Обманутое счастье

Может быть, зря я попросила у Яра возможности объяснить все малышке самой?

Теперь он тактично не вмешивается, а не могу слов подобрать.

– Я лада! – торжественно произносит ребенок, смотря на меня сверкающими глазами. – Тепель узе мозно всем говолить, что ты моя мама?!

Перехватило дыхание. Замерла, смотря Варе в глаза.

Разговор оказался куда сложнее, чем я могла бы подумать.

Мы так и не сделали тест. С того дня в больнице больше эту тему не поднимали…

Я понимаю, что на Яра сейчас свалилось так много всего, и стараюсь не давить на него.

С течением времени, мне начинало казаться, что это уже не столь важно. Знать, что Варя и вправду моя. Разве что-то изменится, если тест придет положительный? Я стану ее любить больше? Больше уже невозможно… И если это не подтвердится, то я не отчаюсь, и не поменяю своего отношения к девочке.

Но больше склоняюсь к версии, что в роддоме случилась ошибка… Наверное, я бы злилась, и желала бы докопаться до правды, если бы не была так счастлива от мыслей, что у нас троих все может получиться теперь…

Дела давно минувших дней. Стоит ли их ворошить…?

Я притягиваю Варю к себе. Обнимаю. Чувствую как крохотные пальчики ложатся на мою шею. И так тепло на душе от этих объятий.

Спустя время, заглядываю малютке в глаза:

– Ты этого хочешь? Называть меня мамой?

Та с восторгом трясет головой.

Нерешительно оборачиваюсь на Яра. А на его лице такое безмятежное выражение, что глаза начинают слезиться.

– Я буду рада… – отвечаю я Варе, и та хитро щурит глаза, будто выпросила леденец только что.

– Ну все, девочки, – Яр прочищает голос покашливанием, пытается скрыть от нас сентиментальные нотки, – пора. Иначе опоздаем на карусели, и они уедут без нас, – пугает он Варю.

Та тут же подрывается с места, и быстро перебирает ногами, обгоняя нас на узкой дорожке.

Яр идет не спеша. Обнимает меня за плечо, с улыбкой наблюдая за дочкой.

– Яр… – шепчу, опуская глаза. Либо сейчас, либо уже никогда.

Он поворачивается ко мне в полупрофиль.

– Ты не думал… насчет… теста? – последнее слово из горла приходится просто выдавливать. Внутри столько сомнений, что я сама с трудом понимаю, нужно ли его снова делать.

Хочется просто переложить ответственность на кого-то другого…

– Давай не будем об этом сегодня, – простодушно отзывается Яр, чмокая меня в щеку.

Внутри будто что надламывается.

Неужели, он не хочет знать правду? Может, тоже решил, что не стоит ворошить наше прошлое?

Я улыбаюсь, киваю, а у самой на душе кошки скребут. Тихонько кошусь, пока Яр, кажется, размышляет о чем-то своем.

Слышала когда-то, что, если не можешь принять решение, стоит подбросить монетку.

И уже не важно, что выпадет, орел или решка.

Пока монетка крутится в воздухе, ты уже поймешь чего хочешь.

Яр - моя монетка…

Еще до того, как он дал ответ, я поняла, что не смогу оставить вопросы, не найдя всех ответов.

– Так что? – смеется Яр иронично, – Мы, оказывается, жених и невеста? – чмокает меня в висок.

Прячу улыбку.

– Ну раз так Варя решила… – загадочно отвечаю.

– Ты знаешь, слова моей дочери у нас закон. А поскольку, ты теперь живешь с нами, должна подчиняться…

Конечно, официальным предложением это пока не назвать, но свои намерения Яр дал понять точно.

Внутри зародился приятный мандраж. Я крепче сжала руку мужчины, которого любила, казалось, до потери сознания. Наши чувства вернулись и разгорелись так быстро, что мы и глазом не успели моргнуть.

А теперь кажется, что и вовсе не было этой темной пропасти, длиною в несколько лет.

~Глава 45~

Яр.

– Допускаю, что твоя мать на такое способна, – отец задумчиво покрутил в руках сверкающий стакан воды. Сегодня я сидел в главном офисе Goldman Limited Group уже не как генеральный директор компании.

А просто, как сын владельца, больше никак не связанный с фирмой.

– Но… Такие радикальные решения, – он наконец оторвал взгляд от окна и посмотрел на меня. Впервые за утро.

– Я хорошо все обдумал.

Отец еще раз прошелся взглядом по официальной бумаге, лежащей сейчас перед ним. На бумаге черным по белому значилось мое неоспоримое желание прекратить любую деятельность в Голдман.

Можно счесть решение опрометчивым. Я понимаю.

В реальности же все совсем по-другому.

Впервые за долгие годы я чувствую себя по-настоящему счастливым, возвращаясь домой. И впервые я действительно хочу туда возвращаться.

Слышать, как Варя топает маленькими ножками, спускаясь со второго этажа и несясь мне навстречу. Кстати, для таких маленьких ног, звук получается слишком громким. Примерно, как у слоненка. Всегда удивлялся, как у нее это выходит.

А потом краем глаза заметить, как следом спускается Лиза. Она любит стоять, обняв себя, и с улыбкой наблюдать, как мы с Варей здороваемся, нежничая слегка.

Потом, конечно, я и ее обнимаю. Варя все время морщится, и говорит, что никогда не будет мальчиков целовать. Естественно, я этому рад. Смутные сомнения терзают, что со временем дочь свои приоритеты изменит. Но я эти сомнения пока отгоняю.

За неделю, с тех пор, как Варю выписали из больницы, я так привык видеть дома моих девочек, что кажется, будто так было всю жизнь.

– Я думал, что готовлю преемника, – отец вырывает меня из сентиментальных мыслей. – А что оказалось?

– А оказалось, что твой сын в конечном итоге сделал правильный выбор. И решил пойти своей дорогой. Пап.

Я видел как в нем борются два мнения. Как гениальный бизнесмен, он искал способы надавить, оставить в компании устоявшегося уже человека, на котором были завязаны многие из процессов.

Понимаю. И я бы так сделал на его месте.

Но, сегодня я пришел к нему, как к отцу. А не как к гениальному бизнесмену.

И как отец он меня должен понять.

Папа вздохнул. Отодвинул от себя заявление.

– Чем заняться планируешь?

– Своей семьей, – не отводя взгляд, четко ответил. Да, звучит, должно быть, не слишком амбициозно. Но сейчас для меня это самое главное.