Обманутое счастье
Шрифт:
– Ладно, – недоверчиво отозвался начальник, все еще разглядывая меня с большим подозрением.
Бегая взглядом от фотографии к боссу, и в обратном порядке, я попятилась к выходу.
– Лиза, – остановил у самой двери. Замерла, как испуганный кролик. – Завтра кончается испытательный срок. Ты успела подумать?
Нет. Конечно я не успела.
Конечно сомнения все еще кусают меня изнутри.
Но…
Малышка на фото старательно улыбалась, а у меня все внутри сжималось от этой улыбки.
Она не может быть моей дочерью. Моя дочь умерла! Ее больше нет!
– Да, – в обход здравого смысла сами собой произнесли мои губы. – Я согласна. Я останусь работать здесь.
Яр лишь строго кивнул.
Кошмар. Уже через миг я осознала, что согласилась только из-за фото девочки на столе. Мне жизненно необходимо узнать о ней больше.
Кто ее мать? Сколько ей лет? Черт, если у Яра есть дочь, может, он еще и женат?!
Но спрашивать обо всем этом в лоб слишком странно. Босс может подумать, что мне не его дочь интересна, а его личная жизнь…
Рухнув на стул в своем кабинете-аквариуме, а уронила голову на руки. В висках пульсировали бредовые мысли.
А сердце… Сердце буквально изнывало внутри.
Именно этого я и боялась долгих три года. Боялась, что моя психика не выдержит тяжелой потери, и в конце концов я лишусь здравого смысла. Начну искать свою дочку в каждом прохожем ребенке. Убеждать себя, что она каким-то чудом жива.
Это агония. Ад.
Это самое худшее, что может случиться.
Но… Несмотря на все доводы здравого смысла, сердце твердило мне единственный путь.
~Глава 20~
Яр.
Я смотрел, как за ее хрупкой спиной закрывается дверь кабинета, и не мог понять, что послужило причиной этой тихой истерики.
В изумрудных глазах плескалось отчаяние. Она вся будто сжалась, стараясь принять в этом мире самую незаметную позицию. И без того хрупкая девичья фигура стала в два раза меньше. Тонкие руки подрагивали, а голос то и дело срывался.
Растерянно приземлился обратно на свое рабочее кресло.
Посмотрел на фото дочери на столе.
За грудиной что-то тихо ныло, путая мысли.
Набрал номер Забавы, и убедившись, что у Вари не поднялась снова температура, заказал в офис доставку еды.
Я ничего не знал о жизни Лизы сейчас.
Почему девушка, показывающая блестящие результаты в институте, два года проработала в серой компании на унылой должности менеджера с крохотной зарплатой?
Почему в ее глазах больше нет того блеска и рвения, что я видел в них ранее, еще четыре года назад?
Почему она так редко улыбается и смеется сейчас? Ведь я хорошо помню, как заливисто, звонко она любила смеяться над хорошими шутками.
А теперь… ? Будто однажды что-то сломало ее.
И мне вдруг остро захотелось докопаться до сути. Залечить ее раны и вернуть к жизни ту девушку, которой
я ее помню. Защитить от проблем и невзгод.Тяжко вздохнул.
Да, я любил Лизу. Люблю ли сейчас? Конечно же, нет.
С тех пор столько воды утекло. И теперь мое сердце занято одной единственной крошкой, которой моя любовь жизненно необходима.
Но почему-то в душе все ярче и ярче начали вспыхивать отголоски старых эмоций…
– Занеси, пожалуйста, график на следующую неделю, – нажал я кнопку селектора.
Все еще растерянная Лиза появилась в кабинете уже через пару секунд. А увидев на столе множество контейнеров с едой, растерялась еще пуще прежнего.
Смущенно положила передо мной распечатанный график.
– Присоединишься? – дружески улыбнулся, предпочитая не заострять больше внимание на ее испуганном виде.
– Пожалуй, откажусь, – опустила глаза.
– Ну, как знаешь, – подвинул ближе один из контейнеров и распечатал приборы. – Тогда присаживайся, – указал рукой на стул напротив меня. – Обсудим составление речи на благотворительный вечер.
– Это необходимо сделать… сейчас? – с претензией вновь оглядела еду.
– Да, боюсь другого времени у меня может и не найтись.
Лиза заняла краешек стула.
– Кстати, ты до сих пор любишь пасту с креветками? Я ведь все правильно помню?
Я невзначай открыл еще один из контейнеров и, о чудо, там оказалась именно паста с креветками.
– Ты слишком многое помнишь, – буркнула Лиза.
– Да-а, – мечтательно протянул, втягивая аромат аппетитной еды. – Она способна сделать лучше любой плохой день.
Помощница готова была поджечь меня взглядом. Но уже спустя миг мы рассмеялись, и напряжение начало потихоньку спадать.
– Ладно, – согласилась она и тоже взяла в руки приборы.
Мы болтали о пустяках, пока поглощали невероятно вкусный обед. Я наблюдал, как живо Лиза говорит о делах и с каким интересом набрасывает идеи для составления речи.
Но так же я видел, что огромная часть ее сознания сейчас будто отсутствует. Витает где-то совсем в другом мире. Совсем в других мыслях.
И мысли эти явно тревожные.
Что же ее так сильно заботит?
Мне хотелось о многом ее расспросить. Перейти на более личные темы. Но внутри будто что-то подсказывало, что это способно ее напугать.
– Твоя дочка… – скользнула помощница взглядом по тому месту, где стояла фотография Вари. Сейчас я предусмотрительно убрал снимок в стол, чтобы освободить место для импровизированного обеда. – Она… Ты сказал ее зовут Варя?
Кивнул подтверждая.
– Очень милая девочка.
Я улыбнулся. Любому родителю будут приятны комплименты в сторону его чада.
– Самая милая из всех детей, что я знаю, – подтвердил не стесняясь.
Лиза тихонечко рассмеялась.
– А сколько ей лет?
– В этот вторник будет три года, – отозвался я беззаботно, параллельно вспоминая, что нужно не забыть проверить все ли организовано для торжества.
– Во вторник…? Тридцатого августа...?
– Да, я собираюсь устроить для нее большой детский праздник.