Ночь. Лифт. Два Босса

— Я уже извинился, — произнес сквозь зубы.

— И лучше бы ты этого не делал. Извиняться нужно тогда, когда понимаешь, в чем ты был не прав. Ты же пошел простым путем и решил использовать ту же стратегию, как с Мишель. Хотел убедиться, что они одинаковые? Что ты прав?

С каждым моим сказанным словом желание врезать мужу ещё раз усиливалось.

— Осуждаешь? Тебе проще, ты не знаешь всего…

Да сколько можно?!

— Я в курсе, что Мишель поменяла нас на восьмидесятилетнего старика! — перебил Марка. — Я в курсе и про остальные грязные поступки, которые ты от меня скрывал. Твоя проблема в том, Марк, что ты не поговорил со мной обо всем, не облегчил боль. Ты закрылся, продолжая в одиночку вариться в дерьме. Стал параноиком. И не удивительно, что дерьмо стало выходить наружу. Жаль, что рядом оказалась Зоя, она точно не заслужила тех слов.

Марк замолчал, ошарашенный моими словами.

— Ты знал? — тихо пробормотал, я едва расслышал.

— Да, почти сразу. И я не понимаю, зачем убиваться ради такой твари. Мне было больно, не спорю, как и тебе. Только я решил оставить это в прошлом, а ты до сих пор не отпустил. Это потому, что ты её до сих пор любишь? — спросил прямо.

Если быть честным с собой, то я боялся этого. Мишель в прошлом, и я туда возвращаться не намерен.

— Что? — возмутился муж, брезгливо поморщившись. — Не люблю я эту суку.

— Но до сих пор болит?

— Да, — неохотно ответил.

Я промолчал, потому что устал повторять одно и тоже. Марк непробиваем.

— Что мне делать, Ален? — переборов гордость, спросил спустя минуты молчания.

Я даже удивился. Приподнимая брови, посмотрел на мужа, словно у него выросла вторая голова.

Марк редко позволяет себе такое. Он же сильный, выносливый, самостоятельный, зрелый, мать твою! Попросить совет, да зачем? Открыть душу ведь стремно.

— Я испугался, понимаешь? — тем временем продолжил муж.

— Кого? Неужели эту маленькую дерзкую девочку?

— Сильную, смелую, страстную, — с полуулыбкой добавил Марк.

— Смешную, хитрую, стервозную.

— Да, она меня пугает до усрачки, — хохотнул.

— Тем, что влюблена в тебя? Или тем, что ты влюблен в нее не меньше меня? Помнится, и от меня ты бегал месяцами после моего признания, — оскалился.

— Ты ещё вспомни, как я тебе врезал после первой ночи, — закатил глаза.

— Если честно, я ожидал удара, когда начал тебя соблазнять. Твоё лицо после первого поцелуя это..

— Прекрати, я же просил не вспоминать, — застонал, откидываясь назад на кресле.

— Ты покраснел.

— Иди в жопу.

— Так значит, ты зассал? — подвел итог.

— Испугался, что все повторится. Секс, совместное проживание — это классно. Зачем говорить про чувства? Зачем все портить?

— Потому что это нормально — признаваться в любви. Ты же признаешься мне и с удовольствием слушаешь мои признания.

— Ты меня не бросишь.

— Так почему нас должна бросить Зоя? Точнее, почему она должна была бросить? Сейчас, скорее всего, бросила. Благодаря тебе.

— Потому что они все рано или поздно хотят нормальную семью с одним мужем. Мы хороши только для секса, — поджал губы. — Поэтому чем раньше все закончить, тем лучше.

Может, ещё раз ударить?

— Блядь, да сколько же у тебя дерьма в голове! — простонал, отворачиваясь от Марка.

Лучше поработаю, чем это слушать дальше.

— Ален.

Я спокоен.

— Ты просил совет, — посмотрел на него, — мой совет прост. Собирай вещи и отправляйся домой, запишись к семейному психологу и разберись со своими страхами, паранойей, и определись, чего ты хочешь на самом деле. А я тем временем постараюсь исправить то, что ты натворил.

Марк замолчал, обидчиво поджав губы, смотрел на свои руки, лежащие на столе.

— Она не простит, — подвел итог.

— Тебя сейчас с такими мыслями точно не простит. А я хороший на твоем фоне, меня простит, — усмехнулся.

— Раздражаешь.

— Поверь, ты меня сейчас гораздо больше. Поднимай свой сочный зад и домой. Собирай вещи, а я пока позвоню отцам, пусть они с тобой поговорят, уж у них опыт есть. Мама ведь не сменила их на одного мужика.

— Хорошо, хоть не мамам позвонишь, — закатил глаза.

— Я уже написал твоей сестре, она сама им позвонит, — широко улыбнулся.

— Я не поеду, — простонал.

— Поедешь, иначе они всей нашей семьей прилетят спасать бедную девочку.

— Это Зоя бедная девочка? — насмешливо посмотрел на меня.

— Уж получше тебя. Говорю сразу, твоя мама будет возмущена и скажет, что ты весь в отца, — хохотнул.

— Черт, как я по ним соскучился, — улыбнулся Марк.

— Езжай, тебе пора разобраться с этим.

— А ты не хочешь со мной?

— Если хочешь, я могу поехать, но кто будет работать? Да и Зою не хочу оставлять.

— Я сделал только хуже утром, был жесток, — огорченно произнес.

— Явно, раз отхватил пощечину.

— А я ведь стоял на коленях, она тоже могла обойтись без рукоприкладства. Захлопнуть дверь. Нет, нужно было ударить, сучка.

— Хватит обзываться, иначе я ещё раз тебе врежу, — предупредил. — Езжай домой, Михаил закажет билет. Пусть психолог вернет мне моего мужа.

— Не думаю, что дед оценит, если я сейчас уйду.

— Марк, я с этим разберусь.

— Хорошо, тогда я…

— Кстати, — перебил мужа, — вчера Мишель мне сунула свою визитку, пока Зоя не видела. Мне не зачем, но вдруг тебе надо. Не хочешь позвонить? — достал визитку из кармана. — Там, высказать все, что накипело, — прищурился.

— Мне это не нужно, — отрезал, собирая вещи, и прежде чем уйти добавил: — И сам не забудь выбросить визитку.

После того, как остался один, удовлетворенно улыбнулся и, смяв визитку, выбросил в мусор.

Раз отказался, значит не все так потеряно. Осталось только в этом убедить одну прекрасную женщину.

И после обеда судьба предоставила мне этот шанс.

— Ален Александрович, вы просили сказать вам, когда Зоя Аркадьевна придет за расчетом.

— Где она? — спросил, не теряя времени и покидая кабинет.

— Поднимается на лифте в бухгалтерию, — крикнул мне вслед Михаил.

Быстро спускаясь по лестнице в надежде успеть перехватить Зою, думал только об одном. Как же я по ней соскучился. По своей красавице, язвочке. Наверное, поэтому не сдержал стона, увидев знакомую задницу, обтянутую черными брючками.