделать и не потеряю сна, если увижу, как свет покидает его глаза, когда я его убиваю.

Сделав шаг вперед, я подняла руку, готовая ударить его. Я не думала об этом, я просто действовала.

— Ты, сукин сын… — я сплюнула, но мама вмешалась между мной и Бенито, не давая мне ударить мужчину.

— Дорогая, все в порядке, — быстро сказала мама.

— Нет, это не так, — мой голос повышался с каждой секундой, сердце колотилось. Единственное, что я чувствовала, — это всепоглощающую ярость. — Он причинил тебе боль.

— Бьянка, — предупредила она, закрывая Бенито от моего поля зрения.

Бенито рассмеялся. — Ты привыкнешь, Бьянка, — мрачно усмехнулся он. — Твой муж поступает гораздо хуже.

У меня вспыхнуло раздражение, в ушах загремело, и все загудело. Все и все исчезли. Единственное, на чем я могла сосредоточиться, — это ярость и потребность причинить вред этому человеку. Красная ярость овладела мной, подпитывая адреналин, и мне было бы все равно, если бы боец ММА захотел драться со мной. Мне хотелось ударить и ранить, заставить кого-то кровоточить.

— Мам, подвинься, — приказала я сквозь стиснутые зубы, отступив от нее в сторону. Мои руки сжались в кулаки: — Ты чертов сын…

Я взмахнула рукой, готовая вцепиться в него и причинить ему боль. Точно так же, как он причинил боль моей матери. Он отступил назад, и я промахнулась, моя рука взлетела в воздух.

— Бьянка, — мягко предупредил Нико и левой рукой схватил меня за талию, удерживая меня, пока я сжимала его предплечье вокруг себя спереди.

— Отпусти, — прошипела я, обезумевшая от ярости.

— Бьянка! — голос моей матери дрогнул сквозь красную ярость. — Я люблю тебя, но не позволю тебе причинить ему вред.

Я моргнула, слезы разочарования заменили ярость, с которой я не могла справиться. Мне хотелось кричать, кричать и ругаться во все горло. Глубоко вдохнув, я поняла, что мои ноги свисают с земли. Нико поднял меня, как какую-то куклу, а я перешла в режим полной атаки.

— Я в порядке, — пробормотала я, выдыхая. — Я в порядке. Поставь меня.

Он ослабил хватку, и моя спина соскользнула вниз по его телу, но он не отпустил.

Как будто моя вспышка не произошла просто так, моя мать тихо пробормотала: — Я всегда думала, что Греция — хороший выбор для списка желаний.

Греция была бы недостижимой мечтой. С Бенито и Нико на моем хвосте это будет ежедневная пробежка до конца жизни моих девочек.

Слёзы защипали мои глаза. Она была такая красивая, гораздо лучший человек, чем я когда-либо была, почему она не могла отдохнуть! Я хотела, чтобы она была со мной; она не была со мной, но я хотела, чтобы она была рядом, пока я старею. Я хотела увидеть, как она раскачивается на крыльце, читает или чем-то еще, чем ей нравится заниматься. Я даже не знала.