Об интеграции и адаптации ведьм в иномирном обществе

И «коварный соблазнитель» в полной мере доказал, что он имеет право так называться: Танилер стребовал свою награду с процентами.

***

– Бак!

Иликор распахнул дверь, и бросил дорожную сумку у порога гостиничного номера.

Маг сидел спиной ко входу, и даже не обернулся на оклик.

– Привет, - буркнул Бакаир, сосредоточенно расковыривая амулет, - Заходи.

– Я готов ехать. Ты её нашёл?
– спросил Иликор, падая на кровать.

Баку очень хотелось отвесить другу подзатыльник.

– А то не заметно, да?

С момента, как от него ускользнула Натони, он с каждым днём становился всё раздражительнее и раздражительнее. И тот факт, что в его руках перегорал уже третий поисковик, благодушия магу не прибавлял.

– Если бы уловил хотя бы примерное местоположение, меня тут бы уже не было.

– На что ловишь?
– поинтересовался Иль, закидывая руки за голову и устраиваясь поудобнее.

Еще во время совместной работы он успел достаточно хорошо изучить приятеля: характер у Бакаира был преотвратный, и ужиться с ним мог разве что сущий ангел, но в том, что касалось работы Бак был на высоте. Усидчивый, точный, скрупулёзно выверяющий до грамма, до миллиметра - этого мага желали себе многие команды, потому что он не сдавался и не останавливался. Бак всегда шел до последнего, в стремлении получить то, что хотел... а значит вечер обещал быть долгим.

Бак молчал, и Иликор повторил:

– Так на что ловишь?

– На остаточные эманации.

– Эманации силы?

– Эманации магии.

– Да какая разница, Бак, это крохи! Их в любом случае недостаточно для определения объекта.

– У меня этих крох еще пол-накопителя.

– Неужели у тебя нет её вещи?

– Нет.

– А в той сторожке, о которой ты рассказывал? Там ничего?

Бакаир вспомнил черное пепелище метров пятнадцати в диаметре, которое обнаружил на следующий день, и зло сжал челюсти. Чертов ведьмак не оставил ни следа. А он так надеялся на её кровь. Он же чувствовал, сколько её там было. Крохотное помещение насквозь пропахло днями Луны его Натони, а сама ведьмочка еле держалась на ногах. Как же он мог упустить её?! И как она, такая слабая и измождённая, смогла сбить его настройки перехода? До сих пор в голове не укладывается.

– Ничего.

Тон Бакаира ясно давал понять, что общаться он не желает, но Иль это как-то не волновало.

– Мы теряем время, Бак, - серьезно произнёс Иликор, и прозвучавший в его голосе металл никак не вязался с расслабленной позой, - Нужно проверять дома. Их всего четыре.

– Эти, как ты выразился, «дома» являются загородными резиденциями императорской семьи. Вспомни о наложенной на них защите (я уже не говорю о родовых печатях) и трезво оцени наши силы.

– Печати на неё не сработают. Она не часть рода.

– Ты не видел Танилера в тот день. Так защищают самое ценное. Она наверняка уже часть рода.

– А птичка на хвосте принесла, что обряда не было...

Бакаир замер.

– Откуда информация?

– От гвардейцев Его Императорского Величества.

– Течь в личной гвардии? А наш Император-то совсем лопух... Что еще известно?

– Они точно в одной из четырёх резиденций, но где именно никто не знает... Хотя Дакраир наверняка в курсе. Эти двое очень близки. Но второй гвардеец упорно делает вид, что вообще не понимает о ком речь. Он якобы не встречался с Танилером с момента его триумфального выдворения в ссылку, и доказать обратное нет возможности. Скользкий гад, и предусмотрительный.

Бак вставил огранённый горный хрусталь, напитанный магией Натони, в паз. Защёлкнул крышку поисковика, и зажал коробочку в кулаке, пуская импульс, и тем самым активируя устройство. Поисковик пыхнул дымком, и с отвратительнейшим густым запахом серы, распался в прах. Ещё один баснословно дорогой прибор отправился в дар Тёмному Богу.

