Новое платье королевы (Эскорт)

Сергей Павлович Волнистый и лейтенант Попугайчик долго и тщетно стучались в двери к соседям Носкова. Никто им так и не открыл. Пришлось уйти ни с чем. Во дворе двое пацанов лениво пинали мячик. Начался новый учебный год, но помногу уроков еще не задавали. Один из них глянул на часы и сказал с сожалением:

– Мать сейчас из магазина придет. Мне во вторую смену, надо бы внутрь чего-нибудь кинуть да учебники прихватить. Пока, Славка. Вечером выходи.

Сергей Павлович придержал пробегающего пацана за плечо:

– Задержись-ка, парень. Мы из милиции. Кино смотришь? Детективы?

– Ну, смотрю.

– Тогда сообразишь, к чему мы тебя расспрашиваем. Скажи, ты знаешь, чья это машина? – Волнистый кивнул на стоящий у подъезда черный «форд».

– А мне это надо? – буркнул пацан.

– Согласен, что не надо. А всегда он тут стоит?

– Бывает. Мать еще ругается: понаставили, мол, тут всякого барахла. А нашу новую тачку негде ставить. Вот и в воскресенье не успели. Поздно с дачи приехали. Отец с полчаса ворчал, что только идиоты так паркуются.

– Во сколько же вы с дачи приехали?

– Вечером, часов в семь. В школу же теперь, – с сожалением добавил он.

Нэтти застрелили после семи часов вечера. Машина Ричарда Носкова в это время стояла здесь. Пацан убежал, а Волнистый сказал, обращаясь к лейтенанту Попугайчику:

– Какое никакое, алиби у стилиста есть. Если еще и соседи подтвердят, что он был дома… – майор невольно вздохнул. – Конечно, он мог добраться к месту убийства и на попутках.

– Сергей Палыч, он ее не убивал! – забил крыльями лейтенант Попугайчик. – Он же ее так любил! Как можно?

– Мы обязаны отработать все версии, – сурово сказал майор. – К примеру: на лицо сговор. Раскатова и Новлянский едут с Нэтти, Носков ждет у пруда с пистолетом. Сейчас главное что?

– Что? – эхом откликнулся лейтенант.

– Пистолет. А потому мы с тобой сегодня беседуем с Семёном Михайловичем Барабановым…

…Выйдя на пенсию, бывший партийный работник поселился недалеко от Москвы, в двухэтажном, коттедже, построенным по индивидуальному проекту. Ворам здесь было чем поживиться, но, когда Сергей Павлович и лейтенант Попугайчик проходили между домами, стоящими близко друг к другу, за каждым глухим забором раздавался грозный собачий лай. Плотность застройки была велика: место хорошее, рядом с шоссе, от столицы недалеко, но вокруг лес. Тишина, покой, воздух чистый. Что еще надо пенсионеру для счастья? Заслуженный отдых от праведных трудов. Этими праведными трудами Семен Михайлович Барабанов отхватил себе приличный кусок земли и застроил его с истинно русской основательностью.

Коттедж красного кирпича был хорош. По углам прилепились четыре островерхие башенки, спереди высокое крылечко, над ним нависал балкон. На окнах решетки, за решетками белые занавесочки. Забор вокруг хозяйства Барабанова отгрохали высоченный, выложенный из того же красного кирпича, что и дом, но опять же, с башенками по углам. Чтобы, значит, заслуженный отдых никто не нарушал.

Сергей Павлович долго мялся у калитки, не решаясь ее открыть. Там, за забором, бесновалась собака. Судя по тональности лая, огромная. Барабанов к гостям не спешил. Майор Волнистый настойчиво постучался. Наконец, Семен Михайлович подошёл к калитке, приоткрыл крохотное окошко, грозно спросил:

– Кто там?

Майор Волнистый через окошечко протянул Барабанову удостоверение:

– Милиция. У нас к вам несколько вопросов, Семен Михайлович. Открывайте.

