Новые надежды

– С сегодняшнего дня тебе не надо беспокоиться об этом. Если ты, на самом деле, носишь моего ребенка, как утверждаешь, то я, как отец, должен заботиться о нем и о его матери. Это будет правильно и справедливо. Я позвоню в агентство, объясню, что произошло, а затем займусь организацией поездки. Предлагаю уйти сегодня часов в пять и вместе отправиться ко мне домой на Мейфэр. Поужинаем, а затем я отвезу тебя домой, чтобы ты собрала вещи. Я, ни в коем случае, не давлю на тебя, решение твое, и я пойму, если ты его не примешь. Но прежде чем ответишь, пожалуйста, подумай о своем здоровье и о малыше. А я, в свою очередь, постараюсь сделать все, чтобы ты ни о чем не беспокоилась. Ну, что скажешь?

Еще никто и никогда не обещал Кейт заботиться о ней, не просил, чтобы она ни о чем не волновалась... Она была в замешательстве и не знала, что и думать...

Может ли она доверять ему?

Какие отношения сложатся между ними в Милане?

Не пожалеет ли он о своем предложении?

Люка берет на себя большую ответственность, он сильно рискует, особенно учитывая, что он не уверен, его ли это ребенок.

Однако Кейт решила: они оба заслуживают еще один шанс.

– Хорошо.

Впервые за сегодняшний длинный день у нее стало спокойно на душе. Проще принять его предложение и позволить судьбе сделать очередной ход, чем пытаться бороться с ней. Что же, как не судьба, таким причудливым образом свело их вместе?

Кейт знала: она пожалеет, если не поедет в Милан и упустит шанс познакомиться поближе с отцом своего ребенка. К тому же она уже устала бороться и бояться.

Бровь Люки приподнялась — он явно не ожидал, что она так просто согласится.

– Ты согласна?

– Да. Я согласна.

— Катерина? Уже шестой час, нам пора.

На работе было много дел, и несколько часов пролетели незаметно. И Кейт это радовало — не оставалось времени на раздумья об их поездке в Италию и о правильности принятого решения.

Люка стоял в дверях, держа в руках ее пиджак. Кейт была так смущена его близостью, что не с первого раза попала рукой в рукав. Она повернулась к нему, чтобы поблагодарить за жест вежливости, и замерла от неожиданности: Люка положил руку ей на живот.

– Пока еще не заметно, — хрипло сказал он.

Но Кейт в этот момент думала совсем не о ребенке. Его пальцы словно прожигали ткань, вызывая волнение в крови. Она не хотела, чтобы он убирал руку, в голове вертелась лишь одна мысль: «Дотронься до меня еще раз...»

– Думаю, уже скоро будет заметно.

Кейт пожала плечами и немного отстранилась, не желая, чтобы он догадался, о чем она сейчас думает.

Что такого особенного в этом мужчине, что заставляет ее терять рассудок?

– Ты, похоже, устала, — заметил он, вглядываясь в ее лицо.

Под глазами Катерины залегли глубокие тени. Люка удивился, как он не заметил этого раньше. И если до сего момента он еще сомневался, правильно ли поступает, отправляясь с ней в Италию, теперь все его сомнения развеялись.

Беременность забирает много ресурсов из организма женщины. Беременные устают быстрее, и эмоционально они более уязвимы. Следовательно, Катерине надо не только хорошо питаться, но еще и отдыхать, и избегать стресса. Это Люка вычитал из многочисленных книг о беременности и планировании, которые София скупала в огромном количестве в надежде почерпнуть что-то новое. К большому сожалению, ей так и не довелось испытать счастье материнства. А у Люки не было возможности ухаживать за беременной женой, уделять ей много внимания, заботиться... Как же они мечтали вместе о том дне, когда будут нянчить своего первенца! Но сейчас, похоже, фортуна ему улыбалась: у него появится человек, для которого он будет жить и дышать, который станет центром его вселенной...

— Пойдем, я отвезу тебя домой, — сказал он, не давая своим мечтам зайти слишком далеко.

Если окажется, что Катерина ошибается, для него это станет большим ударом.

Теперь его рука оказалась на пояснице Кейт, и он легонько подтолкнул ее к выходу. Последовав за ней, он старался скрыть свою улыбку. Радость предвкушения брала верх над способностью мыслить трезво, и воображение упорно продолжало рисовать радужные картины.

Но Люка боялся спугнуть удачу, боялся быть счастливым.

Кейт почувствовала, как тепло пола с подогревом обволокло ее озябшие ноги, и от удовольствия прикрыла глаза. В руках у нее был бокал со свежевыжатым соком грейпфрута. Она с интересом рассматривала гостиную и удивлялась, как простые вещи могут все менять, — оригинальная скрытая подсветка по периметру и мягкий пастельный цвет стен придавали уют огромному помещению.

Когда она была на вечеринке в качестве хозяйки, то не заметила всей этой красоты! Кейт полностью была занята гостями. Но теперь она могла неторопливо обойти комнату и все внимательно рассмотреть. Ее внимание привлек портрет в деревянной позолоченной раме. Он занимал почетное место в гостиной и, когда Кейт пригляделась, оказался не репродукцией, а подлинником. Она запомнила его еще с занятий по истории искусства, только тогда она видела фотографию в книге. Портрет недаром привлек ее внимание. Его стоимость, вероятно, составляет не один миллион фунтов!

Странное чувство заставило ее поежиться, словно от холода. Побывав в доме Люки в Милане, она поняла — он человек с большим достатком. Но сейчас, глядя на этот шедевр, висящий прямо перед ней, она ощутила, как мало отношения имеет к его миру. И в который раз почувствовала себя маленькой нищенкой, которой не место среди подобной роскоши.

Которую этот мир богатства отвергает, словно инородное тело.

– Я вижу, ты интересуешься моей небольшой коллекцией итальянской живописи?

Кейт была так заворожена портретом, что не сразу услышала Люку. И только когда он подошел к ней, заметила его присутствие в комнате.

Когда они приехали в его дом на Мейфэр, Люка отпустил домработницу и сам пошел в погреб, чтобы выбрать вино к ужину. Кейт отвлеклась от картины и повернулась к Люке. Ее дыхание тут же перехватило — перед ней стоял совсем другой мужчина. Переодевшись в легкие брюки и белую льняную рубашку, он остался босиком и выглядел полностью расслабленным. Перед ней снова был тот Люка, которого она помнила. По всему телу Кейт прокатилась волна жара.

— Я поверить не могу своим глазам, — произнесла она, указывая на портрет, покрепче сжав бокал — единственную реальную вещь из всех, окружающих ее. — Я изучала это полотно в школе. Мне очень нравились уроки истории искусства. Если бы могла, я выучилась бы на искусствоведа, и, думаю, у меня получилось бы сделать карьеру в этой области.

– И что же тебя остановило?

– Мне пришлось идти работать, чтобы хоть как-то помогать матери.

– Жаль. Сразу видно, искусство тебе не безразлично. Я видел, как внимательно ты изучала портрет, — сказал Люка. — Но и твой выбор делает тебе честь. Это немалая жертва.

– На самом деле, все не так трагично. Я давно поняла, что жизнь часто складывается не так, как нам хотелось бы, но в этом нет ничего страшного. Я могла помогать маме, когда она нуждалась во мне... Что может быть важнее? Надеюсь, я еще добьюсь чего-то важного в жизни.