Низвергнутый 5: возвращение в Гелион

Его клинок, как заговоренный, полосовал мою броню, и местами песок подо мной чернел от крови.

— Хорошо, отлично! — кричал он сквозь звон металла.

— Тварь! — зашипел я, в очередной раз получив в плечо острием клинка. Даже щит не остановил его.

— Бесполезно, Гигас, — усмехнулся бог. — «Клык неотвратимости» никогда не промахивается.

Вот дерьмо… я слышал об артефактах Бездны, подобных его мечу. Одни вызывали проклятья, другие делали владельца неуязвимым для магии, третьи — как этот, — всегда достигали цели. Теперь ясно, почему мои блоки не работали.

— О, так ты понял? — зло прокаркал он. — Сражайся, Гигас, пока не истечешь кровью! Покажи, за что тебя называли «несущим смерть» в сотне миров!

Над моей головой вспыхнуло кольцо света, такое же, как у него. Верный признак, что сфироты работают на пределе. Но теперь я понял, почему Эос казался неуязвимым.

Его сфироты ярко светились в астрале, но один сиял ярче всех. Седьмой сфирот Света.

Он видел будущее — пусть и недалеко, но так же четко, как видел меня. Даже сквозь энергобарьер бога, сквозь преграду бытия он читал не мои движения — а сам астральный след. Он знал, как и куда я ударю, какой сферой атакую его, какое плетение выберу следующим.

Черт, именно потому он и видел будущее — он смотрел на меня! Такая предельная концентрация требует зрительного контакта. Именно потому, что не сводил с меня глаз, он пропустил удар Юи — для бога его сил ничего не стоит увидеть будущее вокруг себя, если только он не сконцентрирован на одной цели — на мне.

Его не победить грубой силой, дерзостью или умением. Здесь нужна была тактика. И теперь я знал, что делать.

Утерев пот, я создал десятки энергосфер. Они окружили нас и начали быстро вращаться.

— Это не поможет, Гигас, — осклабился бог. — Твои жалкие потуги бесполезны.

Сферы вспыхнули, десятки лучей сошлись на его силуэте… и ударили в стороны, рикошетя от мощнейшего щита. Не давая передышки, я метнулся к нему и занес меч. Только бы сработало!

Удар! Щит разлетелся и полыхнули яркие молнии, расходясь по земле. В ответ по нам ударили шипы. Эос отшатнулся от них — и луч полоснул по его броне, оставляя подпалину. Он вскинул руку — и ослепительный луч энергии скользнул по сферам, разнося их в клочья.

— Говорил же, бесполезно! Ты…

Его голос потонул в чудовищном рёве — колонна черного пламени буквально сдула бога с места, швыряя на частокол шипов. Проломив их, Эос прокатился по земле.

Я обернулся — по серому песку шла, держась за бок, Могами Юи. Меч в ее руке пылал черным пламенем.

— Не смей меня недооценивать!

— Юи, атакуем вместе!

Эос пришел в ярость. Его не пугали даже шипы Бездны, следовавшие за нами по пятам. Я и Юи поочередно атаковали его, заставляя отвлекаться, переключать внимание. Наконец, он улучил момент — и, отшвырнув девушку с горящими астральным пламенем глазами, метнулся на меня.

— СЕЙЧАС!

Я бросил в него энергомеч — заряженный до предела, он с гулом реактивного самолета вонзился в его щит. В песок с оглушительным хлопком ударила вереница молний. Земля вздрогнула — и веер кольев ударил в бога.

Эос взмахнул мечом, клинок с яростным стуком срубил десяток шипов. Но в этот момент он отвел взгляд… и я молнией метнулся к нему.

— Давай!

Юи с криком швырнула в него веер черных сгустков, — те растеклись по подставленному щиту. Но за ними из черного облака пламени вылетел мой меч — девушка успела подхватить его и метнуть в бога.

Он вскрикнул, отбивая клинок своим мечом… и слишком поздно заметил настоящую угрозу. Пролетев десяток метров за миг, я подхватил срубленные им колья как дубины и влил всю магию в руки.

Бог оборачивался ко мне, когда сокрушительный удар кольев швырнул его на землю. Он словно поймал грудью стенобитный таран: инстинктивно хватая ртом воздух, Эос грохнулся оземь точно в то место, где миг назад вздыбился костяной песок.

Громадное копье с жутким хрустом пронзило его броню и тело, подбрасывая вверх.

— Ещё не всё! — крикнул я, подхватывая меч, и ударил по шипу. — Даже с бешеной регенерацией высшего бога, Эос оправится лишь через несколько секунд! Бей!

Подрубленный шип с телом бога грохнулся оземь — и мы встретили его слаженной работой мечей.

Мы били в сфироты — наверняка. Насмерть.

Энергия хлестала вокруг так, что даже шипы Бездны не решались бить в это место, вырастая сплошным костяным лесом в паре метров за нами.

Мои сфироты реагировали. Эрозия, почуяв бешеную силу, росла сильнее. Но я не опустил меча, пока мы не поразили все семь точек.

Издав последний хрип, он обмяк. Золотой свет, бьющий из ран бога, померк и медленно угас. Осталась лишь мертвая оболочка.

— Довольно… — тяжел дыша, я отвернулся. — Тарсис и Рикка, нужно помочь им…

Но когда мы вернулись под своды черепа, оказалось, что помощь им была уже не нужна. Тело Виала висело под сводом пещеры, пронзенное шипами насквозь. Рикка, едва не светясь от бушующего в ней шторма маны, сидела рядом с раненым Тарсисом и помогала ему залечить жуткую рану на боку. Шипы Бездны и для них оказались неприятным сюрпризом. Рикка тоже получила раны, но с ее будущими шрамами я разберусь позже. Активированная сила нуэ уже лечила ее раны лучше любой магии.

— Представляешь, у ублюдка была абсолютная регенерация, — фыркнул бог. — Влил всё в сфирот жизни, тьфу ты! Девчонке пришлось отсечь ему обе руки и голову, прежде чем…кха!

— Тише, я сам вижу.

Распятый под потолком бог еще был жив, но все силы уходили на бесконечный цикл регенерации — шипы разрывали его тело, вынуждая раз за разом заращивать страшные раны.

— Ничего, оттуда он уже не выберется, — хмыкнул Тарсис и со стоном поднялся. — Поспешим!

Добравшись до прохода, мы спустились по винтовым ступеням на девятый уровень.

Лестница выходила на огромную колонну, шедшую под углом вниз. Её конец терялся в жидком тумане, закрывавшем нижнюю часть уровня. А вокруг сквозь голубую дымку виднелись другие такие же колонны. Десятки, если не сотни, титанических сталактитов, растущих из потолка.

— Какая тут высота? — Юи посмотрела на туман, вцепившись в мое плечо.

— Километра два-три, — ответил я. — По слухам, это самый неглубокий уровень.

— М-да, не хотела бы я отсюда сорваться, — нервно посмеялась она. — А до поверхности?