Ну, привет, медведь!
Шрифт:
— Конечно, тебе решать, — фыркнул защитник. — Но он же едва не убил Анечку!..
Влад только головой покачал в ответ… Ну ладно, ещё он сам — гормоны юношеского тела и всё такое прочее иногда действительно заставляли делать его не самые разумные вещи. Потом он, конечно, спохватывался… Но старик-то чего?
Это его последнее заявление Буровину не понравилось. Организация любого серьёзного дела — это не про эмоции, а про расчёт.
— Ну, раз уж ты об этом заговорил, — негромко протянул парень. — Тогда подумай, как искупать свою вину перед внучкой будешь ТЫ. Чья задача была не дать ему связаться с «дедом Афоней»?!
Старик
— Гудков дозвонился до Афониного помощника ДО твоего приказа обеспечить «тишину».
—… И ДО ТОГО, как я отдал ему приказ прервать сообщение с нынешним руководством Рода, — закончил Буровин. — И, если уж ты так хочешь поискать виноватых, то почему бы не вспомнить про саму Анну?.. В конце концов, ведь именно она настояла на том, чтобы в Москве сразу сообщить о нашем местоположении представителю. Я предлагал добираться самостоятельно.
Дед вздрогнул. Очень не понравились ему обвинения в адрес внучки.
«А как иначе?» — про себя подумал Влад. Будем помаленьку избавляться от привычки рубить с плеча. Вот и пусть теперь надо всем хорошенько подумает!
— Зачем же вы так, Владимир Сергеевич?.. — вновь перешёл на официальный тон дед Тарас.
«Ага, за внучку обидно стало!» — оценил парень. Ну, так соображать же надо!..
— А затем, Тарас Васильевич, что пора уже включать голову, — довольно жёстко выдал Буровин, буквально давя старика тяжёлым взглядом. — Знаешь, один классик задавался вопросами «Кто виноват?» и «Что делать?»…
Вообще-то не один, конечно. Да и фамилию «одного» классика Владимир помнил. Но вот совсем не был уверен, что этот мир знал Чернышевского.
—… Так вот, парадокс в том, что невозможно одновременно искать ответы на оба вопроса, — закончил мысль Влад. — Либо мы тут «шашкой машем» — и на месяц-другой парализуем работу представительства, со всеми вытекающими отсюда репутационными потерями — либо заводим на Гудкова «папочку», и даём шанс исправить ошибку. Или у тебя есть на примете человек, способный сходу занять его место?.. Да даже, если и есть такой, и будь он хоть семи пядей во лбу — ему понадобится минимум несколько месяцев для формирования команды и перехвата управления. Или ты сам справишься?.. Нет, ты скажи!.. Ежели так — то Гудкова можно хоть полиции сдать, хоть на ближайшей березе вздёрнуть. Сможешь?! А что, найди ему замену! Под личную ответственность за результат. Твою, прошу заметить, ответственность! Справишься?!
Защитник задумался. Парень, тем временем, поднялся, чтобы взять со стола комплект свежих полотенец и белья, принесённый услужливой горничной.
— Нет, Владимир Сергеевич, не смогу, — наконец, ответил дед.
Как ни старался Буровин услышать в голосе защитника недовольство или злость, не получилось. Его подчинённый выслушал аргументы, обдумал их, и принял к сведению.
«Ну и славно! Глядишь, и сработаемся!» — решил Глава, отправляясь в сторону ванной комнаты. А то ему в последнее время что-то совершенно не нравилась безынициативность окружающих сотрудников. А ещё ему хотелось как можно скорее закончить разговор.
Ночь была долгой. Парню не терпелось смыть с себя чужую кровь. Да и поспать бы несколько часиков… Молодое тело, конечно, многое прощает. Но он прекрасно помнил, как может сказаться легкомысленность
юности лет через сорок… Ну, хорошо, в этом мире, насколько он успел понять, «расплата» настигнет его лет через восемьдесят — сто. Но всё равно…— Но почему ты уверен, что сможешь обеспечить его преданность?! — негромко поинтересовался дед, вновь переходя на «ты», как и просил обращаться к нему Буровин.
— Есть у меня план, — откликнулся парень. Однако вдаваться в подробности не пожелал, а потому просто захлопнул за собой дверь в ванную, и принялся буквально сдирать с себя уже покрывшуюся коркой одежду. Мыло, мочалка, шампунь, и тёплая вода — вот что ему действительно было нужно в этот момент.
Конечно, не помешала бы ещё и довольно миловидная горничная, которая ему всё вышеперечисленное принесла. Однако эту проблему он всё же оставил на потом. Как тут у них всё между мужчинами и женщинами происходит — ему пока было не совсем понятно. Ну не у Илоны же было спрашивать?.. А то переспишь с какой-нибудь красоткой, и тут же же куча проблем для Рода нарисуется… Ну его нафиг. До прояснения ситуации.
Впрочем, старик оказался упрямым. Дождался-таки, пока Глава вымоется, и вновь поинтересовался:
— Так как же ты собираешься обеспечить его преданность?..
Тук-тук-тук.
Дверь открылась секунд через сорок после того, как Буровин постучал.
— Доброго утра, Владимир Сергеевич, — услышал он, когда арендатор показался на пороге. — Вы выглядите намного…
—… Чище, — с улыбкой подсказал молодой человек.
Гольцман вежливо покивал. Мол, он совсем не удивился визиту своего соседа и, по совместительству, арендодателя вместе с первыми лучами солнца.
— Прошу простить, если этой ночью помешали вашему сну своими «переговорами», — светски заметил Владимир, улыбнувшись.
— Ничего-ничего, — ответил старичок с понимающей ухмылкой.
Даже в столь раннее время он был одет в отглаженные брюки и белую рубашку, поверх которой носил застёгнутую на все пуговицы жилетку.
— Даже галстук!.. — поразился парень восхищённо. — И это в пять утра!
Улыбка старика стала буквально на миллиметр шире. Кажется, такая реакция собеседника задела какие-то струны в душе адвоката. Во всяком случае, его голос чуть-чуть потеплел. На самую малость.
— Самодисциплина, молодой человек, — наставительно произнёс он. — На длинной дистанции — единственный способ добиться своей цели… Впрочем, к чему вам мое ворчание?.. Надеюсь, вы пришли в это утро… раннее… не для того, чтобы изменить условия аренды?..
Парень рассмеялся. Вполне искренне, уж больно интересным персонажем оказался этот Гольцман!
— Простите, — поднял он руки в сдающемся жесте. — Нервы, тяжёлая ночь…
Арендатор всё с той же улыбкой наблюдал за ним. Весь вид его прямо-таки располагал к себе, а глаза его, казалось, лучились радостью от этой встречи.
«Опасный человек!..» — тут же решил про себя Буровин.
— Нда-с, методы у вас, молодой человек, конечно… — прокомментировал тот. — Но вы молоды, а молодые всегда торопятся жить…
И было непонятно, чего в тоне собеседника больше: одобрения или осуждения.
— Я к вам по делу, Михаил Иосифович, — посерьёзнел Владимир.
— По делу, по делу… Вечно спешащая юность!.. Когда-то и старик Гольцман таким был…
Впрочем, заметив не по годам внимательный взгляд Главы, адвокат собрался вмиг.