Обручальный кинжал

Я молча ждала, не выказывая нетерпения, до тех пор, пока охранники с поклонами не раздвинули передо мной полог шатра и не подкатили под ноги ковровую дорожку.

Войдя, на миг остановилась, поморгав, чтобы привыкнуть к полумраку после яркого дневного света.

Владетель Сыч сидел на высоком кресле в роскошном ярком плаще. Только подойдя поближе, я увидела, насколько жестокими, к нему были те несколько лет, что мы не виделись, — из крепкого, полного достоинства и власти пожилого мужчины он превратился в совершенную развалину.

Я споткнулась, не в силах скрыть удивление и шок, но постаралась как можно быстрее овладеть своими чувствами.

Владетель издал неприятный смешок:

— Что, страшный?

Для того чтобы что-то сказать, мне понадобилось прочистить горло.

— Нет, что вы, Владетель. Просто… я не ожидала, что годы будут так к вам беспощадны.

— Да вы тоже, крошка, не похорошели. — Сыч растянул тонкие, синеватые губы в улыбке. — