Обреченные королевства
Шрифт:
Ей казалось, минула вечность, хотя позже Клео вычислила, что прошло чуть более трех суток. Однако настал миг, когда снаружи донеслись новые звуки. Крики. Пыхтение. Шлепки ударов…
А потом – стук в дверь.
Страх заставил принцессу съежиться и замереть. Вот в дверь стукнули снова, уже громче. Прозвучали приглушенные голоса. Клео затаила дыхание и подумала о том, что следует набраться храбрости и с достоинством встретить любой ужас, который сейчас ворвется через порог.
Потом до нее дошло, что находившиеся снаружи – кто бы там ни был – не стучат
Когда оттуда к ней шагнул Теон, у потрясенной принцессы невольно раскрылся рот, а сердце рванулось вон из груди.
– Вот, что я говорил? – с торжеством проговорил Ник. – Она тут!
– Есть здесь кто-то еще? – требовательно спросил Теон.
Клео не сразу сообразила, что он обращался к ней. Судорожно сглотнула, умом понимая, что надо прекращать таращиться на нежданных спасителей и разумно отвечать им, но… ничего не могла с собою поделать.
– Я… что? Здесь?.. Нет, никого, кроме меня… Только охрана снаружи…
– О ней я уже позаботился.
Ник бросился к принцессе и схватил ее за плечи:
– Клео, ты в порядке? Этот дикарь не тронул тебя?
У него на лице была такая искренняя забота, что глаза Клео наполнились слезами.
– Со мной все хорошо… Он ничего мне не сделал…
Ник шумно выдохнул и крепко обнял ее:
– Я чуть с ума не сошел…
Теон помалкивал, но, когда Ник выпустил Клео, телохранитель тотчас оказался подле нее. Лицо у него было такое, что принцесса опять съежилась и едва не поползла прочь.
– Теон, я…
Он поднял руку:
– Не хочу ничего слышать. С тобой все хорошо – и хватит об этом.
– Но я…
– Принцесса, довольно!
– Ты имеешь полное право злиться на меня…
– Мои чувства не имеют значения. Я должен доставить тебя домой. А теперь сиди смирно – нужно освободить тебя прежде, чем очухаются стражи, которых я вырубил…
На этом Клео закрыла рот, а Теон занялся ее путами. Он быстро расправился с веревками, но сдернул их так, что запястья Клео пострадали больше, чем за все время заточения. Принцесса молча вынесла это, а Теон вытащил меч и перерубил цепь.
– Остальное, – сказал он, глядя на кольцо, еще остававшееся у нее на ноге, – подождет кузнеца.
Потом ухватил ее за руку и вытащил из хлева наружу, на яркое солнце. Теплые лучи, коснувшиеся лица, – что могло быть приятней! Ник раскрыл сумку, – она бросила ее в момент похищения, а он подобрал, – выудил плащ и закутал Клео, чтобы не замерзла. Она поблагодарила его взглядом.
Не медля ни мгновения, они зашагали прочь от хлева, торопясь выбраться на дорогу. Всего в миле отсюда располагалась деревня – та самая, где Клео с Ником встретили Эйрин и расположились на ночлег в ее доме.
– Есть подходящий корабль, который может увезти нас домой, – сказал Ник. – Он отплывает завтра на закате, и мы станем его пассажирами, если поторопимся. Ты не успеешь оглянуться, Клео, как снова окажешься дома, в Ораносе. Все
будет хорошо!У нее заново похолодело внутри.
– Ничего не будет хорошо. Я не разыскала Хранительницу…
Теон кивнул Нику:
– Мне надо переговорить с принцессой наедине. Ты не отойдешь на минутку?
Ник посмотрел на принцессу:
– Клео?
Она кивнула:
– Все правильно, пусть Теон скажет, что думает. Тогда по возвращении мне останется выслушать только попреки отца.
«Выслушать попреки» было очень мягкой формулировкой. Без сомнения, ее ждало наказание гораздо серьезней. Она бы с удовольствием привела веские оправдания своим поступкам, но… В общем, стоило просто с высоко поднятой головой принять свою судьбу.
– Тогда я пойду вперед, в деревню, и раздобуду что-нибудь поесть, – неохотно проговорил Ник.
Теон твердо ответил:
– Там и встретимся.
В последний раз оглянувшись на Клео и убедившись, что Теон ни в коем случае не даст ее в обиду, Ник повернулся и быстрым шагом пошел прочь. Клео долго провожала его взглядом – просто потому, что не решалась поднять глаза на рассерженного телохранителя.
– Что бы ни случилось, я не раскаиваюсь в том, что отправилась сюда, – сказала она, когда шаги Ника стихли в отдалении. – Я поступила так, пытаясь помочь сестре, и меня гнетет только то, что ничего не вышло. Я знаю, ты полон презрения, и полагаю, отец был в ужасной ярости… – Она устало вздохнула. – Но я все равно должна была это сделать.
Когда она наконец отважилась повернуться к нему, то увидела, что выражение лица Теона разительно изменилось. Сквозь яростную суровость пробивалось что-то… почти беззащитное.
– А еще, – прошептала Клео, – я страшно сожалею, что причинила тебе столько боли и хлопот… Я правда сожалею…
Он взял ее руки в свои:
– Я так за тебя беспокоился…
Он стоял совсем близко. Клео совершенно не ожидала такого.
– Я знаю…
– Тебя же убить могли.
– Теон, я о другом думала…
– Я тоже. У меня и сейчас голова не тем занята…
Клео вскинула глаза, и он накрыл губами ее губы, приникнув к ней в глубоком долгожданном поцелуе.
И это не был целомудренный дружеский поцелуй. В нем пылала истинная страсть, именно та, о которой Клео так долго мечтала. Ее сердце рванулось в груди, она обвила Теона руками, теснее прижимаясь к нему. Когда поцелуй наконец прервался, он отступил прочь, сосредоточенно глядя в землю, а между бровей залегла глубокая складка.
– Простите великодушно, принцесса…
Она прижала пальчик к его губам:
– Пожалуйста, не извиняйся.
– Я не должен был осмеливаться… Не смел предполагать, что, возможно, ты чувствуешь… – Он сглотнул. – Когда мы вернемся, буду просить твоего отца приставить к тебе кого-то другого. Я не только оплошал как телохранитель, но и попросту потерял право тебя охранять… Ты стала для меня чем-то большим, чем просто королевной… Всего несколько недель… и ты стала для меня всем…
У Клео перехватило дыхание.
– Всем?..