О грусти этих дней

Отдав себя во власть иного царства

Меж снов чужих, где бродят наши сны.

Так отживая в области ничьей,

Листая многоточия пророчеств,

Из дождевой палитры одиночеств

Мы выбираем одиночество ночей.

Мы выбираем одиночество любви,

Где вопреки всему родится чудо,

И это значит - я с тобою буду

И никогда не дам себе уйти.

21.3.2002

* * *

Мои стихи не требуют сивилл

Для нитевидных сутей толкованья,

И многовед не выбьется из сил,

Ища вотще намёки и киванья.

Для арамейских древних запятых

Немало есть удобных переплётов,

На языках на мертвых и живых

Настругано немало анекдотов!

Мои стихи затем, чтоб, видит Бог,

Не в настоящем сыпаться звучаньи,

Они едва ли сотканы из слов,

А просто существуют изначально.

Они во мне и в ком-нибудь ещё,

Они под лампой вьются и не тлеют,

От них едва ли станет хорошо

Тем, кто несчастен или же болеет.

Они приходят странной чередой,

Не замечая лет и неудобства,

Они сверлят и мечутся икрой

На неприличном ложе чадородства.

Они простят меня за суету

И, пролежав без мысли больше века,

Уснут во мне, как спит язык в рту,

Когда не знает верного ответа.

21.4.2002

Норвежские мирные инициативы

Я был викингом,

Плавал по морю,

Алый цвет любил,

Он ведь яростный!

Не одно пустил

Село по миру,

Не одно сгубил

Судно с парусом...

Кушал мясо я

Крупным прикусом,

Облизав перста,

Словно дикий зверь,

Фляжкой лязгая,

Дрых под фикусом

И дожил до ста,

Хочешь верь - не верь!

А теперь норвег

Очень мирный я.

И давно за так

Отдал палицы.

Миру мир навек,

Воевать нельзя,

И не надо так

Злобно пялиться.

21.4.2002

* * *

Сон земной, как серое пятно,

Блеск сухого старого паркета.

Я твержу заученно одно -

Что люблю я жизнь не за это.

Не за власть не ведать ни о чём,

Не за грубость ворсяного кроя,

А за свет фальшивый за окном,

Растворённый в запахе прибоя.

За суровый оттиск на губах

Разносортных обликов апреля,

За восторг, за смерть, за свет, за страх,

За любовь и вкус хмельного хмеля.

За разрывы в тучных облаках,

За распад немыслимый, но скорый,

За рассвет, несомый на руках

Босоногой девочки Авроры.

За печати умственных вестей

Упреждённых кодами созвездий,

За кровавый плен земных страстей

И за блеск стальных свободы лезвий.

За расстриженные острова

На далеких ссуженных озёрах,

За глотки, которыми трава

Напояет своей влагой взоры.

За восторг неведомых скачков

По полям иссушенным, но свежим.

За лесистый отблеск от очков,

Не надетых на глазах всё тех же.

За пору, которую отнять

Не смогла бы адская недвижность,

За способность тихо отживать

Отголоски слов, рождённых выжить.

* * *

Мы селились вдали

От весёлой толпы,

Оставляя в пыли

Груды фотоальбомов,

И как будто нашли

В шатком облике мглы

Мерный маятник дней

Без возни и уронов.

Это сладко так знать,

Что просторы вокруг,

И вглуби, и снаружи,

И сверху, и снизу.

Лес, как древняя знать,

Провожает в пургу

Свои грозные ружья

Нестойких карнизов.

Современная суть

Своевременных слов,

Возникая из тьмы

Отдалённых пределов,