Никогда правда

Невинная черно-красная божья коровка превратилась в прекрасную черную владычицу.

У Софии была темная сторона, и она была чертовски сексуальна.

Все эти годы я старался не приближаться к ней, как реабилитированный наркоман избегает своего наркотика. Я думал, что поступаю наилучшим образом. Ее отец защищал ее, поэтому мое присутствие было необязательным. Энцо в какой-то степени обеспечивал ее безопасность, но он не знал ее так, как я. В мое отсутствие она попадала в неприятности, и никто об этом не знал. Они не могли видеть под фасадом. Вернувшись в ее жизнь всего через неделю, я раскрыл все ее секреты.

Она была бесконечно соблазнительна в роли моей милой, невинной Софии. Обнаружение ее темной стороны только усилило зов сирены. На этом этапе моей жизни совместимость с кем-то кротким и невинным была бы весьма затруднительной. Знание того, что она может увидеть во мне сложного человека, которым я стал, и не бежать в страхе, делало ее еще более манящей.

В ангельских глазах Софии было немного дьявола.

Проблема была в том, что ее темная сторона подвергала ее опасности. Русские были безжалостны, и хотя мы иногда вели с ними дела, мы, конечно, не были союзниками. Я вряд ли мог остановить ее от продажи подделок — кто я такой, чтобы судить ее за преступления? Но о сотрудничестве с русскими не могло быть и речи. Я мог бы с такой же легкостью найти ей контакты и помочь заключить сделку без дополнительной опасности со стороны братвы.

Убедить ее в этом было очень сложно, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что сейчас не время. Я завел ее настолько далеко, насколько она была готова зайти в эту ночь. Идти за ней наверх — только усугублять ситуацию. У нас было достаточно времени, чтобы решить наши проблемы. София уже однажды ускользнула от меня, и я не собирался позволить этому случиться снова.

21

СОФИЯ

Сейчас

— Все так неудачно, — сказала я Майклу, когда мы сидели за завтраком в маленькой кафешке на следующее утро. — Мы с Нико хранили столько секретов, что неудивительно, что все пошло наперекосяк. Теперь, когда он вернулся, все становится явным, и это просто ужас.

— Мне всегда было интересно, почему ты не рассказала ему о своей семье, если вы были так близки. Я бы спросил, но ты никогда не хотела говорить о нем. — Он посмотрел на меня виновато, как будто я могла рассердиться на него за признание своих мыслей.

— Я понимаю — это не имеет особого смысла. Нико был моим счастливым местом. Мне казалось, что у меня две разные жизни — школьная София и домашняя София. Положите акварельные краски слишком близко друг к другу, и они расплывутся, став одним целым. Я не хотела, чтобы чистота, которая была у меня с Нико, была запятнана уродливой стороной моей семьи, поэтому я держала все это в секрете. Может быть, сейчас это звучит странно, но я с самого раннего возраста была замкнутой, так что это трудно объяснить.

— Вообще-то, в этом есть смысл. Было ясно, что он много значил для тебя. Ты даже защищала память о нем. Я могу понять, почему ты не хочешь смешивать эти два понятия.

— Мне жаль. Я не пыталась быть эгоисткой, не говоря о нем. Просто мне было очень больно. — Я опустила взгляд на свою кружку с дымящимся кофе. — Он пытался защитить меня, уходя от меня, но сделал это так, что разбил мне сердце. Он надеялся, что если он причинит мне достаточно сильную боль, я не буду бороться за него.

Глаза Майкла сузились, в его взгляде появился злобный блеск. Это дало мне редкий проблеск опасности, которую, должно быть, видели другие, когда смотрели на него. — Что ты имеешь в виду, причинив тебе достаточно сильную боль?

— Не физически, — поспешила объяснить я. — Он разорвал отношения так, чтобы причинить боль, надеясь, что я не буду задавать вопросов.

— Соф, это не делает ситуацию лучше. Я знал, что он ушел, но я не понимал, что он повел себя как мудак.

