Новая земля
Шрифт:
Теперь Паульсбергъ вернулся со своей одинокой прогулки и сказалъ, что пора подумать о томъ, чтобъ вернуться домой. Нельзя быть увреннымъ въ томъ, что не пойдетъ дождь, онъ думаетъ, что это очень даже вроятно. Солнце уже почти совсмъ зашло, и дуетъ довольно сильный втеръ.
Агата обошла еще разъ съ чашками и предложила кофе. Совершенно незамтно, она наклонилась къ Иргенсу и сказала:
"А вы господинъ Иргенсъ?"
Этотъ почти умоляющій голосъ заставилъ его взглянуть на нее. Онъ не хочетъ кофе, но онъ удивленно улыбнулся, когда посмотрлъ на нее. Она сіяла,
На обратномъ пути Иргенсъ былъ совсмъ другимъ человкомъ. Онъ говорилъ, занималъ общество, помогалъ даже бдному Ойэну, которому совсмъ приходилось плохо. Передъ Мильде опять уже стояла бутылка подъ предлогомъ, что теперь пришло настоящее время выпивки. И Иргенсъ пилъ съ нимъ только для того, чтобъ показатъ свою любезность. Фру Ханка сіяла и была счастлива, какъ ребенокъ; мысленно она сказала самой себ, что она не должна забытъ сегодня же вечеромъ попросить у мужа денегъ, — сотню или дв кронъ.
Также и на обратномъ пути Тидеманъ правилъ рулемъ, и нельзя было его уговоритъ оставить его. Онъ слдилъ за парусомъ и за волнами и не говорилъ ни слова. Онъ былъ красивъ съ рулемъ въ рук; съ легкою просдью волосы очень шли къ нему, его фигура то исчезала, то снова появлялась въ воздух. Его жена крикнула ему разъ, не холодно ли ему, — вниманіе, которому онъ почти не врилъ, вотъ, почему онъ сдлалъ надъ, что не слышитъ.
"Онъ не слышитъ", сказала она и улыбнулась, "не холодно ли теб, Андрей?"
"Холодно? Нтъ", отвчалъ онъ.
И скоро все общество было опять уже въ гавани.
Ойэнъ, какъ только вышелъ на берегъ, тотчасъ же позвалъ извозчика. Онъ сейчасъ же долженъ хать домой и поискать свое стихотвореніе, и тогда ршится его судьба. Онъ не будетъ покоенъ, пока не убдится въ этомъ. Но, можетъ быть, онъ можетъ позже встртиться съ компаніей? Пойдутъ они въ ресторанъ?
Вс переглянулись вопросительно, не зная куда итти. Тогда Олэ Генрихсенъ сказалъ, что онъ лично хочетъ итти домой. Онъ думалъ о Тидеман и зналъ, что если кто нуждается въ поко, такъ именно онъ.
Фру Ханка думала о деньгахъ, которыя она хотла попросить у него, и пошла провожать мужа. Общество разсталось передъ домомъ Тидемана.
Фру Ханка тотчасъ же приступила къ длу, прежде даже чмъ мужъ ея открылъ дверь.
"Будешь ты такъ добръ дать мн сто кронъ?"
"Сто кронъ? Гм, хорошо. Но не зайдешь ли ты вмст со мной въ контору. У меня нтъ денегъ при себ".
Они вошли въ контору.
Онъ протянулъ ей красную бумажку. Его рука сильно дрожала.
"Вотъ", сказалъ онъ.
"Спасибо… ты такъ дрожишь?" спросила она.
"Гы, это должно быть отъ того, что я весь день держалъ руль… Я хочу сообщить теб радостное извстіе, Ханка: ты такъ часто просила меня о развод; теперь я на это ршился, — итакъ, я согласенъ на это".
Она не врила своимъ ушамъ.
Онъ соглашался дать ей разводъ? Она посмотрла на него, онъ былъ страшно блденъ и смотрлъ внизъ. Они стояли теперь по разнымъ сторонамъ большого прилавка.
Онъ
продолжалъ говорить:"Обстоятельства это длаютъ… Мое большое дло съ рожью плохо кончилось, и я теперь если и не совсмъ обанкротился, то, во всякомъ случа, бдный человкъ, быть можетъ, мн не придется ликвидировать дла, но и только. Я не достаточно богатъ, чтобы вести прежній образъ жизни. Я не могу взять на себя такую отвтственность быть для тебя обузой и ни быть въ состояніи дать теб хорошей жизни".
Она стояла тамъ и слушала эти слова, какъ будто издалека. Въ первую минуту у нея было неопредленное чувство радости, она была свободна, она освободится отъ всего, что ей въ послднее время было такъ противно, она опять будетъ двушкой, Ханка Ланге, да, просто Ханка Ланге. Но когда она услышала, что ея мужъ былъ почти банкротомъ, это не очень ее поразило, онъ, правда, можетъ даже не ликвидировать своихъ длъ; у него не было больше состоянія, но вдь не безъ пріюта онъ очутился, могло вдь быть и хуже.
"Такъ" — она сказала только, "такъ".
Пауза. Тидеманъ снова овладлъ собой и стоялъ, какъ тамъ на яхт, казалось, съ рулемъ въ рук, и взглядъ его покоился на ней. Итакъ, она не говорила нтъ, она не перершала этого. Ахъ, нтъ, этого впрочемъ и нельзя было ожидать.
"Больше мн нечего теб сказать, Ханка", сказалъ онъ тогда.
Голосъ его былъ необыкновенно спокоенъ, почти повелительный; и тогда ей пришло въ голову, что этимъ голосомъ онъ не говорилъ съ ней въ продолженіе трехъ лтъ. У него была замчательная сила.
"Ты этого хочешь?" спросила она. "Итакъ, мы разстаемся? Да, да. Но… Ты все это обдумалъ, такъ что ты это длаешь не только ради того, чтобъ исполнить мое желаніе?"
"Само собою разумется, что это я длаю ради твоего желанія. Ты такъ часто просила меня объ этомъ, и я, къ сожалнію, постоянно противился этому вплоть до сегодняшняго дня". И безъ всякой злобы онъ прибавилъ: "Прошу тебя, прости, что ты изъ-за меня потеряла такъ много времени".
Она стала внимательне.
"Изъ-за тебя? Потеряла время изъ-за тебя?"
"Нтъ? Ну, такъ во всякомъ случа весь послдній годъ".
"Я не понимаю, что ты этимъ хочешь сказать", сказала она нетерпливо.
На это онъ не обратилъ вниманія и ничего не отвтилъ. Разв она не требовала постоянно развода? Такъ разв она не потеряла время изъ-за него? Онъ застегнулъ сюртукъ и сдлалъ съ полнйшимъ спокойствіемъ крестъ въ своемъ карманномъ календар.
Она не могла не замтитъ это самообладаніе, котораго она раньше никогда въ немъ не видла; вотъ почему она сказала:
"Мн кажется, ты такъ измнился…"
"Ахъ да, я посдлъ, но…"
"Нтъ, ты не понимаешь меня", перебила она его.
Тогда Тидеманъ сказалъ медленно, смотря ей въ глаза:
"Дай Богъ, чтобъ ты понимала меня такъ хорошо, какъ я тебя, Ханка! Тогда, можетъ бытъ, наше супружество не такъ бы кончилось… Да, да, намъ нужно теперь мириться съ тмъ, что есть; во всякомъ случа, я не знаю другого выхода". Онъ застегнулъ опять свой сюртукъ, какъ бы собираясь уходить, и сказалъ: "А что касается денегъ…"