Ниочема 4

Где-то в Арбитражном суде при Московском отделении Имперского Магического Архива

Минутная стрелка на больших часах, висящих на стене зала Арбитражного суда, замерла за два деления от цифрыдвенадцать. Кабанов сидел на месте ответчика вполоборота, чтобы держать в поле зрения входную дверь. Собственно, можно было этого и не делать, но Геннадий Викторович не разрешал себе праздновать и ликовать, пока не свершится неизбежное. С судьёй он успел переговорить. Тот, в благодарность за поддержку рода Кабановых в одном пустяковом дельце, согласился, что ждать хотя бы минуту сверх назначенного времени нельзя. Настроение у Главы рода было преотличнейшее. Лишь немного нервировали время от времени раздающиеся с улицы мерзкие крики ворон.

Стрелка на часах с легким щелчком перескочила на одно деление. Осталась минута. Скоро должен появиться судья, и встречать его, сидя боком, недопустимо. Кабанов заставил себя отвлечься от двери, повернулся к судейскому столу и замер в ожидании своего триумфа.

Из служебного входа появился помощник судьи. Оглядел зал, чуть задержавшись взглядом на окнах, и занял своё место. Наконец, часы щелкнули еще раз. Помощник поднялся и провозгласил:

— Встать, суд идёт!

Присутствующих было немного. Сам Кабанов, его помощник да пара репортёров: какая-то девчонка и оператор с видеокамерой. Геннадий Викторович не любил прессу, но в этот раз решил не прогонять: пусть о его победе сегодня расскажут в вечерних новостях.

Вошел судья в старомодной черной мантии и забавной шапочке. Сел на своё место, в свою очередь оглядел зал. Пристукнул деревянным молоточком по деревянной же плашке и скучающим тоном произнес:

— Начинаем разбор иска господина Песцова к роду Кабановых о неспровоцированном нанесении оскорбления дворянину и главе клана.

Судья еще только начал говорить, а Кабанов уже принялся оглядываться: не открывалась дверь, не было слышно шагов, никто не входил в зал за последние две минуты. И слова судьи должны были звучать иначе: «ввиду неявки истца»… Он крутнулся направо: дверь была закрыта, никто не стоял у входа. Так и должно быть: не зря же он заплатил тем полицейским. Дернулся влево: у балконной двери стояла темная фигура, окаймлённая солнечной аурой.

Сердце Геннадия Викторовича дало сбой. Этого не могло быть! Никто не способен летать сам по себе, даже у высокоранговых магов не выходит подобный фокус. Кабанов знал это наверняка. Тогда что? Мираж? Видение? Призрак?

За окном пронзительно каркнула ворона. Фигура сделала несколько шагов, и с каждым шагом слепящая аура блекла, а черты лица становились всё очевиднее. Все-таки Песцов. Вот же с-собака!

Тыдыщ-щ-щ! В голове Геннадия Викторовича словно кто-то грянул в тарелки. В ушах зазвенело, в глазах помутилось. Правда, сказался опыт: со стороны состояние Кабанова было совершенно незаметно: ни одна черточка на лице не дрогнула, хорошо поставленная доброжелательная улыбка держалась словно приклеенная.

Песцов, следуя приглашающему жесту судьи, шел на своё место в сопровождении симпатичной помощницы, передавал судье — через ту же помощницу — какие-то бумаги, а Геннадий Викторович наблюдал за всем этим отстраненно, словно бы и не касалось его всё происходящее в суде. Судья что-то спрашивал, несколько раз помощник поднимался и отвечал на вопросы, но ни звука не доносилось до Главы, уши его были словно забиты ватой. И спустя несколько минут через эту вату пробился резкий стук судейского молоточка.

Судья поднялся для оглашения вердикта. Встали и все остальные. И Геннадий Викторович услышал:

— Суд признает род Кабановых виновным по всем пунктам иска и обязан уплатить истцу истребованную им виру в размере шестидесяти тысяч рублей и штраф в пользу государства в размере пятидесяти процентов от виры. Кроме того, ответчику присуждается оплата всех судебных издержек. Дело закрыто, суд окончен.

Глава 8

Где-то в рабочем кабинете императора

Испрашивая высочайшей аудиенции, генерал Пастухов пребывал в самом превосходном настроении. Надо сказать, подобное с ним случалось нечасто. Когда было в последний раз, генерал не смог бы вспомнить при всём желании.

Обычно начальник ИСБ, входя к императору, тщательно прятал все эмоции, дабы не мешали они делу. Нынче же, как он ни старался, остаться полностью бесстрастным не получилось. Пётр, всегда отличавшийся проницательностью, увидел это в первую же секунду. Сделал паузу, прикидывая возможные причины, и произнес скорее утвердительно, чем вопросительно:

— Песцов?

— Так точно, ваше величество!

Пастухов коротко кивнул и щелкнул каблуками. Львов про себя отметил прогиб, но показывать этого не стал.

— И кто на этот раз напал на нашего бедного хана да настолько удачно, что у тебя улыбка шире лица?

— Кабанов. Глава рода лично отдавал приказы.

Пётр оживился:

— И есть надёжные свидетельства?

— В большом количестве. Препятствие к осуществлению правосудия, подкуп должностных лиц, боевые действия в населенном пункте в том числе с использованием тяжелого вооружения, атака гражданских медицинских учреждений, нападение на сотрудников ИСБ, и как вишенка на торте — жестокое обращение с животными.

— Это как? — не понял император.

— Побочный эффект. Кабановские бойцы стреляли в Песцова, причём на глазах полицейских и чуть ли не в здании Арбитражного суда, но попали в пролетавшую мимо ворону. Бедную птичку артефактной пулей разорвало на куски.

После этого доклада аудиенция вынужденно прервалась: император изволил самым непристойным образом ржать.

— Есть свидетельства? — просмеявшись и вытирая слёзы, спросил Львов.

— Разумеется. Сами знаете: это же Песцов, он ничего не оставляет на волю случая. И, между прочим, ничего не прощает. Нынче он припомнил Кабанову прошлогоднюю попытку похищения.

— Это когда похитители его в морг отвезли? — припомнил Пётр. — Забавный был случай.

— Ну и дополнительно к старым делам Песцов предъявил Кабанову пачку исков за нынешние выкрутасы.

— И какие обвинения он выкатил? — поинтересовался император.

— Весьма серьёзные. Неспровоцированное нападение на членов клана с использованием тяжелого вооружения и спецбоеприпасов, попытка похищения главы клана, кража принадлежащего клану автомобиля…

— Что-что? Кража автомобиля? Я не ослышался?

— Я и сам, ваше величество, не сразу поверил. Но действительно, Кабанов приказал своим людям угнать припаркованный на просёлочной дороге недалеко от Москвы раритетный кабриолет, принадлежащий Песцову. Разумеется, всё заснято и задокументировано. Позже кабриолет был обнаружен сотрудниками полиции на территории усадьбы Кабановых.

— Ну всё, Кабановым конец!

Император улыбнулся еще шире, чем Пастухов, глаза его мечтательно закатились. От избытка чувств он хлопнул ладонью по ручке кресла. Дерево заметно промялось.