Ниочема 3

Понятно стало и то, как сумели враги зайти настолько далеко. Пока мелкие отряды шумели местами, изматывая погранцов и авиацию поддержки, европейские спецназеры втихую вырезали две заставы на главном направлении удара. А чтобы раньше времени никто не мог ничего сообщить, с атакующими группами шли броневики с системами глушения связи. И координаторы, направляющие движение войск и отдающие приказы командирам степняков. Если бы не этот Песцов, катастрофа была бы полнейшей. Как бы ни была сильна армия, но пока система раскачается, пока поднятые по тревоге части займут оборону, можно потерять территорию на десятки километров в глубину. А так — как минимум на полсуток раньше поднялась тревога, на полсуток раньше вышли из казарм полки, на полсуток раньше остановили нашествие. Если выживет боец, ему положен как минимум орден, а то и не один.

Ну а теперь продвижение сил врага остановлено. Через два-три дня подойдут части из внутренних районов империи, и тогда можно будет одним ударом загнать степняков обратно. Вот только угнанных в полон людей уже не вернуть. Когда закончат стрелять, когда настанет время вести переговоры, всех пленников уже вывезут. Кого — в Африку, кого — на Балканы, кого еще куда. Дома и заводы можно построить заново. А людей где брать?

Давно уже лежат в столе планы приведения степи под руку императора. Если бы не всё та же Европа, давно бы войска прошли через всю степь, возвращая империи её бывшие территории. Даже сейчас, когда участие «просвещенных наций» в этой войне вскрылось самым недвусмысленным образом, они не дадут имперской армии перейти границу и наказать Дикое поле так, чтобы этим налётчикам сто лет потом икалось. Не настолько еще сильна империя, не потянет она войну на два фронта, одновременно и с Диким полем, и с Европой.

Не спал и Петр Четвертый. Император сидел в своем кабинете и перечитывал протоколы допроса. Сперва — добытых пленников, потом — солдат, доставивших этих пленников. И чем дальше он читал, тем больше вся история с этим Песцовым походила на сказку. Ладно — попал он не туда. За это виновные ещё огребут. Но ведь свой взвод вместе с унтером спас, элитную роту степняков буквально в распыл пустил, броневик с пленными захватил, склад боеприпасов отбил, первую помощь бойцам оказал, а теперь отправился в центр степи за увезенными пленниками.

Разумеется, император знал, что может натворить маг пятого ранга. Но это ведь необученный сосунок! Не учил ни боевых, ни вспомогательных конструктов. О тактике боя и понятия не имеет, а слова «стратегия», поди, и вовсе не знает. Да, однажды справился с двумя бойцами гвардии Орловых. Но, судя по всему, еле выжил тогда. А теперь этот сопляк творит такое! Хладнокровно головы врагам отрезает, в два счета роту степняков кладет. Историю про те взорванные грузовики можно читать как древние сказки. Этого Песцова бы допросить, да при хорошем сенсоре. Кстати сказать, один сенсор давно хочет познакомиться с означенным юношей. Если этот везучий засранец в итоге выживет, так и надо будет сделать.

Где-то на окраине Караим-кала

Никто не спал и в координационном центре, а, фактически, штабе операции, развернутом европейцами на окраине Караим-кала, рядом с древней полуразрушенной крепостной стеной. Тщательно спланированная операция стремительно теряла темпы. Не успевали степняки пройти даже половины расстояния до тех рубежей, которые были намечены изначально. Слишком быстро империя отреагировала, слишком серьезное сопротивление оказала, слишком большие потери начались у степного войска. Но главное — пропал один из координаторов. Вместе с ним пропала машина с оборудованием для постановки помех. И полковник Фицджеральд очень надеялся, что и координатор, и его броневик были уничтожены. О том, что произойдет, если они попадут в руки к ИСБ не хотелось даже думать.

Полковник и не думал. Он написал письмо с указанием, куда и сколько подкреплений следует послать в самое ближайшее время, и отправил посыльного к хану. Еще сутки наступления, потом сутки удержания позиций, и дело будет сделано: изрядный кусок имперской территории отойдет Европе. Еще немного, еще пара усилий, еще два дня и две бессонные ночи. Зато каков будет в итоге приз!

