Новозеландский дождь

«да. Я люблю тебя» - ответил я ей.

Вместо ответа Мелани подошла и прижалась ко мне.

«и я тебя, Ларсен» - прошептала она мне на ухо.

Затем мы целовались, очень и очень много, а потом поехали к ней домой. Проснувшись утром, мы были твердо уверены в принятом решении, и никаких отступов назад. Вскоре я купил Мелани кольцо и подарил во время ужина в дорогом ресторане Лос-Анджелеса…

Все значительно отличалось от моего сегодняшнего предложения Ники…

С ней у нас все абсолютно по-другому. Я и люблю Ники по-другому. Я хочу заботиться о ней, водить за руку по аллеям парка, знать, что она ждет меня из тура, и укрывать пледом, когда она болеет. Я не хочу надевать смокинг и идти с ней на очередную голливудскую премьеру, я не хочу, чтобы она царапала мне спину в отелях во время моего тура, я не хочу всех этих нотаций и правил, как вести себя в высшем обществе. Я хочу быть с Ники – с той, кто примет меня таким, какой я есть, и кого я буду принимать такой, какая она есть, несмотря ни на что.

Это и есть любовь.

Но я не понимал, почему Ники отказала? Я не думал, что ее родители уже были против. Я видел, как мама и бабушка Ники смотрели на нас, когда я прилетел к Ники в Греймут в ноябре. Я думаю, что и мистер Маклемур, который так и не стал счастлив в браке, пожелал бы счастья своей дочери. Я видел, какими глазами Ники смотрела на меня в начале нашего знакомства. И я вижу, какой рациональной, спокойной, отстраненной и расчетливой она становится сейчас, прямо на моих глазах. Из-за смертельного диагноза? Или это взросление? А вдруг…

Вдруг она разочаровалась во мне?

Вот как: смотришь на звезду, читаешь его твиты, и создаешь себе его образ. Мечтаешь, рыдаешь по нему, а потом встречаешь, и… На самом деле, все может быть по-другому. Хотя, мой образ был немножко скандальным, так что я могу казаться только лучше, чем я есть…

Что происходит с нашей любовью?...

– да, я поеду. Я готова. – отвечаю я, глядя на Ларса.

Его лицо выражает неуверенность.

– точно, Ники? – спрашивает он.

Только что миссис Эдвинстон предложила мне поехать в реабилитационный центр. Не знаю, зачем, – вроде, о моей минувшей депрессии тут не распространялись, - но, она так сильно расписывала все прелести этой терапии, что даже моя мама сдалась, и теперь мне осталось только сдаться им обоим и согласиться.

Правда, я не буду видеться с Ларсом. И это очень удручает… хотя, только что Ларсен сказал, что мое здоровье и благополучие – важнее всего, и если нужно, он отпустит меня от себя, сможет пережить очередное расставание ради нашего совместного будущего…

– ты точно решила, Ники? – спрашивает Ларс.

В его глазах светится тревога…

– да, Ларсен… помнишь, ты сам говорил мне, что стоит потерпеть ради будущего? Так вот… - вздыхаю я. – нам придется.

Ларс заминается. Мама кивает, и миссис Эдвинстон говорит:

– правильно, Николь. Мы никогда не должны останавливаться на достигнутом, но должны стремиться к большему.

Я пожимаю плечами. Ларсен вздыхает.

– так как долго это будет, говорите?

После новогодней ночи что-то изменилось. Нет, я честно, думала, что мое сердце выпрыгнет и разорвется от счастья, когда я услышала эти слова от Ларсена, но… но…ничего такого не случилось, а даже наоборот, это было очень странно и неловко, но…

Я испугалась.

Мне всего лишь восемнадцать исполнилось недавно, и я наслышана историй о ранних браках, которые в итоге распадаются, а все потом жалеют, что не погуляли в молодости. Хотя, куда мне гулять? С моим-то раком… да.

