Нико

— Нико, объясни, — прорычал Кассио. Он был зол. Я не винил его. Черт, возможно, сегодня все-таки превратится в кровавую свадьбу, и Бьянка осуществит свое желание. Она овдовеет еще до того, как я почувствую ее вкус. — Черт возьми, Нико, — взревел Кассио, когда я не ответил. — Какого черта? Объясни!

— Я начну с этого, — сказал я ему холодным голосом. — Вы попытаетесь захватить ее, и мы устроим войну, — наши глаза встретились, и слова, которые я только что произнес, нависали над нами. Никто не осмелился вмешаться, даже Саша с его тупыми комментариями. — Она моя, Кассио. Моя жена. И я намерен оставить ее своей женой.

— Она моя сестра, — сказал Кассио, разозлившись.

— О чем ты не знал, — напомнил я ему.

— Просто, черт возьми, объясни, — прервал назревавший гнев Лука. — Неожиданность меня убивает.

— Мать Бьянки связалась с Бенито двадцать шесть лет назад, — сказал я им обоим, в то время как все слушали в напряжении, как будто это была какая-то чертова мыльная опера. — Она была помолвлена с кем-то другим. Очевидно, она не вышла за него замуж. Вскоре после этого у нее родился ребенок, и она оставила его бывшему жениху и матери. Почему-то Бенито поверила, что это ребенок ее бывшего парня. Она редко приходила сюда. Это в значительной степени подводит итог.

— Этого не может быть, — вмешался Алексей, нахмурившись на своем татуированном лице. Меня не удивило, что Бьянка пялилась на чувака, хотя это и вызвало у меня зависть. Чернила, покрывающие его кожу, всегда привлекали взгляды. — Эти двое казались близкими. Как будто они были синхронизированы.

— Мои источники сообщают мне, что она навещала свою дочь менее нескольких раз с тех пор, как она родилась, — сказал я ему.

— Почему ты думаешь, что ее отец не ее бывший жених? — спросил Кассио. — В ее свидетельстве о рождении указано, что отцом является Бенито?

Это был пиздец. Если бы Бьянка не заболела в детстве, никто бы об этом не узнал.

— Нет, Бенито не указан в качестве отца. Десять лет назад Бьянка заболела, и ей потребовалось переливание крови. У нее AB-отрицательный результат, — объяснил я. — Ни ее мать, ни отец, указанные в ее свидетельстве о рождении, не имеют этой группы крови.

— Бенито принадлежит к этой группе крови, — прохрипел Кассио. — Я тоже.

Я кивнул.

— Ну, трахни меня, — пробормотал Лука. — Думаю, ей сделали переливание. Бенито дал это ей?

— Не напрямую. Ее мать подкупила группу врачей, чтобы они сфальсифицировали сообщение о том, что ей самой необходимо переливание крови. Бенито сдал кровь для своей любимой любовницы, а София позаботилась о том, чтобы ее дочь получила необходимую кровь.

Когда Николетту жестоко убили, я начал копаться во всем и вся. Я использовал свои огромные ресурсы, чтобы изучить каждого человека, с которым Бенито общался, включая его любовниц. Именно так я узнал о Бьянке и начал планировать месть, но эти слова оставил при себе.

— Бьянка знает? — Кассио взглянул на дом, где во внутреннем дворике сидели женщины. Моя мама, Изабелла, Грейс и Элла смеялись над чем-то, что им рассказывала Бьянка, пока дети бегали по двору. Мне было приятно видеть мою мать, сидящую рядом с Бьянкой, улыбающуюся и несколько трезвую. Сегодня она была в лучшем состоянии, чем я видел ее за очень долгое время.

— Я так не думаю, — сказал я ему. Как магнит, мои глаза вернулись к Бьянке и обнаружили, что она наблюдает за мной. В тот момент, когда наши глаза встретились, она сузила глаза, а затем повернула голову. Да, мы с женой вместе были бы вулканом.

— Как давно ты знаешь, Нико? — спросил Кассио. Я знал, что мое признание его разозлит.

— Какое-то время.

— Сколько?

— Почти три года.

Последовавшая за этим тишина была осуждающей. Это было плохо, ярость волнами накатывала от него и Луки.

— А месть? Твоя сестра? — Кассио зарычал. — Бенито уничтожил твою сестру, так и ты уничтожишь мою.

Я стоял во весь рост. Мы с Кассио были одного роста. Мы никогда не были в разногласиях, но все бывает в первый раз. Он был бы сильным противником, но будь я проклят, если проиграю сейчас, когда у меня есть Бьянка.

— Бьянку никогда не постигнет та же участь, что и Николетт, — выругался я. — Это оскорбительно, можно даже намекнуть, — обида поднялась у меня в груди, а челюсть напряглась почти до боли. — Может быть, она твоя сестра, но теперь она моя жена. Так что не шути ни со мной, ни с ней.

Ноздри Кассио раздулись. Его взгляд переместился туда, где, как я знал, сидела Бьянка, спиной ко мне. Мы оба были злы и многое потеряли из-за Бенито. Но я не собирался ее терять. Любому члену Кинг.

— Ты не смог найти подходящее время, чтобы сказать мне? — голос Кассио был опасно тихим.

У меня было много возможностей сказать ему об этом, но я этого не сделал. Это было сознательное решение, потому что моя потребность отомстить за Николетту была сильнее моей преданности Кассио. Он не знал, что у него есть сестра, и я хотел использовать Бьянку против ее отца. Конечно, все пошло не так: ее муж заболел, а мой член нацелился на женщину. Если вы спросите мой член, она была единственной женщиной на этой земле. Черт, я хотел ее больше всего на свете, и теперь она стала моей женой и останется ею до конца моей жизни.

Бьянка была моей судьбой. Жизнь слишком много раз сталкивала ее со мной, и я намеревался сохранить ее. Мне нравилась ее сила, ее мягкость и доброта. Черт возьми, мне даже нравился ее характер. Честно говоря, мне нравилось в ней все.

— Я так понимаю, ты шантажировал ее, заставив выйти за тебя замуж, — продолжил Кассио.

— Держись подальше от моего брака, — прорычал я. — Она согласилась стать моей женой.

Ладно, это немного преувеличило, но сейчас не было необходимости указывать на это. Я никогда не откажусь от нее. Она была моей. Для жизни.

— Что это за херня с контрактом? — вмешался Лука.

— Я это придумал. Я ее держу.

Лука покачал головой. — Чувак, если она придет ко мне и захочет тебя убить, ты мертв. Ты не принуждаешь мою сестру к пожизненному заключению.

— Я ненавижу принимать чью-либо сторону, — прервал его Лучано. — Но не было похоже, что было какое-то принуждение, когда они посасывали губы друг друга на глазах у священника.

Кассио зарычал, теперь, когда он понял, что я пожираю его сестру.

— Она моя, Кассио, — сказал я ему. — Я защищу ее. Мы разберемся со своим дерьмом.