Глава 11

Где-то в императорском дворце

Рано утром генерал Кречетов уже был в приемной императора. Следы ночных бдений, разумеется, были заметны на немолодом уже лице, но военный министр изо всех сил демонстрировал бодрость и уверенность в силах. В каких силах? В собственных физических и моральных, в силах вверенной ему армии, в силах империи, в конце концов. Император, со своей стороны, тоже не подвел: лишнего ждать не заставил, и ровно в назначенный час секретарь пригласил министра в кабинет.

Кабинет был парадным, что называется, «для всех». С позолоченными барельефами, пафосной мебелью, китайскими вазами и застекленными шкафами. Полки шкафов были сплошь уставлены многотомными энциклопедиями, придающими комнате внешнюю солидность, а её хозяину внешнюю же основательность. Ничего сколь-нибудь важного император здесь не хранил. А книги вынимала из шкафов только служанка и только для того, чтобы стереть с них пыль.

В другой, в рабочий кабинет, допускалось входить очень немногим. Иные министры за все время службы так и не удостаивались подобной чести. Песцов по своей дремучести был не в теме, и потому в своё время не оценил момента. Кречетов же подобные вещи понимал и даже пару раз удостаивался. Но сейчас парадный кабинет был показателем высочайшего неудовольствия.

Неудовольствие было полностью заслуженным, и министр это прекрасно понимал. Как ни накосячили подчиненные, а виноват начальник: не проконтролировал, неверно расставил кадры, не позаботился заранее о необходимых мерах, не обеспечил, не предусмотрел и так далее. Сейчас Кречетов был готов к докладу на все сто. Ко всем возможным вопросам. И бессонная ночь не прошла даром: нынче он оказался на высоте.

— Ваше величество, — водил генерал указкой по специально подготовленной карте, — вот временно захваченная территория. Сейчас наши силы уверенно сдерживают продвижение врага. Через два дня наши части закончат сосредоточение в районе линии фронта и нанесут рассекающие удары вот здесь, здесь и здесь. Одновременно будут нанесены удары вдоль линии границы, отрезающие силы противника от баз снабжения, лишая их подкреплений и прерывая обеспечение продовольствием и боеприпасами. При этом атакующие части Дикого поля угодят в окружение, и те, кто не сложит оружие и не сдастся, будут безусловно уничтожены.

Император рассеянно кивал, вроде бы слушая генерала, а вроде бы размышляя на какую-то постороннюю тему. Дождавшись окончания доклада, он спросил:

— А что с Песцовым?

— Песцов, действительно, должен был служить в специальном учебном подразделении, обучаясь боевому использованию магии. Но некий майор Филинов, начальник центрального призывного пункта, самовольно изменил заранее подготовленное окружной канцелярией предписание Песцова, отправив его в учебную часть, расположенную сравнительно недалеко от границы. В настоящий момент Филинов находится под арестом, решается вопрос о мере наказания.

— Хорошо, Вячеслав Михайлович, — вдруг произнес Львов, и у Кречетова отлегло от сердца: император посчитал его рапорт удовлетворительным. О наказании можно теперь не думать, старые грехи прощены.

— А где Песцов находится в настоящий момент?

Этот вопрос Петра прозвучал неожиданно, но Кречетов был готов и к нему:

— Последняя точка, где имеющиеся у меня свидетели видели Песцова, — начал он докладывать, — это гараж учебного полка, в котором означенный Песцов проходил службу. Из тех же источников известно, что он взял самодельный внедорожный автомобиль класса багги, принадлежащий заместителю командира полка по техническому обеспечению, и собирался проехать на нем вглубь Дикой степи на поиски вывезенных из части пленников. Доставленные в ИСБ пленные степняки на допросах показали, что место сбора захваченных людей — подземелье ханского дворца в столице Дикого поля Караим-кала. Предположительно, Песцов передвигается только в темное время суток. В этом случае, в настоящий момент он должен находиться где-то неподалеку от своей цели. Штабом готовится операция отряда специального назначения для поиска и эвакуации Песцова.