Рак – еще одна причина. Зачем нам жениться, если я могу умереть в любой момент? Пусть врачи говорят, что ремиссия продолжается, она может оборваться в любой момент, и тогда бедный Ларсен станет вдовцом…

Мы знакомы не так давно. И вообще, я – несчастная фанатка из какой-то новозеландской дыры, а Ларсен знаменитый ди-джей, и неизвестно, чего я там себе намечтала о нем за пару лет своей влюбленности. Ведь фанатизм – это такая же болезнь… Вдруг я разочаруюсь в нем? И потом, Ларсен старше, наша с ним свадьба выглядела бы слишком легкомысленно и создавала бы далеко не лучшее впечатление о Ларсе…

И наши родители наверняка будут против. Пусть, с виду они и радуются, но это так, пока все несерьезно. Подумаешь… может, у нас просто дружба с элементами симпатии. Дружат же мальчики с девочками… хотя, какой Ларсен мальчик? Он намного старше меня… на девять лет…

Я не могу конкретно назвать, что меня остановило, но почему-то где-то, в глубине подсознания, мне претила мысль о замужестве с Ларсом…

Я ведь не хочу взрослеть. Я просто маленькая милая девочка, которой нравится быть вместе с тем, кто ее любит… мне не нужна эта формальность, мне пока что не нужна семья… мне просто нужен тот, кто будет рядом, несмотря не на что… чтобы все было так, как у нас сейчас с Ларсеном…

РИВЕРСАЙД

– я буду скучать! – восклицаю я и крепко обхватываю Ники, обнимаю. – я люблю тебя…

– я тоже, Ларс, - кивает она, уткнувшись мне в плечо. – звони, мы будем в Риверсайде…

Я отпускаю ее и киваю. На сердце тяжело.

Группа отправляющихся в центр – суицидников-неудачников и бывших наркоманов уже ждет Ники в уголке зала ожидания аэропорта. Да уж, ну и компания достается ей…

– да, Ники. Береги себя, - коротко говорю я и целую ее на прощание. – мы еще встретимся…

Ники улыбается.

– люблю тебя, Ларс.

– и я тебя, Ники.

– пока, - Ники быстро обнимает меня за шею, целует, потом направляется к ожидающим.

Смотрю ей вслед.

Что происходит?! В последние месяцы я задавался этим вопросом, и задаюсь им сейчас. Что-то стало не так!

Да, мы с Ники живем в одном доме, и почти каждая ночь – наша. Мы вместе готовим друг другу завтрак, убираемся по выходным, ходим по магазинам… делаем вместе абсолютно все. может быть, в это и есть вся проблема? Ники стала… обычной?! Мы слишком привыкли друг к другу? Любовь больше не кажется возвышенной и недоступной, не кажется неуловимым, невероятным счастьем?

Бытовуха, убивающая отношения – то, что уничтожило нас с Мелани, как будущую ячейку общества, - вот что приходит мне в голову.

Она так же жила в моем доме, ныла, что не хочет ничего делать и просит нанять домработницу, а в ее отсутствие заставляла меня заниматься посудой и уборкой…

Или нет. У нас с Ники не так. Мы делаем все вместе, значит причина должна быть другая…

На какое-то мгновение у меня в голове мелькает что-то вроде, Боже, Ларс, что за мысли, выкинь это из головы, - но я сразу же приказываю внутреннему голосу затихнуть.

Я провожаю взглядом группу улетающих и впервые за долгое время трезво оцениваю наши отношения: а что у нас есть?

Ники вылечится, и мы снова разлетимся. Она слепо влюблена в меня, она, наивная девочка, а я – крупная и в последнее время скандальная знаменитость. Ее родители против нас. Сама судьба против нас! Расстояние, болезнь… мне тяжело видеть Ники больной, и с каждым разом я чувствую это. Я понимаю все больше и больше: это была одержимость. Не было любви! Не было, было что-то, и все! Прошло! Осталась только привязанность, человеческое сострадание и сочувствие…