Нина и лорд
Шрифт:
Ну, вот например. У каждого мага боевика есть свой магический атрибут, магия в зависимости от вида стихии формируется в руках мага в отдельный вид оружия, магический атрибут, которым при помощи заклинаний можно чуть ли не крушить горы, не говоря уж про мягкую плоть местной нежити. Для того чтобы вызвать свой атрибут, надо пройти подготовку, найти баланс, связь между собой и своей стихией, принять свою магию и научиться ею управлять. В общем, заморочек тьма. Этому учатся не один месяц. А у меня получилось все через две недели обучения, причем без всякого единения и поиска пресловутого баланса, просто один зловредный усатый физрук повадился ставить меня себе в пару во время спаррингов, и всю неделю изгалялся над моей несчастной лопес, постоянно шлепая ее тяжелым мечом. Ну, результат был предсказуемый, сначала у меня стал дергаться левый глаз, потом правый, а потом бабах из рук вылезли воздушные плети, которыми я и звезданула магического садиста со всем чувством мазохиста по
Нет, к ректору меня, конечно, вызвали. Тот на меня орал, вещал про самоконтроль и ответственность. Я молчать не стала, и ответила, что ошибки студента, это, прежде всего, результат некачественной работы преподавателя, и что все как-то подзабыли, что я не дойра, а иномирянка, и ничего об особенностях магии, не знаю в принципе.
— Нина, ну что спровацировало такой выброс? — спросил взволнованный Барабака.
— Я просто очень огорчилась, профессор — не нашла ничего другого, ответить я.
— Отчего?
— Магистр Рисай очень больно бил по мягкому месту — бесхитростно призналась я, вот, честное слово устала моя пресловутая попа от боев, и я вместе с ней. Живого места нет. От памятника зависти Дженифер Лопес, остался один сплошной синяк.
— Чем? — осторожно спросил ректор, прецеденты то были.
— Мечом — добила я Барабаку слюнявую.
Ректор побагровел.
— Зачем? — раздался риторический вопрос.
— Вот и я не поняла — зачем, и сильно огорчилась, а от огорчения, сами знаете, что случилось — шумно огорчалась я дальше.
А то ты не знаешь зачем, одуванчик полевой? Мышка подпольщик ты моя, или страус австралийский, при всем уважении к твоим сединам. Ничего не знаю, ничего не слышу, единственная позиция Барабаки, которую я знаю. Солнце мое престарелое, боязнь скандалов и маг контроля до добра не доведет, как бы самим тобой не заинтересовались, под эгидой в тихом омуте черти водятся. Всего должно быть в меру, как мер невмешательства, так и мер положенного ректорского контроля. А то, глядишь как бы твоя однобокость тебе боком и не встала на старости лет. Слишком магвыплескивающая дойра, видать, не просто так, а за грехи твои тяжкие тебе досталась.
Если быть, совсем честной, то к ректору меня притащили не из-за полуубиенного магистра Рисая. Это так, только разминка. Когда я увидела свои голубые полупрозрачные плети, то испытала какой-то детский щенячий восторг, в душе моей застучали кастаньеты, а ноги с руками сами собой стали двигаться. Плети, ну, какие это плети? Это Рисай их так нарек, а для меня это были гимнастические ленты, мой любимый предмет. И я ощутила себя словно в детстве, когда мама смотрела мой показательный номер, и гордилась. Это был мой лучший номер под музыку Бизе, арию Кармен. Я закружила над головой свои ленты. Зазмеила их по земле. Подбросила тягучие ленты в воздух, перекувыркнулась и поймала их в полете. В этот момент я и сама чувствовала себя летучей субстанцией, и хотела обнять весь этот подлый мир, а пусть, но в этот миг я была счастлива, как никогда. Душевный подъем очень быстро пропал, когда я огляделась по сторонам. От моих гимнастических этюдов, студиозы в хаотичном порядке были разбросаны, как сухие ветки по ветру, по всему периметру полигона. Как оказалась, мой танец детства, вызвал сильный вихрь и выплеск магии. Как потом объяснял мне Моркан, меня, наконец, полностью и безоговорочно приняла моя магия. И теперь уже нет Изотермы, а есть я — маг Нина Дубр, воздушница и проклятийница.
Меня отправили за несдержанность, отрабатывать в зверинец. А Рисаю, к моему вящему удивлению, объявили выговор, мелкая, но такая сладенькая месть.
Конечно, давно уже следовало сесть подумать, как убрать этого шантажиста из моей жизни насовсем. Но у меня катастрофически не хватало времени, я училась по двум направлениям, параллельно изучала юриспруденцию. А также осторожненько работала над усилением Радиных артефактов, конечно же, под эгидой написания курсовой. Курсовая служила отличным прикрытием для начала бизнеса, и отмазкой для Моркана. Впоследствии, при удачном раскладе, я планировала продавать артефакты налево. Это было полу законно, студенты, а тем более низкородные, не имели права заводить бизнес, там целое дело: нужен патент, поручители, но книги Куриджа мне в помощь, я уже примерно представляла себе схему немного нелегальных продаж.
А что делать? На стипендию не проживешь. Тем более, это я получала хорошую стипендию, до повышенной не давал дотянуть Рисай и команда, а Гадя по учебе хромала, хорошо у нее получались лишь артефакты, теорию ей было выучить не дано. Ну, Захр с ним, думаю, основы общей теории магии вряд ли пригодятся ей в жизни, а вот умение собрать из подручных средств хороший боевой артефакт — вот это да, на хлеб с маслом точно хватит.
