Никогда правда

Пара девушек, с которыми я случайно подружилась, подбежали поприветствовать меня, удивленные тем, что я пришла на вечеринку. Они подтвердили, что видели Нико, значит, он был где-то здесь. Продолжая поиски, я направилась к задней части дома. В отличие от наших домашних вечеринок, двери в семейные комнаты не закрывались, и я стала жертвой публичных зрелищ, на которые у меня не было никакого желания смотреть.

Мой желудок медленно поднимался к горлу. Если Нико был на вечеринке, но не с основными посетителями у входа, значит ли это, что он был здесь, в отдельной комнате? Этого не могло быть. Он никогда бы так со мной не поступил. Однако шестое чувство пульсировало в моих ушах все громче и громче, пока не заглушило музыку, и я услышала только стук своего сердца. Я должна повернуть назад и бежать. Завершение поисков не принесет ничего хорошего, но меня заставляли идти вперед. Я машинально шагнула в дверной проем последней двери слева и окинула взглядом открывшуюся передо мной сцену, сердце разбилось на осколки.

Нико стоял лицом ко мне, откинув голову назад в удовольствии, одной рукой опираясь на стену, а другой держа голову блондинки, стоящей на коленях и покачивающейся перед ним. Мое тело предало меня, застыв на месте, заставляя наблюдать за его вопиющей неверностью узам между нами.

Словно почувствовав разрушение, которое он причиняет, глаза Нико медленно открылись, и он наклонил голову вперед. Ни удивления, ни раскаяния, которых я ожидала, не было, что стало еще одним ударом по зияющей дыре в моей груди. Он точно знал, что делает, и ему было все равно.

От замешательства, вызванного столкновением с этой альтернативной реальностью, у меня закружилась голова.

Это не могло быть реальностью. Должно быть какое-то сверхъестественное объяснение.

Но его не было.

Все было реально — точно так же, как когда убили Марко.

Каждая секунда была реальной и запечатлелась в моем мозгу.

— Почему? — вздохнула я, прижавшись к дверной раме.

Нико дернул девушку за волосы, отрывая ее губы от себя, и небрежно надел брюки. Когда девушка повернулась посмотреть, что происходит, я поняла, что это Брук Бриттон, одна из самых жестоких и бессердечных девушек из группы поддержки Ксавьера. Она ехидно улыбнулась мне, подмигнула Нико и вышла из комнаты, задев по пути мое плечо.

— Мы больше не дети, София, — холодно сказал Нико. — Ты не можешь просто ходить за мной, как потерянный щенок, и ждать, что я буду вечно держаться за тебя, передавая записки и держась за руки. Это больше не подходит мне.

Не подходит ему? Откуда это взялось? Неужели это из-за того, что я остановила его от продолжения нашего свидания? Как он мог разорвать наши отношения, если за несколько дней до этого он признавался мне в своих чувствах? И почему у него синяк под глазом и разбитая губа? Все это не имело никакого смысла — мой травмированный мозг с трудом мог обрабатывать информацию.

— Почему ты это делаешь? Что... что с тобой случилось? — Я заикалась, слова путались в голове.

— Жизнь случилась. Все мы когда-нибудь вырастаем, и это время наступило сейчас. Я решил заняться боксом. Я хорош в этом и могу заработать дохрена денег. Ты знаешь, я не хочу оказаться в долгах, как мой отец, и бокс поможет мне в этом. Я ухожу из школы, и между нами все кончено. Моя жизнь идет в новом направлении, и в ней нет тебя. — Его глаза были как осколки стекла, когда он говорил, каждое слово было решительнее предыдущего.

Он протянул руку, чтобы взять свою куртку с соседнего стула, слегка покачиваясь. Он был пьян? Я никогда не видела Нико пьяным, и теперь я задавалась вопросом, знала ли я Нико вообще. Было ли это шоу, устроенное для меня, или он всегда носил маску, чтобы скрыть монстра под ней? У всех нас были секреты. Мы все носили маски. Кто из Нико был настоящим, а кто — маской?

