Няня для дочки чемпиона

— Подвинься, — тихо говорит он. — Че-то хреново так.

— У тебя есть своя спальня, — шепчу в ответ. Уже не вижу смысла притворяться спящей.

— Там слишком тихо. И холодно.

— На дворе август месяц, кондиционеры не прекращают работу.

— Так ты подвинешься?

Зазвенела пряжка, Алмазов снял штаны, оставаясь в одних боксерах. Застонал, схватившись за бок. Тихо выругался и сел на край кровати.

— Ребенка разбудишь. — Привстаю в постели, придерживая одеяло на груди.

— Я, кстати, одержал победу. Это если тебе интересно.

— Мне очень интересно. Особенно мне интересен вопрос, какого черта ты делаешь, — злюсь я.

От одной мысли о том, что мы будем спать вместе, внутри все дрожит.

Руслан хватается за край одеяла, я вырываю его у него из рук.

— Жадина, — хрипло смеется он.

— Хочешь спать здесь — тогда дуй в кресло.

— Нет, я здесь, рядом со своими девочками, — пьяно говорит он и ложится поверх одеяла, так и не сумев отодрать его от меня.

Я все же отодвигаюсь. Осторожно, чтобы Киру не побеспокоить. Мы легко помещаемся здесь втроем, кровать в номере поистине королевских размеров.

Дышим громко. Молчим.

— Хочешь какой-нибудь подарок? Я сегодня сорвал куш, — сообщает он.

— Домой хочу. Это будет лучшим подарком, — недовольно бурчу я.

— Мой менеджер должен был купить тебе билеты. Кажется, на двадцать девятое августа. Успеешь же к учебе?

— Угу.

— А я, похоже, здесь останусь. Нужно документы на ребенка оформить, с полицией пообщаться, родных Софи найти. Голова от всего этого начинает болеть, стоит подумать, сколько проблем все это создаст.

— Это ты победу свою так отпраздновал?

Руслан зашевелился, повернулся на бок, приподнявшись на локте.

— Ага. Так что с подарком? Сережки? Дизайнерскую сумочку?

— Ничего мне не нужно, сказала же. Тем более от тебя.

— Тяжело с тобой, — вздохнул он и снова перевернулся на спину. — Как Кирюха? Не капризничала?

— Нет.

— Это хорошо. Не представляю, что буду делать, когда с ней вдвоем останемся. Не хочешь задержаться?

Я открываю рот, чтобы сказать, что минуты считаю до того момента, когда взойду на трап самолета и вернусь домой, но замираю, так ничего и не сказав. Потому что привязалась к Кире и понимаю, что буду скучать по ней. Даже по этому номеру.

— У меня учеба, Руслан. К тому же Кире нужна профессиональная няня, а не я.

— Ты не хуже профессиональной няни.

— И много нянь за свою жизнь ты видел?

Руслан хмыкает.

— Ты всегда такая язва?

— Это я-то язва? — возмущенно шиплю я, повернувшись к нему.

— Самая настоящая.

— Спасибо за комплимент.

Руслан тоже поворачивается на бок, и мы оказываемся лицом к лицу.

— Я еще даже не начинал говорить комплименты, — его проникновенный шепот проникает в каждую частичку моего тела, вызывая вибрацию.

— От тебя воняет.

— А вот ты скупа на комплименты! — Из его горла вырывается смешок.

— Спи. Ты же для этого пришел.

— Да. Для этого, — тяжело вздыхает он, обдавая меня своим дыханием.

Так и лежим в темноте, лицом друг к другу. Я под одеялом, а Руслан поверх. Рядом тихонько сопит малышка.

Алмазов находит мою руку, переплетает наши пальцы. Сонно что-то бормочет и отключается. Я же так и не могу закрыть глаза. Наслаждаюсь этим ощущением, краду время у чужой жизни. Ведь в один прекрасный день мать Киры вернется и вместо меня будет вот так засыпать в постели с дочкой и любимым мужчиной.

Глава 16

Я не сразу поняла, почему так жарко. Разлепила веки, чувствуя какую-то тяжесть на груди. Сделала глубокий вдох, выдохнула, повернулась на бок и не сдержала вскрика.

В нескольких сантиметрах от моего лица — лицо Алмазова. Мы в одной постели. Лежим, тесно прижавшись друг к другу, переплетая наши тела. Память не сразу ко мне возвращается.

Руслан сонно стонет, переворачивается на спину. Спит крепко. Мое сердце в груди, что бьется неистово быстро от испуга, наконец-то начинает успокаиваться.

Я проверяю, как Кира, и, убедившись, что она еще спит, возвращаюсь взглядом к Руслану.

Он выглядит откровенно хреново. Лицо — одна сплошная гематома. Отекло, опухло, покраснело, посинело. Сейчас и не скажешь, что перед тобой красавчик.

Опускаюсь ниже взглядом, бесстыже любуясь крепким телом. На такое девчонки обычно слюни пускают. Хочется прикоснуться к рельефным мышцам живота, провести по груди, проверить, насколько стальные у него бицепсы.

Я не замечаю, как начинаю дышать тяжелее. Боюсь пошевелиться, хотя понимаю, что лучше встать с кровати. Пока он не проснулся. Потому что ночью он был не в себе. Наверняка даже не помнит, как оказался со мной в одной постели.

И в то же время захотелось поиздеваться над ним. Сказать, что он меня соблазнил и теперь обязан жениться. Посмотреть на его реакцию. Но я не решаюсь. С Русланом так шутить нельзя. Да и не поверит он в это, скорее всего.

Я вздрагиваю, когда его рука шевелиться. Он стонет. Я возвращаю взгляд на его лицо и забываю, как дышать.

Его глаза тоже открыты.

Смотрит на меня затуманенным взглядом. Кривится от боли. Снова стонет. Потом приподнимается на локтях, оглядываясь вокруг.

— Мы вместе спали? — спрашивает, щупая свою челюсть.

— Угу. Ты был очень настойчив. — Чувствую, как на лице появляется румянец, когда он откидывает край одеяла, несмотря на то, что он в боксерах.

Мне становится неловко от такой близости. А ему хоть бы что.

— Это я умею. Зараза, словно катком по мне проехались. Воды принесешь? Мне пока не встать.

— Ага, только тише. Кира еще спит. Ее уже пора кормить, но я пока морально не готова к ее пробуждению, — шепчу я, бросая взгляд на его дочь.

Он тоже поворачивается в ее сторону. На лице появляется сдержанная улыбка, в глазах загорается нежность.

— Смешная такая, — тихо шепчет он.

— Угу. — Смотрю на то, как Руслан протягивает руку и поглаживает ее по лысоватой головке.

— Я сегодня уйду. Скорее всего, вернусь поздно. Нужно парочку контактов пробить и с людьми встретиться. Часики тикают, а от Софи ни звонка. Я начинаю серьезно задумываться над тем, чтобы пойти в полицию. Вот только если бы с ней что-то случилось, ее отец и муж давно бы подняли тревогу. Слишком много загадок, — качает он головой.