Новое платье королевы (Эскорт)

– А с каким диагнозом вы попали в больницу?

– Передозировка, – коротко ответила Татьяна. – Наркотиками накачалась.

– Что же вы так?

– А вы бы сами попробовали! Когда при ежедневной пахоте голодом морят! Да, мне раньше хотелось стать какой-нибудь Мисс. Но Эжени – она же сумасшедшая! Садистка. У нее дома даже пожрать толком нечего. Мне все время хотелось убежать к маме, она так классно готовит! Вы знаете, что такое постоянное чувство голода? А ты знаешь? – вцепилась она в лейтенанта Попугайчика, который как раз опустил на стол огромные кружки с пенящимся пивом. Тот отрицательно покачал головой, а Татьяна отхлебнула из кружки и с чувством сказала: – Класс! Ненавижу вегетарианство! Иметь столько денег, и ничего не жрать – это мазохизм! А эти ужасные тренажеры! Эти упражнения! Знаете, я назло познакомила Алекса с Иркой. Терпеть его не могу! Он и ко мне подкатывался. Только Алекс такой дурак, что меня от него тошнит! Ирка – это то, что он заслуживает!

«А девица не так глупа», – тут же подумал майор. – «И как ее угораздило подсесть на наркотики? Кто дал?». Татьяна Петухова пила свое пиво, и рассказывала о том, насколько ей стало легче жить после того, как она рассталась со своим королевским эскортом:

– Они все ненормальные. Эжени – садистка. Алекс – садист. Дик – тоже садист. Он все время издевается. Смеялся надо мной. Сколько я от него наслушалась, пока сидела перед зеркалом! Когда Алекс рассказывал об этой Нэтти, я радовалась: так им всем и надо! Он мне звонил иногда.

– А что он рассказывал?

– Что она всех прибрала к рукам. Все агентство. Молодец! А мне теперь хорошо. Папаша меня скоро за границу учиться отправит. Потом купит мне тур агентство. Он обещал. Красота! Сейчас бы отправил, да боится, как бы я опять не сорвалась.

– Кто вам давал наркотики, Таня? – осторожно спросил Сергей Павлович. Она сразу же замкнулась.

– Я сама во всем виновата. Мне этого хотелось. Есть нельзя. Заниматься надо много. Бесконечные примерки. Надо стоять полуголой и не шевелиться, пока платье прямо на тебе подгоняют. Фото сессии – тоже холодно. Везде сквозняки. А я люблю тепло и уют. Мягкие постели, тарелку с бутербродами перед телевизором, или интересную книжку под стаканчик пива. Замучили меня совсем. И не хочу я никого выдавать.

– А почему вы сказали Ирине, что Нэтти никогда не выиграет Конкурс Красоты?

– Потому. Почему я не выиграла, потому и она бы не выиграла, – загадочно ответила Татьяна.

– Значит, не хотите рассказать?

Она пожала плечами. И Сергей Павлович все понял. Татьяна Петухова прошла курс реабилитации от наркотической зависимости, и по курортам ее потом возили, и пристроить пообещали. И пока она держится. Но привыкла потакать своим маленьким слабостям. Рано или поздно, так же, как мягкой постели и бутербродов с пивом она захочет наркотиков, и не сможет себе отказать. Просто потому, что иметь такие большие деньги и не колоться – это мазохизм. Есть человек, который имеет доступ к наркотикам. Кто-то из близкого окружения. Сдавать его Татьяна не хочет. А вдруг понадобится?

– Я не стукачка, – сказала девушка. – Претензий к этому человеку у меня нет. Если у вас ко мне все, то я пойду. – Она оглядела стол и добавила: – Может, вам еще пива купить? Папа говорит, что менты бедные.

– Ваш папа ошибается, – набычился Серей Павлович. – На пиво у меня есть.

– Ну, разве только на пиво, – усмехнулась Татьяна и поднялась. Она шла к выходу, а парни, сидящие в кафе, смотрели ей вслед. Майор чувствовал себя оскорбленным, лейтенант тоже обиженно посапывал носом.

– Если еще раз кто-нибудь из этих девиц назовет меня пупсиком… – Попугайчик сжал кулаки.