— Прекрати это! — Я наконец-то выстрелила в него в ответ, подойдя к тому месту, где он стоял. — Я не знаю, что на тебя нашло, но ты должен остановиться прямо сейчас. Это не ты, и я это знаю. — Я подкрепляла свои слова, снова и снова ударяя руками по его широкой груди.

Нико схватил меня за запястья, остановив мою истерику. — Это настоящий я. Если ты не можешь принять это, тебя ждет мир боли. Брук не первая, и она не последняя, поэтому я предлагаю тебе забыть о своей маленькой влюбленности и двигаться дальше. — Он развел мои руки в стороны и прошел мимо меня, оставив меня тонуть в его волнах.

Глубокие воды горя и опустошения поднялись вокруг меня, заставив мои колени подкоситься. Я упала на пол, мои легкие судорожно сокращались от болезненных рыданий, словно я дышала под водой, задыхаясь и кашляя, но не находя облегчения.

Нико Конти не просто разбил мое сердце, он уничтожил его.

Если кто-то и заходил в свободную комнату и видел меня рыдающей на полу, он не давал о себе знать, а мне было все равно, если кто-то становился свидетелем моей гибели.

Меня больше ничего не волновало.

Когда внутри меня поселилось успокаивающее оцепенение, я взяла себя в руки, нашла запасной выход из дома и ушла. Апрельская ночь была прохладной, но я не обратила на это внимания. Я шла домой в темноте, не подозревая о таящихся опасностях. А может быть, я знала, и в своем разбитом психическом состоянии я приглашала их избавить меня от страданий. Как бы то не было, в тот вечер мне не суждено было встретиться с ними. Я благополучно добрался до дома, дрожа с головы до ног.

Войдя через боковую дверь, я отключила сигнализацию, а затем, как в тумане, поднялась наверх. Не знаю, почему я это сделала — это было не то, что я делала сознательно, - но я открыла дверь в комнату Марко и заползла в его пустую кровать. Может быть, это было мое воображение, но я могла поклясться, что все еще чувствую его запах на подушке. Завернувшись в воображаемые объятия старшего брата, я погрузилась в беспробудный сон.

***

Что ты скажешь человеку, который тебя бросил? Умоляешь ли ты его вернуться? Или признаешь, что этого не должно было случиться, и идешь дальше? Я не из тех девушек, которые умоляют, но наши отношения с Нико были слишком глубоки, чтобы сдаться без боя.

Верный своему слову, он не вернулся в школу. Несколько недель я пыталась поговорить с ним - писала сообщения, звонила по телефону и даже заезжала в дом его родителей — все безуспешно.

Он был призраком, как будто его никогда и не было.

Его уход не только оставил мне душевную боль, но и вызвал гнев Брук Бриттон. Она вела против меня войну, обвиняя меня в том, что Нико ушел из школы. Я была уверена, что это всего лишь предлог, но это не имело значения. Она использовала любую возможность, чтобы превратить мою жизнь в ад.

Помимо того, что я справлялась со своим горем и болью, надо мной ежедневно издевались. Во время уроков физкультуры моя школьная одежда таинственным образом оказывалась промокшей в шкафчике. Если я не была осторожна, я могла получить удар локтем по ребрам, идя по коридору, или поднос с едой, опрокинутый мне на голову в кафетерии. Каждый день был новым мучением, делая меня еще более несчастной, чем я уже была.

Я начала бояться обеда и переходов из класса в класс. Нико был такой большой частью моего мира, что у меня не было потребности в других друзьях. Были девочки, с которыми я общалась на уроках, но не было никого, с кем я была бы близка. Когда он ушел, я осталась совсем одна. В школе, полной богатых, привилегированных детей, я стала легкой мишенью. Сначала я пыталась постоять за себя, но это только ухудшало ситуацию — как будто Брук питалась конфликтами.