Ну, продолжим о моих успехах и тычках за них же. Магический щит, тоже являлся очень трудоемким умением
и требовал напряжения, чуть ли не всего магического резерва. Ага, я и здесь отличилась. Магистр Рисай, мой бич узконаправленный, в отместку за представление с лентами, буквально на следующей тренировке, выставил меня в качестве мишени перед всей моей командой. Мальчики бурно обрадовались, оживились и сильно сетовали, что нельзя метать в меня ножами, добрый магистр предложил им просто закидать меня комьями грязи, делалось это якобы для того, чтоб я научилась уклоняться от движущегося снаряда. Ага, матрица, часть первая, Нео уклоняется от пуль, экспериментатор хренов, нашел себе Тринити, Морфиус недоделанный. Только Рисай просчитался, не учел, что я испугаюсь, как Петя Пяточкин Бабайку. В общем, я, когда увидела, какие каменюки для меня приготовила моя любимая команда, то от страха, извините, чуть не обделалась, нет быть христианским великомучеником мне как-то сильно не хотелось. И когда в меня полетели эти грязные снаряды, я вместо лужи под себя, выдала магический щит. Да, какой. Редчайший, радостно сообщил мне потом Моркан. Правда, о том, что вместо щита, я ожидала редчайший случай страходиареи, я старичку не поведала. Щит получился здоровый на весь полигон, да еще и пружинящий. Смысл в том, что все, что в меня летит, возвращается прямехонько в метателя. Закон обратного волшебства, в моем личном исполнении, сильно не понравился всем участникам убиения маленькой дойры. Ну, я и не Мона Лиза в Лувре, чтоб всем нравиться. Вот, зачем они это затеяли? Кто их просил? Чего теперь на меня обижаться, или им мало всех затрещин, которые они и так выдают мне ежедневно?Рисай учитель от Бога и просто добрый человек, верещал в кабинете у ректора, что с моей стороны это единичные, случайные выплески, и такая неумеха, как я, воспроизвести заново и щит и атрибут просто не сможет. А вот не надо дергать козу за бороду. Я сразу решила, разочаровать, этого Макаренка недоделанного, и выпустила свое магическое забрало вместе с кнутами одновременно прям в кабинете у ректора. Ректор, Моркан и Рисай исчезли из кабинета. Я растерялась, а потом услышала три песни в исполнении магистров, доносящихся из трубы над камином. Рисай горлопанил дурным голосом: я убью тебя лодочник. Ректор блеял фальцетом: она могла бы жить на Манхетене, и с Деми Мур делится секретами, а зачем-то сидит в академии, наверно, лучше мне б не знать ее совсем. А Моркан громким баритоном, восторженно подвывал: ты, ты, ты, ты в сердце моем. Я в свою очередь бодро побежала к камину, весело напевая: ну, где же ручки, ну, где ваши ручки, давай, опустим ручки, и будем вылезать. После этой истории, стоило признать, что магический косяк у меня все же был, я совершенно не умела сдерживать и дозировать свою силу. А это плохо, так и прибить можно ненароком кого-нибудь.
Раздражала я всех и своими успехами в зельеварении. Тиресса Флер встречала меня на своих занятиях радостно, не ну, правда чуть ли в кокошнике и с хлебом солью. Я ее любимая ученица, обучаюсь в отдельном уголке и варю зелья по программе уже второго курса.
— Ниночка, голубушка я все хотела спросить, как это у вас так все гладко получается? — однажды спросила меня серокружевная магистр Флер.
— Так, я же кухарка, тиресса — не стала ничего нового придумывать я — а в готовке, что главное, правильно, соблюдать рецептуру. Если тщательно соблюдать процентовку ингредиентов, то на выходе всегда получишь желаемый продукт. Здесь, главное точность, как в десертах, изысканные сладости не терпят суеты, иначе ничего не получится. Например, шоколадный фондан, это такое пирожное, при соблюдении всех рекомендаций вы получите вкуснейший кейк с хрустящей корочкой снаружи и жидким шоколадом внутри. Так, что нужная сноровка у меня есть. Так, и с зельями, тиресса. Если стараться, и сверяться с маг весами, то сваришь восхитительное средство от бородавок, голубое снаружи и удивительно вонючее внутри.
Это я для Гадьки старалась, бородавки после косметических процедур у нее все таки остались, не одними прыщами сыта орчанка.
— Кухарка? В жизни не подумала бы — удивилась тиресса (маг второго уровня).
— Это что-то меняет, госпожа маг? — с досадой спросила я. Вот стараешься, стараешься, и все бац, перечеркивает твой статус.
— Нет, что вы, вы — замахала руками магистр Флер, хорошо иметь дело с увлеченным своим предметом человеком, а не с шовинистически настроенным аристократом — такая талантливая девочка, просто, где же готовят такое изысканное пирожное, шоколад впервые слышу?
Ну, в северных пустошах, в районе Москвы, особенно в ресторане, или на моей кухне и не такое случается. Только вам магистр об этом знать необязательно.
— Это такая сладкая коричневая субстанция, знаете у нас в северных пустошах, горазды на всякие придумки — сыграла под дурочку я, вот же забылась, сосредоточившись на приготовлении зелья.
Нинка, не расслабляйся! Вообще в бытность свою на земле я любила готовить, особенно, когда придешь с работы с ворохом проблем под мышкой, так я сразу на кухню летела, сотворишь какой-нибудь кулинарный шедевр, отвлечешься от проблем, наешься на ночь вкуснятины, а на утро все проблемы как-то решались, была у меня такая заветная примета.