О грусти этих дней
Шрифт:
1990
* * *
Ты права, ты, конечно, права.
Всё воротится волей небес,
Даже если пойдет на дрова
Наш волшебный и ласковый лес.
Вновь уткнусь я в колени твои,
Мокрым носом невнятно сопя
О своей непутёвой любви
Неуклюжие недослова.
Вновь замрёт паутина ветвей,
И ворона, вниманья полна,
Станет аистом наших детей.
Грянет эхом пронзительно: "Кар-р!!!"
И сорвётся в фонтане росы
На задумчивый Мадагаскар,
Где так плюшево льются часы.
Для солнышка есть колыбель,
И тоскливиться нету причин,
Где в соседстве сплошных кобелей
Проживал медвежонок один.
И воротится эта пора,
Несмотря на обилье широт.
Ты права, ты, конечно, права.
Никуда это всё не уйдёт.
1990
* * *
Озябший парк, пергамент мертвых листьев
Скупого утра призрак разметал.
Спит старый пруд, и отблеск перламутра
Среди зеркал.
А розы мнут упрямы лепестки,
Дань сладострастья рамке ритуала.
На лёгкий бриз вчерашнего начала
Ложатся неприметные мазки...
1989
* * *
Сброшены оковы, но
Света не проси.
Солнце расфасовано
В гранулах росы.
В безудержной злобе ем
Камень. Вот наш кров -
За слепым подобием
Вкрадчивых углов.
Отопри же двери тем,
Кто подносит яд,
Трепетом доверия
Вздохи явь вскроят.
Станет невесомым весь
Нашей сути вес,
И сомкнётся занавес
Плюшевых небес.
1990
МЫ УШЛИ,
НЕ ПРОСТИВШИСЬ,
НЕ ВЗЯВ АДРЕСОВ...
* * *
А в Кишинёве нету чемоданов.
Я шмотки по карманам рассовал.
Спешат. Спешат из-за океанов
Спасительные вызова.
Мой бедный брат, пора трубить тревогу.
Нам Яр с названьем женским ни к чему.
Не знаем мы, как ходят в синагогу,
Давай же просто плюнем за корму.
Опять совдепы вертят финт ушами,
Мол, на бекицер вам, но финт не нов.
Обчистят коль - расстанемся с грошами,
Сдерут штаны - уедем без штанов.
И ничего не скажем нашим детям,
Как душу здесь истёрли в порошок,
А мы, коль родились под небом этим,
Давай еще нальём на посошок.
1989
* * *
От судьбы не жди подарков,
Выйдет всё наоборот.
Просвещённого монарха
Ждёт измученный народ.
Чтобы было чин по чину,
Ну, как встарь,
Излечи нашу кручину,
Государь.
Нужен нам державный норов
Да кулак,
А то дальше разговоров
Ну никак.
Надоело БАМу шпалы
Нам исправно поставлять.
Где же ты, Орел Двуглавый,
Появися. Твою мать.
Ты, алмазно невесомый,
Вспрыснешь новую зарю,
А то здесь жиды-масоны
Нас сгноили на корню.
Они каверзные сети
Раставляют много лет.
И у них грудные дети
Со сметаной на обед.
Мы на взводе. Им всё мало.
Государь, не будь пархат,
В мир гнилого капитала
Выкинь их пинком под зад!
На тебя лишь уповаем.
Без тебя нельзя никак.
До свиданья, бедный Хаим,
Здравствуй, Ванюшка-Дурак.
1989
* * *
Мигрень - бальзам для эмигранта.
Родная, брось лихой костыль!
Простимся сухо и галантно,
А после разом опостыль