— У него была хорошая причина, я обещаю. Я просто не знала этого в то время. — Мне было удивительно слышать, как я защищаю Нико. Он причинил мне огромную боль, но теперь, когда я поняла, почему, было трудно не простить его. В глубине души я всегда хотела найти способ простить то, что он сделал. Я слишком долго любила его, чтобы этого не сделать.

— Я не уверен, что это оправдывает его в моем понимании, но это не мне решать. — Он сделал небольшую паузу, пока официантка выносила наши заказы. — Так почему же все в беспорядке, если он вернулся и все прощено?

Его вопрос вернул все эмоции моего спора с Нико, и мой желудок забурчал при виде моей еды. — Я не знаю точно, как все произошло, но он узнал, что у меня есть друг по имени Майкл. — Я смотрела на него сквозь ресницы, ковыряясь в тарелке с котлетами. — Не только это, но он случайно увидел одну из моих картин в офисе Братвы и сумел собрать все вместе. Он рассказал мне об этом вчера вечером. Четыре года мы были одной командой, ты и я, и ни разу никто из моей семьи ничего не заподозрил. Всего за неделю Нико сорвал с меня маску и вытряхнул все мои секреты.

— Я так понимаю, это проблема? — спросил он, смутившись.

Я облизала губы, не зная, что сказать. — Ну, он, очевидно, теперь работает на моего отца... Это было частью причины, почему он ушел.

Его жевание замедлилось, когда он кивнул. — Я полагаю, что мужчина Лучиано не захочет, чтобы его женщина общалась с русскими.

Настала моя очередь возмущаться, мой взгляд стал жестким. — Неважно, чего он хочет. Я скажу тебе сейчас то же самое, что сказала ему вчера вечером. Я не собираюсь менять свою жизнь ради него. И точка. Если ему не нравится то, что я делаю и с кем я это делаю, это его проблемы.

Майкл улыбнулся, но в его улыбке чувствовалась грусть. — Я ценю твою позицию, но я всегда знал, что когда-нибудь это станет проблемой. Наша сделка длилась дольше, чем я ожидал.

— О чем, черт возьми, ты говоришь?

— Соф, между твоими чувствами к Нико и нашим разным... прошлым, мы были такой же маловероятной парой, как Ромео и Джульетта, и посмотри, что с ними случилось. — Он ухмыльнулся, безуспешно пытаясь разрядить обстановку. На этот раз его голос смягчился, в его словах зазвучали настоящие эмоции. — Вот почему я никогда не пытался завести отношения с тобой. Было очевидно, что твое сердце никогда не сможет стать моим по-настоящему. Кроме того, мы никогда не смогли бы жить вместе.

Мне показалось, что земля разверзлась, и я свободно падаю в черную дыру, где ничто не имеет смысла. — Ты хотел меня? — прошептала я в шоке. — Ты никогда не говорил... Я никогда не знала.

Он положил свою руку поверх моей и наклонился вперед. — София, как я мог не хотеть? Ты самая удивительная женщина, которую я когда-либо знал. Мне просто жаль, что я не добрался до тебя первым. — Его кривая улыбка разорвала мое сердце прямо посередине, и этот рваный орган напоминал скорее жеваную собачью игрушку, чем мое сердце.

Слезы хлынули из моих глаз. Я была самой ужасной дурой. Как я могла не знать?

— Эй, — позвал он, отвлекая меня от внутреннего смятения. — Я отвечаю за себя. Если бы находиться рядом с тобой было выше моих сил, я бы отстранился, ясно? Ты не причинила мне боли. Любое разочарование, которое я мог почувствовать, было моей собственной чертовой виной. Я с самого начала знал, что у меня не было ни единого шанса.

Он пытался заставить меня чувствовать себя лучше, но от его слов мне хотелось злиться на себя за то, что я была такой идиоткой. Если бы я знала, возможно, я бы позволила Майклу заполнить пустоту, которую Нико оставил внутри меня. Может быть, все было бы по-другому. Все эти что если, всплывающие в моей жизни, вызывали головокружение. Мне было ужасно жаль Майкла — за то, через что я заставила его пройти, не сумев отдать ему ту часть себя. Но поскольку я уже воссоединилась с Нико, не было никаких сомнений в том, чего хотело мое сердце.