Ночь золотой саламандры

Одернула ладонь. Кулон обжег кожу. Вода залилась в нос и уши, говорить удавалось с трудом, но Сальма не останавливалась. Второго шанса у нее может не быть. Алтарь пошел изумрудными трещинами, вода в озерце забурлила, и камни вокруг загудели и заходили ходуном. Сальма перешла на крик. Отчего-то казалось: иначе морской бог не услышит ее в этом сонме звуков. Кулон запрыгал на алтаре и лопнул. Сальма вздрогнула: горячая изумрудная капля обожгла щеку. Выкрикнула последнее слово и замерла в ожидании.

Камни затихли, вода успокоилась, а изумрудные трещины исчезли. Ничего не произошло. Сальма застонала. Похоже, чего-то не хватает. Знать бы наверняка… Понятия не имела, что делать теперь!

Отвернулась от алтаря и столкнулась взглядом с теткой. Оливарис была такой же, как и тогда в храме: измученная блондинка с рваными ранами на коже. Только сейчас ее глаза сверкали злобой, а в руке был уже знакомый ритуальный нож.

– Сдохни, шлюха! – выпалила она и замахнулась.

Сальма попыталась уйти от удара, но алтарь за спиной помешал. Почти рыбкой перекувыркнулась через него и упала. От боли перехватило дыхание: камни тут были острее некуда. Глубоко вдохнула и попыталась встать, краем глаза замечая, как приближается Оливарис. Попятилась, пытаясь хоть немного выиграть время. Тетка тоже женщина, и, скорее всего, ее можно одолеть в открытом противостоянии.

Послышался шум, и в арке на входе появился секретарь. У Сальмы перехватило дыхание: с двоими ей ни за что не справиться. Прикрыла глаза и зашептала заклинание. Маловероятно, что магия станет отвечать ей после таких усилий, но это лучше, чем умереть, никого не прихватывая с собой.

Звякнуло железо, охнула тетка и Сальма открыла глаза. Секретарь выбил у Оливарис нож и спокойно вязал ее руки поясом. Сальме захотелось разреветься. Всегда сомневалась в лояльности этого мужчины, оказалось, зря.

– Жду вашего приказа, госпожа, – сообщил он, когда со связыванием было покончено. Несмело улыбнулся, и Сальма невольно ответила. Этот парень вел ее дела года три, и она совсем не ожидала от него помощи.

– Убей ее! – приказала Сальма. На мгновение шевельнулись сомнения об отцовском благословении, но чародейка поспешила отмахнуться. Камня все равно нет, так что никакой разницы. Подошла и подняла нож. Приставила его к горлу родственницы. Отчего-то хотелось поиздеваться напоследок.

– Если ты убьешь меня, никогда не узнаешь о проклятии сына, – прошептала Оливарис.

– Говори…

– Поклянись отпустить меня!

– Клянусь.

Оливарис расхохоталась. Как-то холодно и зло.

– Говори! – прорычала Сальма и поднесла нож ближе к теткиному носу. Лицо у нее и так испорчено, но боль ей не понравится.

– Это я сказала брату, что ты хочешь сместить его! Я… И убедила, что это ты отняла власть над кристаллом, а не тот сам отверг старого правителя! И про то, что ты беременна, рассказала… Он разозлился. И мы вдвоем ждали рождения Ладира. А потом брат употребил остатки сил, чтобы проклясть внука. И сыну твоему отпущено немного, как ни ерепенься.

– К делу, – Сальма сжала нож до белых костяшек. Еле сдерживалась. И не потому, что дала клятву, а потому что еще надеялась помочь сыну.

– Я видела условие, – Оливарис снова рассмеялась. – Оно почти несбыточное…

Вместо слов Сальма осторожно прислонила кончик ножа к носу тетки. Злорадства у Оливарис поубавилось. Она шумно сглотнула и продолжила:

– Нужно чтобы ты и отец Ладира обоюдно захотели родить ему брата или сестру, – она снова захохотала, – а если учесть, что ты и внешности его не помнишь, могу только пожелать тебе удачи, – добавила сквозь смех.

Сальма опустила нож. Этот рецепт был и впрямь почти нереален. Где искать отца Ладира, она даже предположить не бралась. Даже для заклинания нужна была хотя бы внешность…

– Развяжите ее, и пусть уходит, – приказала мужчине и шагнула к алтарю.

Подняла глаза к потолку, чтобы унять набегающие слезы. Поморгала. День начинался паршивее некуда. Положила нож на алтарь и потерла лицо. Похоже, ее танцы в храме оказались неугодны морскому богу. Все время казалось, что поступает правильно, а на деле не вышло ничего хорошего. Хотела, как велят предки, спрятать свой народ от чужаков, и вот чужаки здесь. Собиралась спасти сына от проклятия, но, видимо, все зря. Надеялась вернуть магию. Напрасно! Жених – и тот сбежал. Не вышло ровным счетом ничего…

Секретарь крякнул. Сальма оглянулась и увидела Оливарис. Та прыгнула к алтарю с явным намерением схватить нож. Сальма оказалась быстрее. Оливарис еще успела ударить ее по лицу, но после ритуальный нож вонзился в теткину грудь. Сальма закричала. Попыталась вытащить оружие, но лезвие то ли застряло между ребрами, то ли просто не хотело покидать теткино тело. Выпустила рукоятку, и Оливарис неизящно осела на алтарь.

– Мерзкая шлюшка, – выругалась она еле слышно и закашлялась. Сальма испуганно оглянулась на секретаря. Тот только оправился от атаки и слабо улыбнулся.

Кровь тетки потекла на алтарь. Сальма уселась на корточки и закрыла лицо руками. Было страшно и стыдно, а еще легко. Должно быть, ей давно следовало так поступить, но решиться разделаться с родственницей оказалось не так просто. Зато сейчас даже думать не пришлось. На глаза набежали слезы, но расплакаться не получилось.

Алтарь полыхнул изумрудным, запахло паленой плотью, зашипела кровь, и тело тетки исчезло. Остался только нож. Будто именно его не хватало для завершения заклинания. На оружии выступили капли, лезвие потеряло четкие контуры, и уже через вздох металл растекся по алтарю, как вода в песок, просачиваясь внутрь черного камня.

А потом в нос ударил запах тины, залежавшихся на морском дне водорослей и над алтарем появилось изумрудное яйцо. Сальма испуганно отшатнулась, показалось, прямо оттуда на нее злым взглядом смотрит золотая саламандра. Яйцо поднялось повыше, вытянулось и закрутилось задорным веретеном, наматывающим на себя тонкую темно-синюю нить. Чародейка прикрыла глаза. Свет от нового кристалла становился невыносим.

Не помнила, сколько просидела так, пряча глаза, очнулась от того, что кто-то теребил ее плечо.

– Все закончилось, госпожа, – мягко заметил секретарь. – У вас получилось создать кристалл!

Сальма оперлась на его руку и поднялась на ноги. Довольно улыбнулась. Все и впрямь вышло лучше некуда. На алтаре, надменно сверкая зелено-синими гранями, красовался магический кристалл. Новый дар морского бога.

– Получилось, – согласилась она, еще не понимая толком, радоваться или нет.

Посмотрела вокруг, пытаясь понять, где пряталась Оливарис. В дальнем конце пещеры заметила приоткрытую дверь в старое хранилище и усмехнулась. Не помнила, чтобы его открывали при ней. Всегда думала, что там пусто, а ключи давно потеряны. Выпустила секретаря и направилась посмотреть, что внутри.