Новый год по новому стилю
Шрифт:
Он наконец обернулся, но не отошёл от кухонных шкафчиков. Смотрел поверх наших голов в узкое окошко над столом, до которого Люба могла дотянуться, встав ногами на стул, но она предпочитала пол и уже трёх кошек.
— Лиз, нет сквозняка? — забеспокоился вдруг Вербов. — Я действительно не чувствую холода, но я такой — горячий, — и как-то смутился. — Знаешь, я ей сейчас кофту принесу. От греха подальше. Зря куртки в машине оставили. Надо было сообразить, что тут дышать нечем.
Я снова не успела ничего ответить — у него
— Давай примерь!
Он вернулся со скоростью спринтера. Это был розовый свитер с единорогом и блестками.
— Нравится? Носи на здоровье.
— Ей не нужен ещё один свитер! — не сдержалась я. Мне не давали покоя слова соседки про чужих детей. Может, Вербов так развлекается? Ну ведь все может быть… Я же его и трёх месяцев не знаю. Да если и знаю, то только на планерках и только по существу. По существу вопроса, а вот каким он существом является в личном плане, я без понятия.
— Ну и мне не нужен. Илона к лету из него вырастет. Люба, тебе нравится свитер? — Она, конечно же, кивнула. — Тогда не слушай маму…
Не слушай маму? Что он вообще язык распускает?!
— Гриша…
Он перегулял без куртки и без шапки — мозги отморозил. На меня тоже взглянул самым невинным из возможных взглядов, да ещё заявил:
— Может, ты посмотришь вещи Илоны? Там куча маленьких вещей…
— Нам ничего не надо! — уже реально повысила я голос.
Не надо нам помогать. У меня ребёнок не с помойки одет. И вообще мы умеем не пачкаться и хорошо стирать, а лишнего места для лишней одежды у нас нет.
— Мне тоже не надо. Не хочешь себе, перебери, я тогда скину в детский дом. Раз уже приехал.
И зачем он покупает кучу вещей, если ребёнок тут не живет? Да и жить тут как-то не очень. И дело даже не в запахе.
— Хорошо, я переберу их для тебя, — сдалась я или все же нашла предлог уйти из чужой кухни.
— А кто такая Илона? — услышала я запоздалый вопрос Любы, и Вербов впервые замялся:
— Ну, одна девочка… Которая иногда приезжает к бабушке. Ее бабушка здесь живет. А сейчас она у неё в гостях. Потому что Илона заболела.
Почему он не назвал ее дочкой?
— Где вещи? — решила я поиграть в спасительницу.
Уберечь Вербова от прямых детских вопросов — мой долг. Даже рассмеяться захотелось. Но я лишь улыбнулась. Он не понял моей улыбки, но поспешил улыбнуться в ответ.
Комната оказалась отремонтированной. Даже с ламинатом. И без кошек. Хвостатые жили в двух других комнатах. Эта была закрыта на ключ — правда, ключ торчал из двери. Внутри детская кровать и шкаф-купе. Больше ничего.
Ковёр и комод — наверное, с игрушками.Вербов перехватил мой растерянный взгляд.
— Илона приезжает к бабушке. Не ко мне. Я так… постольку поскольку. В общем, из-за кошек к себе тещу не взять, а таскать каждый день сюда ребёнка не дело. И потом Илона не помнит своей детской все равно. Ее дом давно не здесь.
— Год? И не помнит? — не поняла я.
— Почти четыре года. Мы просто документы оформили только в январе, — и быстро отвернулся к шкафу: — Короче, все тут. Я пойду чай заварю, а вы тут хозяйничайте. Здесь и запаха почти нет. Я не разрешаю пускать сюда кошек.
— Гриша, их действительно одиннадцать?
— Да, но я их всех не сгоню в одно место. Я же сказал — на меня смотрят: мужик, что ты приперся? У нас жрачка ещё есть. Впрочем, на меня все так смотрят… Ладно, — он наградил меня каким-то совсем тяжелым взглядом. — Я пошёл чай заваривать.
А мне что делать со всеми этими вещами и знаниями? Бред какой-то! Не надо было соглашаться на прогулку.
Глава 3.5 "Ответ Деда Мороза"
— Уснула?
Я обернулась от кровати, на которой разложила вещи чужого ребёнка, и увидела своего скрючившимся калачиком на ковре. Так засыпают только годовасики и те, кто смертельно устал.
— О, черт…
Да, у меня вырвалось… Не при ребёнке. Ребёнок спит.
Вербов держал в руках пластиковый пакет для мусора — раскрытым.
— Давай быстрее кровать освобождай. Я перенесу. Проснётся, пойдём пить чай. Не проснётся… — и он улыбнулся. Или все же это была усмешка? — Пойдём пить чай вдвоём и с кошками.
Я почти все разобрала. Один мешок он точно мог отвезти сиротам. Что не так? Стоит с мешком и молчит. Молча злится, что я ничего не взяла? Так я же не кошечка, чтобы мне помогать… Если моему ребенку что-то потребуется, я на это заработаю.
— Я сама переложу ребёнка, — выдала я, когда пауза подзатянулась и порядком надоела.
— Не доверяешь?
Откуда эта злость?
— У тебя руки заняты.
В ответ он просто разжал пальцы, и я еле успела подхватить мешок, чтобы из него не вывалились так аккуратно мною сложенные вещи. Он встал перед Любой на колени и, подхватив на руки, так на коленях и дополз до кровати, укрыл пледом и уставился на меня, стоящую с мешком.
— Пошли. Чай остынет.
И вырвал у меня мешок. Вам, Гриша, нервишки бы подлечить не помешало. Понимаю, одиннадцать кошек — это не погладить, а ответственность, но они, как выяснилось, у тещи, а ты, миленький, со своими двумя кошечками не справился: с Ульяной, как понимаю, и Илоной.