Обманутое счастье

Мне захотелось уйти. Концентрация ее ненависти буквально не давала дышать.

– Воспитание здесь ни при чем, – холодно отозвался Яр. – Я просто хочу знать всю правду.

– Твоя… – она будто не могла подобрать ко мне подходящий эпитет, поэтому обходилась местоимениями, – наговорила тебе с три короба. Неужели я должна теперь за это оправдываться?

– То есть, – с нажимом продолжил рассерженный Яр, – ты не разговаривала с Лизой тогда? Не предлагала ей деньги за то, чтобы она разорвала наши с ней отношения? Не удаляла сообщение с моего телефона? Этого не было? Я правильно понимаю.

Женщина холодно на него посмотрела. Выдержав паузу, заговорила:

– Было. Было, Ярослав. Да, я ей заплатила. И она взяла эти деньги. И тебя бросила. Продала. Но, это же тебя не смущает, правда?

Я мысленно хмыкнула.

У этой дамы явно двойное дно. Сейчас она готова все что угодно сказать, лишь бы себя обелить. К счастью, я рассказала Ярославу все от самого начала и до конца. И про то, что деньги действительно на мой счет поступили не утаила. Но так же он в курсе, что потом я отправилась в банк и сделала возврат платежа.

Ох, и плохо мне верится, что Любовь Ларионовна этого не заметила.

Но сейчас я в их диалог не встреваю. Так мы с Яром договорились.

– Они остались у Лизы? Эти деньги? – уточнил он у матери, и та, поняв, что попала в просак, разгорячено бросила скомканный бумажный платок на столик возле дивана.

– Как ты смеешь меня в чем-то обвинять?! – вскипела она. – Если я что-то и сделала, то это только тебе, тебе во благо! Где бы ты сейчас был, если б не мы с отцом?! Мы столько всего для тебя сделали! Я! Я столько всего для тебя сделала!

Яр сложил руки за спину. Принялся расхаживать по гостиной. Долго молчал. Я знала, что ему и так все было ясно. Но он хотел выслушать обе стороны.

Однако, Любовь Ларионовна больше себя потопила, нежели сумела спасти репутацию перед сыном.

– Например… – задумчиво произнес, – сломала мне жизнь. Лишила девушки, которую я когда-то любил. Сделала так, что я несколько лет жил с разбитым в дребезги сердцем. Украла у меня несколько лет счастья. Забрала возможность хотя бы узнать о дочери. – Он резко повернулся к матери. Та вздрогнула. – Спасибо, мам.

– Ярослав… – но он осек ее дальнейшие попытки что-то сказать выставленной ладонью.

– Достаточно. Я услышал все, что хотел.

Женщина подскочила на ноги, прижимая сумку к груди. Поджала и без того строгие узкие губы. Гневно посмотрела на сына:

– Этой девке от тебя только деньги нужны! И тогда, и сейчас! Ничего не изменилось! Вот увидишь, что я была права, Ярослав! Но тебя всегда тянет на этих дворняг! – Фыркнула высокомерно. – Что эта. Что «дочка» твоя!

Яр с такой силой громыхнул рукой по столешнице тумбы, что мы с его матерью оцепенели.

– Не смей… – угрожающе протянул, глядя на мать. – Не смей их так называть. И больше никогда. Слышишь? Никогда не появляйся в этом доме. Я ждал, что ты одумаешься! Поймешь, как отвратительно поступила со мной! Но ты ни черта не поняла, мама! Моя жизнь принадлежит только мне! Ни тебе! Ни отцу! Мне! И я не позволю, чтобы за меня принимали решения!

– Да где бы ты был без нас, – надменно бросила женщина.

– Полагаю там, где я был бы счастлив.

Ей нечего было больше ответить, поэтому, смерив нас презрительным взглядом, Любовь Ларионовна удалилась, гордо шествуя по длинной гостиной.

А мы остались вдвоем в гробовой тишине. Смотрели на дверь, будто его мать вот-вот вернется и все можно будет исправить.

Я знала, что Яр очень рассержен. Он был в ярости, когда узнал обо всем.

Но это было слишком давно, чтобы решать теперь сгоряча.

Однако, слова сказаны. Выводы сделаны.

Из-за меня теперь Яр выгнал из жизни родную мать.

– Прости… – я рухнула на диван, будто выбравшись из эпицентра тайфуна. Прижала ладони к полыхающему лицу.

– Тебе не за что извиняться, – бросил Яр все еще немного озлобленно. Но я знала, что злится он не на меня. Это лишь отголоски прошедшего разговора.

– Я чувствую себя виноватой…

Яр шумно вздохнул. Присел со мной рядом. Обнял за плечи.

– Ты постоянно берешь чужую вину на себя. Так нельзя. Если я принял решение, то я за него отвечаю. Я, а не ты.

Я разомкнула два пальца, чтобы взглянуть на него.

А потом бросилась Яру на шею.

– Мне жаль… – второпях прошептала.

Ему сейчас поддержка нужна. А не меня успокаивать.

Краем глаза заметила, как Яр улыбается, поглаживая меня по спине.

– Все будет хорошо, – приговаривал тихо.

Затрясла головой.

– Конечно. Обязательно. Она все поймет. Может, просто не время сейчас. Но потом, обязательно.

Яр встряхнулся, будто пытаясь очистится от остатков тяжелого, неприятного разговора.

– Нам пора, – притянул меня за руку, и сердце в груди затрепетало быстро-быстро, как запыхавшийся заяц.

Сегодня Варю выписывают. Мы едем забирать ее из больницы.

~Глава 44~

Лиза.

– И ты типель живесь у нас?! – крошка округлила глаза, замирая посреди парка. Из ее рук даже цветочки, которые она по дороге насобирала, уыпали.

Мы с Яром переглянулись, и засмеялись.

Я присела на корточки, помогая Варе собрать букетик обратно.

– Да, – мягко ответила, поправляя ее легкую осеннюю шапочку. – Твой папа и я… Мы…

– Зених и невеста! – всплеснула Варя руками, намереваясь чуть ли не захлопать в ладоши. Я покрылась всеми оттенками красного, стараясь не встречаться с Яром глазами.

Он предложил переехать к нему сразу, как меня выписали из больницы. Произошло это достаточно скоро, так что уже две недели я живу в доме босса.

Босс он теперь только условно, потому что после пережитого, Яр отказался вести деятельность в фирме отца. Нам нужно отдышаться. Почувствовать устойчивый пол под ногами.

Не зря говорят, что когда люди лицом к лицу сталкиваются с опасными ситуациями, начинают ощущать жизнь гораздо ценнее.

Но о свадьбе пока и речи не шло, поэтому заявление Вари заставило меня залиться стыдливым смущением.