Не известно, о чем подумал бывший партийный работник, но руки у Барабанова, когда он открывал калитку, заметно дрожали. На зычный призыв хозяина к калитке подошла его жена, стала оттаскивать беснующегося дога. Пока собаку не привязали, Сергей Павлович и лейтенант так мялись у калитки: из огромной пасти собаки капала слюна, зубы впечатляли. Оба неуверенно оглядывались. Лейтенант Попугайчик даже не удержался и присвистнул: а хорошо живут бывшие партийные работники! Постройки – одна к одной. Везде, кроме кирпичного дома – янтарное, покрытое лаком дерево, малиновая черепица. Повсюду яркие осенние цветы: на клумбах, вокруг беседки, в больших каменных чашах возле крыльца. Хозяин широким жестом и с вынужденно улыбкой показывая гостям дорогу:

– Прошу, прошу.

Майор Волнистый не стал его томить. Войдя в дом, сказал без предисловий:

– Семен Михайлович, много лет назад у вас была похищена коллекция огнестрельного оружия. Мы навели справки. Преступника быстро нашли, вам вернули практически все, но один пистолет до сих пор числился в розыске. Так вот: его нашли. Из него на днях убили женщину. Хотелось бы узнать подробности кражи. Как вы думаете: к кому он мог попасть? Может, к заядлому коллекционеру, как и вы?

– Так вы по поводу пистолета? – откровенно обрадовался Барабанов. – Хотите узнать о моей коллекции? А я-то думал… – он вдруг спохватился: – Как вы сказали? Женщину убили? Ай-яй-яй! Женщина убита! Жизнь-то, какая нынче, а? Вот нас ругают теперь, коммунистов. Ленина хотят из Мавзолея вынести. А ведь при нас такого безобразия не было, какое сейчас творится…

– А как насчет оружия, похищенного из вашей коллекции? – прервал его майор. Не на митинге же. По делу.

– Да-да, конечно. Проходите. Поднимайтесь наверх. Валя, это по поводу моей коллекции, – сказал Барабанов появившейся на пороге жене.

Волнистому показалось, что и та вздохнула с облегчением. А Барабанов сказал:

– Валентина, нам все в кабинет. По сто грамм, закуски. И чаю. – И услышав протесты гостей: – Нет-нет, никаких отговорок. На работе все не пьют, знаю. Сам выговора за такое делал не раз. Пьянству, как говорится – бой! Но бутылочку хорошего коньяка в кабинете всегда держал. Да… Я все вам покажу. Вообще-то я об оружии не распространяюсь. Держу хобби свое, так сказать, в секрете. Только одно утешение и осталось на старости лет.

Он вздохнул по-стариковски, но по лестнице на второй этаж поднялся бодро. Оперативники еле-еле за Барабановым поспевали. Похоже, что здоровье у заслуженного пенсионера было отменное. На втором этаже оказался просторный холл, две спальни, и то, что Барабанов назвал кабинетом. Большая светлая комната, в углу которой Волнистый сразу заметил огромный металлический сейф.

– Она? – спросил майор, имея в виду коллекцию.

– Было время, когда оружие на стенах развешивал. Да и сейчас, когда важные гости, достаю. Вешаю, – Барабанов кивнул на ковры ручной работы по стенам кабинета, – вот сюда.

– Так нельзя же, – удивился Волнистый. – Оружие все-таки!

– Ну, тогда мне все было можно, – невольно вздохнул Барабанов. – Начальнику районной милиции лично распоряжения отдавал. Тот тоже оружие коллекционировал, только холодное. В гости ко мне ходил, смотрел, а я к нему. А сейчас, кто ко мне поедет? Редко приходится открывать сейф.

Барабанов, широкой спиной закрыв от гостей замок, набрал код, загремел дверцей сейфа. Рассказывая при этом.

– Первый пистолет мне подарил ветеран Великой Отечественной Войны. Я ему с квартирой помог. Вот он и принес мне презент: трофейный немецкий «Вальтер». До сих пор храню. Смотрите.

Семён Михайлович аккуратно развернул промасленную тряпицу, выложил на стол оружие. Любовно провел по нему рукой:

– ХП. «Херес-пистоле», 1937 года. Был одобрен армейской испытательной комиссией для вооружения немецкой армии. С него-то все для меня и началось.

Он с сожалением убрал пистолет обратно в сейф. Но дверцу закрывать не спешил. Барабанов был настоящим коллекционером. О своих приобретениях мог говорить бесконечно, когда предоставлялась такая возможность. Вот и сейчас не выдержал, достал из сейфа еще одну промасленную тряпицу, развернул: