Новозеландский дождь

– ты не спал? – спрашиваю я.

– да так, немного, - отвечает он, протягивая девушке в форме вещи. – подремал чуть-чуть. Не хотел мешать тебе, Ники, - улыбается он.

– спасибо, - улыбаюсь и я. – ты точно в порядке?

– да, Ники, все хорошо, - спокойно отвечает Ларс, и я улыбаюсь.

И вот уже, вскоре мы сходим по трапу на твердый мраморный пол аэропорта Лос-Анджелеса… мы забираем наши вещи, заказываем такси и молча едем домой к Ларсену.

Вот Ники и снова у меня дома, - думаю я, когда мы переступаем порог, и я включаю свет.

– как ты, Ники? – спрашиваю я. – устала?

– немного. А ты устал? Ты же не спал… - волнуется она.

– нет, что ты, все в порядке, - я улыбаюсь и забираю у Ники вещи. – я отнесу их в твою комнату, хорошо?

Отнеся вещи, я спускаюсь назад к Ники, и мы отправляемся на кухню в поисках чего-нибудь поесть. Я делаю себе кофе – спать после долгого перелета, почему-то не хочется, а значит, надо помочь самому себе поддержать себя. Ники ест пиццу, которая лежит в холодильнике уже почти неделю.

– не боишься отравиться? – усмехаюсь я.

– нет, - смеется Ники. – Ларс, налей мне сока, пожалуйста.

Я выполняю ее просьбу. Да… в прошлый раз, когда мы тут вместе ели, все было иначе, все было проникнуто духом разлуки, а сейчас… сейчас же все совершенно наоборот. Я более чем уверен, что теперь все будет хорошо.

– все, Ларс, я поела, я схожу быстро в душ, ладно? – говорит Ники.

– давай, а я пока приберусь.

Убирая грязную посуду, я невольно задумываюсь, а ведь мы с Ники даже целуемся совсем редко. Не говоря уже о сексе, который у нас был всего один раз… Хотя, это скорее потому, что… что Ники такая маленькая, хрупкая, и наивная. Глядя на нее, хочется одного – прижать ее к себе и защищать ото всех и всего… она не такая как Мелани или Мириам – она не та кукла, которую хочется тупо трахать. Такие, как они – не люди, а так, приложение к парню, обеспечивающее физическое удовлетворение.

Они – не то, что моя Ники.

– Ларс, а ведь какие-то из моих документов у тебя? – спрашивает Ники, выйдя из ванной.

Она в одном только халатике Мириам.

– кстати, ничего, что я взяла?

Я чувствую волнение.

– нет, все нормально. Да, в сумке, где ноутбук, можешь пойти пока, поискать, а я в душ, - говорю я и иду в ванную.

Опять… мы с Ники… одни… у меня дома…

Меня охватывает странное чувство, похожее на дежа вю. И все-таки, тогда, в апреле, мы были намного счастливее… мы еще не знали, что все так плохо, мы верили в лучшее…

Когда я возвращаюсь, я нахожу Ники сидящей в полутьме, - горит один только светильник у кровати, - она сидит на моей кровати, уютно укутавшись в мягкое одеяло.

– не нашла? – улыбаюсь я.

– да черт с ними, с этими документами… - говорит Ники. – на меня что-то опять тоска накатила.

Я улыбаюсь и сажусь рядом.

– почему, Ники?

– не знаю…

– Ники, не грусти, - я приобнимаю ее. – все будет хорошо, ты же сама так говорила…

– а теперь я не знаю, - отвечает она. – мне кажется, что все это неправильно… но, пойми меня правильно, Ларс… прости меня за повтор, мне все равно, что подумают люди. Я знаю тебя в реальности уже почти год, и я понимаю, что я люблю тебя… ты мне нужен. На самом деле, ты еще прекраснее, чем казался, когда я была просто фанаткой. Я люблю тебя, Ларсен, - говорит Ники, глядя мне прямо в глаза.

Я зачарованно смотрю в глаза Ники.

– я тебя понимаю.

– что?

– я тоже люблю тебя, - шепчу я.

Ники поднимает глаза и улыбается.

– правда?

– конечно, - шепотом отвечаю я, начиная целовать.

Чувства захлестывают меня.

– Ларс…

– Ники… ты мне тоже очень дорога… Ники, я тебя люблю! – вдруг громко восклицаю я, обнимаю ее и целую.

Ники прижата к стене, и она отвечает на мои поцелуи, крепко прижимает меня к себе. Пояс на ее халате расходится, она улыбается и отстраняется.

– наверное, это лишнее… - говорит она, и ее рука тянется к поясу, но я перехватываю ее.

– займемся глупостями? – улыбаюсь я.

– конечно, - смеется Ники.

– позволь, я сам?

Остаток моей фразы тонет в поцелуе, и мы падаем, сминая одеяло и сбрасывая подушки на пол. Объятья, поцелуи, ласки, нежность… и весь мир перестает существовать. Остается только она.

Я просыпаюсь утром от ощущения того, что в меня кто-то вцепился. Открываю глаза и улыбаюсь. Ларсен. Он такой милый, когда спит. Его глаза закрыты, и выглядит он весьма умиротворенно, но что-то в нем все равно высказывает его тревогу.

– с добрым утром, Ники, - просыпается Ларсен, наверное, от моего пристального взгляда, приподнимается и целует меня, взяв мое лицо в ладони.

Я просто не могу не ответить.

– вот что такое идеальное утро, - шепчу я в перерыве между одним поцелуем, который сменяется другим, более страстным.

И так мы плавно перемещаемся в горизонталь и зарываемся в одеяло…

– как ты себя чувствуешь, Ники? – спрашиваю я, заливая хлопья молоком.

Ники сидит за стойкой и жует вчерашнюю пиццу, запивая апельсиновым соком. На ней только трусики-шорты и моя красная рубашка, которую она накинула после нашего бурного утра.

– все нормально, Ларс, - отвечает она с набитым ртом. – что будем делать?

– что? – я чуть не роняю тарелку на пол. – о… о чем ты?

– я? – она прожевывает. – ну… - Ники встает с высокого стула и подходит ко мне. – обо всем. Можно, мы поговорим о Мириам? – она принимает такой жалобный вид, но я сдерживаюсь.

– что тебя именно интересует? – спокойно спрашиваю я.

– вы… вы теперь…

– не вместе. – киваю я. – что ты хочешь сказать, Ники?

– Ларс… после всех твоих слов… после того, что было у нас однажды и сегодня… - Ники замолкает.

Одна неприятная догадка мелькает в моей голове, и я бледнею.

– ты что, беременна?

Это было бы ужасно.

– нет, - отвечает Ники уже увереннее. – я же останусь у тебя хотя бы ненадолго?
– говорит она, обвивая мою шею руками и заглядывая мне в глаза.

– конечно, Ники. Сколько угодно, - я нежно целую ее, но она отстраняется.

– Ларс…- неуверенно произносит Ники. – так что насчет Мириам?

– при чем тут Мириам? – спрашиваю я. – я все скажу ей, Ники. Она никогда не была мне нужна…

– кто тебе не была нужна? – слышится голос на пороге.

Я в ужасе отскакиваю от Ларса. Мириам! А еще я тут же замечаю на пороге кухни маму и Сэма. Я поплотнее заматываюсь в рубашку, и чувствую себя очень неловко из-за своего внешнего вида. Хотя, это не главное, сейчас меня волнует Мириам. Что она здесь делает?

– так кто, Ларсен? – повторяет она.

Ситуация опасная. Я прячусь за спиной у Ларса, Мириам стоит прямо перед ним, мама, кажется, хочет что-то сказать, но боится выбрать неподходящий момент, а Сэм, держащий мамины сумки, выглядит немного виноватым.