– Остынь, – посоветовал майор. – Никуда он от нас не денется, этот торговец наркотиками. А о Петуховой пусть папа ее заботится. Она еще даст ему чертей! Пойди лучше, закуски принеси. Интересно, когда у Новлянского обеденный перерыв?…

…Но перерыва Олег Новлянский так и не дождался. Когда майор Волнистый и лейтенант Попугайчик вернулись к агентству, то увидели, что хореограф мечется у крыльца в панике и оглядывается по сторонам.

– Что случилось, Олег Александрович? – участливо поинтересовался майор.

– Где Ирочка?! – жалобно вскрикнул тот.

– Уехала, – ответил лейтенант.

– Как? Куда? Что вы ей сказали?! – Новлянский схватился за телефон, но тщетно. Ему не пожелали ответить. Руки хореографа беспомощно опустились.

– А чего вы так нервничаете? – удивился Сергей Павлович. – Я просто спросил у девушки, не с вами ли у нее было свидание в тот воскресный вечер, когда убили Нэтти.

– Боже мой! – театрально всплеснул руками Новлянский. – Что скажет мама? – Следующая его фраза была из того же драматического репертуара: – Вы сломали мне жизнь!

– Послушайте, Олег Александрович, если бы вчера откровенно мне все рассказали, не стал бы я сегодня тревожить вашу обожаемую Ирочку. Допустим, что никого вы не убивали. Ну, было у вас с кем-то свидание. Так назвали бы вчера вашу даму, и никто бы ничего не узнал.

– Да? Не узнал? Да если бы только Ирочка! Но мама! Но все!

– Да что тут такого ужасного? Ну, встретились с кем-то. Если только ваша загадочная дама…

– Это не дама, – вздохнул Олег…

…Все дело было в этой змее. В Нэтти. Побывав у Олега дома, она сказала:

– Теперь мне многое понятно. Это они вырастили из тебя гея.

– Кого?!

– Гея, – спокойно ответила Нэтти. – Голубого. Человека нетрадиционной ориентации.

– Ты с ума сошла! Да с чего ты это взяла?

– Ты устал от женщин, Олег, – так же спокойно продолжала она. – Кого ты постоянно видишь дома? Женщин. Твоего отца я за настоящего мужчину не считаю. Извини. Потом ты идешь на работу. Красивые, стройные девочки. Но в каком виде ты их наблюдаешь? Потные, растрепанные, уставшие. Во время шоу ты опять за кулисами. На сцене они сияющие, как звезды, а перед тобой стонут, что туфли натерли, ноги гудят, тушь размазалась. А дома? Те же халаты, бигуди, домашние тапочки. Даже у тебя в комнате только женские вещи – вышитые салфетки, кружевные занавески. Тебе силы не хватает. Либо женись, съезжай отсюда и почувствуй себя отцом семейства, наберись мужественности, либо заведи себе любовника. Мужчину.

– Нет! – испугался он. – Никогда!

– Ну, мучайся, бедный мой барашек. Я искренне хотела тебе помочь.

Потом Олег оценил ее совет. Нэтти всегда оказывалась права. Олег недоумевал: как Нэтти могла допустить, чтобы ее убили? Невозможно! Она могла просчитать любую ситуацию. Нэтти ни за что не дала бы заманить себя к пруду. Что-то мистическое было в ее смерти. Нэтти была неистребима. Олег до сих пор разговаривал с ней во сне.

Олег почувствовал, как устал от женщин, только оказавшись в обществе, где были одни только мужчины. Нарядно одетые, иные ярко накрашенные. Сердце его вдруг забилось. Он понял, чего хочет. Выйти на подиум. Давно этого хочет, потому и работает в модельном агентстве. Он ненавидит женщин, потому что это… ревность! Ну, наконец-то! Нужное слово найдено! Да, они воспитали Олега, как девочку, не делая разницы между ним и сестрами. Нэтти была права. А вскоре он встретил и свою настоящую любовь…

– Не дама? – удивился майор. – А кто?

Олег объяснял ситуацию долго и путано. Терять ему теперь было нечего. Да, хотел выгодно жениться. Сами все видели. Семье нужны деньги и расширение жилплощади. Они надеются только на Олега, а у него душа лежит к другому. Не к Ирочке. И вообще не к женщинам. По тому, как посмотрели на Олега мужчины, все было понятно. «А потом удивляются, почему так трудно признаться в том, что ты гей», – подумал Новлянский. Ему вдруг стало обидно:

– Я так и знал! Лучше бы я признался в том, что убил Нэтти! Чем такое алиби!