Обещания
Шрифт:
— Значит, мы везем все это МакФаддену, и жизнь продолжается?
— Нет, — хором ответили оба мужчины.
— Что? Я хочу, чтобы это закончилось.
— Мы тоже, — ответил Стерлинг, — но мы не передаем информацию, которая нам неизвестна.
— Вы собираетесь ее скопировать, не так ли? — спросила я многозначительно, глядя на обоих мужчин. — Ты не позволишь этому исчезнуть.
— Мы отнесем это Риду и изучим, — сказал Патрик своим успокаивающим тоном.
— А потом вы сами решите, чем делиться, — добавила я, — вы трое.
— Нет, Арания, — ответил Стерлинг. — Ты примешь это решение.
— Что?
— Оно
Я кивнула, вспоминая тот разговор.
— Да, — ответил он как ни в чем не бывало.
Моя грудь сжалась от его признания.
— И я ошибся, — продолжал он. — Тем не менее, найдя тебя, Арания, я не ошибся. Выбор полностью за тобой, что произойдет с содержимым коробки. Но для начала Рид выяснит, что в ней.
Я втянула воздух, глядя в темные глаза Стерлинга и снова в глаза Патрика, мои мысли крутились вокруг последствий.
— Скажи мне, — заявила я, — если есть доказательства причастности Спарроу, что это будет значить для тебя, для всех вас? Этот агент ФБР, Уэсли Хантер, хочет получить улики против тебя. Он хочет, чтобы я дала показания. Я не хочу знать, что там. Я не хочу этого делать.
— В каком-то смысле, — сказал Стерлинг, — Это то, что сказала твоя мать о нежелании знать, чем занимался твой отец или что у него было.
— Она сказала, что даже если бы знала, то не могла бы свидетельствовать против него, потому что он ее муж. — Мое сердцебиение ускорилось, я посмотрела на Стерлинга. — Ты помнишь эти слова?
Самолет был уже высоко в небе, когда Стерлинг отстегнул ремень безопасности и направился ко мне. Его лицо внезапно потемнело, еще больше, чем должен был вызвать мой вопрос. С рывком мой ремень безопасности отстегнулся. Я заколебалась, когда он предложил мне встать.
Но как только я это сделала, он взял меня за запястье и без единого слова провел через главную каюту обратно в спальню.
Как только дверь закрылась, я оказалась прижатой к стене, его твердое тело прижалось к моему, а от его темного, пронизывающего взгляда у меня перехватило дыхание.
— Стерлинг…
Его губы прижались к моим, требовательно, собственнически, болезненно.
Его твердая грудь прижалась к моей, расплющивая мою грудь, его руки создали клетку возле моего лица. Когда мы наконец оторвались друг от друга, я выжидающе посмотрела на него, желая услышать слова.
— Ты моя, — заявил он, но на его лице не было ни капли обожания. — Вот уже девятнадцать лет, мать твою. Большую часть этого времени ты не знала, не понимала. Я знал, что ты моя. Теперь я знаю гораздо больше. — Он откинулся назад, глядя на мою футболку и джинсы. — Я знаю каждый гребаный изгиб, который ты прячешь под одеждой. Я знаю, как твое тело реагирует не только на мои действия, но и на мои слова и даже выражения. Мне чертовски нравится, как ты становишься влажной, как твердеют твои идеальные соски, и как ты произносишь мое имя с придыханием, когда разваливаешься на части.
Мы с силой прижались друг к другу.
— Я чертовски хорошо знаю слова, которые ты упомянула. Я знаю их, потому что красивая, великолепная, умная, любящая и удивительная женщина научила меня
им. — Его палец ласкал мою щеку. — Она научила меня большему. За короткое время она научила меня, что я способен на большее, чем власть и насилие. Она показала мне, что я могу любить. Это та женщина, с которой я хочу разделить свое имя, свою жизнь, свою постель навсегда.Он сделал шаг назад.
— Стерлинг?
Он покачал головой.
— Я не буду использовать эти слова, пока нет. Я не хочу, чтобы ты думала, будто я делаю предложение чтобы избежать тюрьмы или не упоминать мою фамилию в новостях. Арания, ты заслуживаешь гораздо большего, черт возьми.
— Но… это выход.
— Нет, солнышко. Это навсегда, и я хочу провести его с тобой, как только мы узнаем, что означает вечность. — Он подошел ближе и запечатлел на моих губах целомудренный поцелуй. — И если ты когда-нибудь снова лишишь меня контроля перед Патриком или кем-то еще, твоя задница будет моей.
Я шагнула ближе и, положив руки ему на плечи, поднялась на цыпочки.
— Да, мистер Спарроу.
Он наклонился, его пальцы коснулись моего зада.
— Он уже мой. Еще кое-что.
— Что?
— Строгая изоляция. Для всех, пока это не уладится. Даже «Полотно греха».
— Что?
— Чикагский офис. У Яны выходной до конца недели. Ты можешь вести дела из пентхауса.
Я хотела поспорить и сказать ему, что мой бизнес не подпадает под его правила, но опять же, крайний срок МакФаддена приближался. Сегодня среда. День труда в понедельник, через пять дней.
Я могла следовать правилам Стерлинга еще пять дней, если, когда они закончатся, мы могли двигаться дальше.
— Когда все закончится, — сказала я, повторяя то, что мы обсуждали раньше, — ты обещал мне больше свободы действий.
Он наклонился вперед, наши лбы соприкоснулись.
— Когда все закончится.
Я улыбнулась.
— Тогда я могу подождать.
Глава 36
Стерлинг
— Я хочу быть в курсе того, что узнает Рид, когда он это узнает, — сказала Арания, вручая мне коробку, когда мы устроились на заднем сиденье одного из моих бронированных автомобилей.
После того, как на днях мы чуть не столкнулись с проезжающим внедорожником, и того, что мы, возможно, обнаружили, не было никаких мер предосторожности, которые я не предпринял бы. С Патриком, сидящим на пассажирском сиденье, и Гарретом за рулем, мы ехали в квартиру, где нас ждал Рид, практически сгорая от нетерпения, чтобы добраться до содержимого коробки.
Я потянулся к руке Арании.
— Ты хочешь знать?
Арания закусила губу, по ее глазам было видно, что она о чем-то размышляет.
— И да и нет.
Я покачал головой, Гаррет вел нас по улицам Чикаго, автомобиль время от времени останавливался на светофорах, в то время как Патрик постоянно следил за окружением. В Городе ветров был ранний полдень, и, как обычно, в центре стояла пробка. Глубоко вздохнув, я посмотрел на здания, некоторые из их верхних этажей терялись в низкой гряде облаков, которые недавно опустились на город.