– Значит резиденция.
– произнёс Бакаир, стряхивая осевший на штанах пепел.
– Надо подготовиться.

– Люблю, когда у тебя такой настрой! Значит скоро начнётся веселье!

***

На третий день пути я смогла самостоятельно спешиться, а утром четвертого дня удалось самой взобраться в седло, что очень расстроило Леру: пажеские обязанности по моему «спуску-подъему», как оказалось, доставляли ему удовольствие. Тело постепенно привыкало к нагрузкам, и подъезжая сегодня к очередному постоялому двору, я уже не горела желанием лечь и умереть на месте. Теперь я оптимистично хотела выполнить программу минимум «ванна-ужин-постель», а до того, никаких суицидальных мыслей.

Да и Лера бы не позволил (не то что умереть, даже думать). Потому что всё, о чем я думала, был он. Полубог заполнил моё пространство сверху донизу, и куда бы я не повернулась, я встречалась со взглядом самых чудесных на том и этом свете серо-голубых глаз.

Лерка оказался удивительным собеседником. Точнее рассказчиком. Он был похож на большую советскую энциклопедию первого издания о шестидесяти пяти томах: Танилер знал всё и обо всём.

Утром, стоило нам только выехать на дорогу, и я, как пятилетний ребёнок, начинала крутить головой, жадно разглядывая окрестности и задавая вопросы. О различиях наших миров. Об особенностях уклада и быта местного населения. О разнице сословий и отношениях между ними. О разведении домашних животных и охоте. И, самое главное, о магии и ведовстве. Об удивительных существах, прорывающихся из-за Граней, и о тех, что живут здесь бок о бок с людьми испокон веков.

Лера терпеливо отвечал на каждый. Он рассказывал и рассказывал, а я слушала открыв рот. Эти истории словно настоящие сказки, заставляли удивлённо распахнуть глаза и внимать, потому что...

«Во-о-он то дерево, которое мы только что проехали... да, то, которое на цветущую ёлку похоже... это херапуль. Вася, ну что ты ржешь! Херапуль... Херапуль, бестолочь. Нет, не повторю. Согласен, название так себе, зато знаешь какая красивая легенда связана с этим растением? Это даже не легенда, это сказание. Придание о двух драконах...» и через несколько минут я не то что ржать, я дышать забывала, заслушавшись.

Наша дорога была лёгкой. И чем больше времени я проводила со своим ведьмаком, тем отчётливее понимала, что прикипаю к нему, срастаюсь каждой клеточкой, и уже даже представить себе не могу жизнь без Леры: умного, доброго, красивого, самодовольного наглого и такого соблазнительного полубога.

Про то, что он «соблазнительный», Танилер тоже не забыл (и мне не уставал напоминать): стоило нам остаться наедине, и меня откровенно обольщали. Ласки, поцелуи и романтичные глупости шепотом не прекращались ни на секунду. Ведьмак постоянно касался меня, намеренно и невзначай, будто ему тяжело было до меня не дотрагиваться. И я узнала тысячу и один способ передать свои чувства в прикосновении. Похоже я начала понимать его уже без слов: наговорившись за день, вечером мы переходили на невербальное общение, «рассказывая» друг другу о том, что чувствовали. О том самом, что ударяя в голову, мешало трезво мыслить.

Вечером четвертого дня мы подъехали к первому на нашем пути крупному городу. Высокие каменные стены, метров пятнадцать не меньше, опоясывали Бранигон широким кушаком. Не смотря на то, что город лишь условно приграничный (горы служили Империи естественной границей, и с этой стороны никогда не было нападений), укреплён он был основательно. С обшарпанных (но, даже на вид, крепких) стен недружелюбно поглядывали вниз две баллисты, а частые бойницы намекали на серьёзный штат лучников. Бранигон был похож на старого жилистого вояку, уже растерявшего весь лихой задор молодости, зато обретшего бесценный опыт прожитых лет. Взять такого с нахрапа не получится точно.