Нико
Шрифт:
— Девочкам нужно лечь спать к девяти, — начала Бьянка, но Грейс быстро остановила ее.
— Мы поняли, — заверила она ее. — Дети лягут спать и уснут около девяти. У них был захватывающий день. Мы с Эллой их искупаем и уложим.
— Хорошо, — Бьянка нервничала, и это было понятно. Она познакомилась с дамами, но они все еще были для нее чужими. — Номер моего мобильного телефона записан на холодильнике, просто напиши мне, чтобы сообщить, что все прошло хорошо.
— Сделаю, — подтвердила Грейс. — На самом деле, я сейчас напишу тебе, чтобы у тебя был мой номер.
Бьянка обняла своих девочек, потом мою
Эта женщина раскрыла ту сторону меня, о существовании которой я даже не подозревал. Она дала мне надежду на то, чего я никогда не хотел: любящую жену, детей, теплый дом, полный смеха, и домашнюю кухню.
В моем мире, полном борьбы за власть и людей, жаждущих денег, может быть опасно хотеть подобных вещей. Это была уязвимость, слабость. Люди уничтожали твоих близких только для того, чтобы поставить тебя на колени. Мои родители были прекрасным примером. Бенито использовал Николетту, чтобы преподать урок моему отцу. Мой отец научился, но это разрушило мою мать.
Но я бы позаботился о безопасности своей жены, близнецов и всех остальных детей, которые у нас есть. И я намеревался иметь большую семью, как она и хотела. Черт, я бы дал ей все, что она захочет. Кроме ее свободы.
Во время свадебной церемонии я попросил Лоренцо заменить ей противозачаточные таблетки на витамины той же формы. В течение дня он организовал, чтобы ребята собрали вещи Бьянки и девочек и перевезли их в мой особняк. Здесь осталось всего несколько вещей на случай, если мы останемся здесь. Потому что я знал, что она захочет вернуться. Это было ее убежище.
Пятнадцать минут спустя я придержал дверь моего «Бугатти Чентодечи», открытую для жены, и помог ей сесть. Она хотела переодеться в свадебное платье, но я попросил ее не снимать его, пока мы не доберемся до моего дома. Она мне потворствовала, но схватила плед и прикрыла плечи. Сегодня она ушла с поезда. Ну, лучше было бы, если бы она приказала моей матери его отрезать.
Как только она устроилась, я закрыл дверь и обошел машину со стороны водителя. Я отвез нас от острова Гибсон через ворота и по Маунтин-роуд.
Бьянка молчала, ее глаза были прикованы к виду из окна. Надвигалась буря. Я не был суеверным, но мое шестое чувство предупреждало меня, что приближается нечто большее, чем просто плохая погода.
— Так что это за машина? — наконец спросила она, нарушив молчание.
— Бугатти Чентодечи.
— Звучит дорого, — пробормотала она, не впечатленная.
Она не особенно любила роскошные или дорогие вещи. Она ценила людей, которых любила, больше, чем вещи, которыми владела. Кроме того дома. Она любила этот дом. Я не мог решить, было ли это из-за воспоминаний, которыми она поделилась со своим покойным мужем, или что-то еще.
— Так в этой машине есть радио? — спросила она, глядя на приборную панель. Она наклонилась вперед и поиграла с кнопками. Ей не потребовалось много времени, чтобы найти стереосистему. — Какую музыку ты слушаешь?
— Не Шон Пол, — сказал я.
Она
смеялась. — Да, я думаю, что нет. У него приобретенный вкус.Нажимая кнопку вперед, снова и снова, она продолжала читать имена художников. Пока она не остановилась.
— Рэй Чарльз? — она, кажется, искренне удивилась.
— Да, он один из моих любимых.
— Ну, ну, ну, — пробормотала она, оставив музыку включенной, а затем откинулась на спинку сиденья. — Папа бы тебя любил.
Я усмехнулся. — Моя мама уже любит тебя.
Это не было преувеличением. Моя мать впервые после смерти Николетты попыталась воздержаться от питья. Раньше она воздерживалась от алкоголя в те дни, когда видела мою сестру, но после ее смерти это ее больше не беспокоило. Она нашла забвение в алкоголе.
— Моя мама… — она сделала паузу, словно подбирая слова. — … долгое время была любовницей Бенито, — она прочистила горло. — Я-я не совсем понимаю, что ей нравится, а что нет.
Я взял ее руку в свою и нежно сжал ее. — Она заботится о тебе. Любой, у кого есть два глаза, может это увидеть.
Она сглотнула, и я увидел, как в ее глазах блестят непролитые слезы. — Спасибо, — прошептала она. — Мне повезло, что меня росли хорошие отец и бабушка. И хотя мама не могла быть с нами физически, она всегда была частью нашей жизни.
Глава двадцать девять
БЬЯНКА
У меня нервы были на пределе. Я знала, что будет дальше. Я знала, что этот человек каким-то образом использовал меня для мести. И все же мое тело, казалось, не заботилось ни о чем из этого. Просто тот факт, что Нико Моррелли снова тронул бы меня и принес бы мне удовольствие.
Тупая. Тупая. Самая тупая. Это была бы я.
Он все еще держал мою руку в своей, и это меня успокаивало. Это не имело смысла, не было никакой логики в том, чтобы найти безопасность рядом с бандитом, но я чувствовала себя… как дома? Никогда не было человека, который ходил по этой земле, чтобы я так вспыхивала, как Нико. И все же я не беспокоилась, что он отомстит, как Бенито, если моя мать не захочет делать то, что он хочет.
Я смотрела, как он плавно меняет полосу движения, проезжая мимо машин справа от нас, его шикарная машина не похожа ни на одну другую, на которой я когда-либо ездила. Рядом с этой машиной моя Honda Pilot выглядела бы как старый драндулет. А я любила своего Пилота.
Тишина в машине меня убивала. Сегодня произошло так много всего, и я хотелв получить ответы. Если бы он ответил на мои вопросы, означало бы ли это, что мне тоже пришлось отвечать на его вопросы?
— Твоя мама хорошая, — сказала я в конце концов.
Он кивнул. — Она алкоголичка, — меня это не удивило, хотя я заметила, что она не пила на вечеринке. — Сегодня я впервые увидел, как она воздерживается от питья, и это благодаря тебе.
Честно говоря, мне было жаль мать Нико. Ее жизнь не могла быть легкой. Моррелли-старший без колебаний заигрывал со мной на глазах у своей жены. Он был подлецом, и я не могла себе представить, сколько раз ей приходилось терпеть подобное унижение. По крайней мере, Нико не был похож на своего отца. Мы договорились хранить верность друг другу.