Обретая себя

– Не расстраивайся, штучка. Приключение было отменным. Давно я не испытывал таких острых ощущений. – подмигнул мне Шан, а Ливана фыркнула. Мужчина перекинул наплечную сумку, готовый выдвигаться в Дэрнию. – Ну что, артефакт ты открыла и даже прочитала. Наши товарищи по цеху сейчас строят планы, как отбить атаку не только вашего императора, но и других рас, что решили устроить общую бойню. Сама понимаешь, нам по идее нужно быть уже там. Время горячее и мешкать не стоит. Прошу… – протянул он руку, намекая на артефакт. Я вытаращилась на него и прижала дорогую сердцу вещь к груди.

– Я должна прочитать. – упрямо выдвинула аргумент.

Он выгнул бровь, а Джаред встал рядом со мной, не гласно говоря, что он будет отбивать честь прочесть пыльную книженцию, если она так важна его подруге.

– Рис, при всем уважение к тебе, но если там содержится что-то, что действительно поможет войне, то я обязан забрать ее. Йен со мной согласиться.

Я перевела взгляд на здоровяка, и тот спокойно кивнул.

– Так должно, Эверис. К тому же Рэйдар…

– Рэйдар?! – резко перебила его. Упоминание северянина почему-то подняло возмущенную волну не выплеснутого гнева.

Йен запнулся, а я продолжила:

– Скажи Фрэйгъерду, что артефакт отдам, лишь когда дочитаю. Собирались же вы как-то воевать без шпаргалок. – едко проговорила, и он вопросительно перевел взгляд на Лисхана.

– Тогда собирайся. – решительно подвел итог Лис. – Готова читать по дороге?

Сначала я растерялась, возвращаться в Дэрнию прямо сейчас не было в планах и собственно в желаниях. Особенно после случившегося, но я кивнула. Это лучше, чем если разругаюсь с мужчинами, которые все-таки не в игрушки играют. Все трое несут имперскую службу и каким-то немыслимым образом согласились на стремную авантюру. К тому же Ноэль сейчас была в зоне беженцев, и я должна была найти ее.

***

Ночной поезд двигался ровно вдоль мангольдских степей и зеленых «бархан». Ночные фонари в коридоре тревожно заморгали, когда в одном из купе заворочалась на своем спальном месте одна росса.

Я слышала голоса. Они неразборчиво шептали, заставляя крутиться с одного бока на другой: «Разве она может?» «Вряд ли?» «Ее выбрали». И только один низкий, где-то мною уже слышимый гортанно произнес: «Время пришло», прекратив всю эту какофонию голосов. От этого пробирающего до самой души звучания я резко села. Но никого постороннего в купе не было. Лисхан спал на соседней койке и от моего шороха проснулся, открыв один глаз.

– Что это с тобой? – спросил он и тоже сел, всматриваясь в мой силуэт.

Я обнаружила, что платье липло к груди от пота. На лбу блестела испарина, а дышала я, будто пробежала марофон. Что за черт?

– Штучка, если ты мокрая не от секс-марафона, то тебе явно не здоровится. – прокомментировал он мое состояние и даже встал, приблизившись. Над его плечом вспыхнул светляк, который подозрительно замерцал. Мы оба проводили такие фокусы настороженным взглядом. Нам было понятно, что теперь мы в зоне нестабильного магического фона. – Ты как?

– Не знаю. – ответила я чистую правду и потянулась к воде. Пить хотелось неимоверно. И чуть не сверзилась на пол от собственной слабости. Тело потряхивало. Голова закружилась и Лисхан вернул меня на место.

– Давай-ка полежи, а? – передал мне флягу и упер руки в боки. – Признавайся, тебя покусал твой южный дружок и теперь у тебя адарийская лихорадка.

Я показала ему не приличный жест, и он разулыбался.

– Ну слава Духам, а то я подумал, что ты умираешь.

– Не дождешься.

– Я-то не жду. Наоборот, рад, что такие горячие птички сопровождают меня в холодную Дэрнию. Если бы не указ свыше, то хрен бы я туда сунулся.

– Кстати, зачем ты туда едешь? – спросила я, чтобы не думать о том, что меня слегка потряхивает, а ладони подозрительно зачесались. Особенно левая. Может, это действительно такая специфическая форма аллергии?

– Прости, штучка, государственная тайна.

– Хоть должность скажи.

– Тиан кэйсацу. – сказал он на гольдском.

– Да ты оказывается, значимая фигура в Мангольдии. – присвистнула я. Его чин означал, что он старший помощник главы стражи по зарубежным вопросам. – Мне тебя теперь только, как господин Лисхан величать?

Скупая улыбка чуть растянула его губы, и он махнул рукой.

– Оставим патетику. Я видел тебя в крови, в шкуре собаки и рвущей чужие глотки. С тобой лучше дружить на короткой руке. – напомнил он, и я рассмеялась. Вот только жжение начинало быть нестерпимым, и я зачесала ладонь. – Да что там с тобой? Покажи. – он придвинулся вместе с возмущенно вспыхнувшим светляком, а на моей ладони стало расползаться нечто черное.

– Вот морлок! – произнесли мы в унисон.

– Шан, сделай что-нибудь! Это адарийская чума! – в панике затрясла я ладонью. Гольд тут же натянул рубаху поверх носа. Но через секунду вгляделся в мою руку и одежда сползла с лица. Странная клякса начала формировать рисунок, который я уже где-то видела.

– Где твоя книга? – озвучил Шан мои мысли и не стесняясь закопался в моих вещах.

Я зачарованно запихнула вторую руку под матрас и вытащила ценную реликвию. Его выгнутую бровь я проигнорировала, и мы оба нависли над рисунком на той самой странице, которую я читала.

– Никто не учил тебя, что читать древние артефакты вслух может быть опасно? Странные незнакомые руны точно клубились под кожей, но жжение перестало быть таким откровенным.

– Самый умный?

– Штучка, ты попала! Это я могу тебе сказать, даже не читая манускрипт.

– Проклятье! – ругнулась я.

– Точно.

Остаток пути мы проехали, нависая над артефактом, пытаясь расшифровать заковыристые тексты. Странные стихи и понятия были до того двояки, что вводили в заблуждение даже такого языковеда как Шан. В итоге мы начали спорить до криков и шипения. Даже проводник с обеспокоенным лицом прибежал разбираться, что у нас тут происходит. Заверив его, что драки не будет, мы сердечно пообещали, что будем тише. Уходил он с круглыми глазами и его рука так и тянулась покрутить у виска, когда мы объяснили, что спор философско-лингвистического характера.

На утро мы сделали вывод, что мне действительно не стоило читать артефакт, обладающий древней магией.

– Ты понимаешь, что теперь тебя придется предъявлять вместе с книгой? – спросил Шан, когда наш пыл поутих, а за окнами замелькали белоснежные пейзажи.

Я прикрыла глаза, пытаясь осмыслить, что он сказал.

– Мне конец. – изрекла я, пытаясь справиться с потоком мыслей. Я была вымотана бессонной ночью, перевоплощением из собаки в человека и какой-то вечной борьбой.

– Все так плохо?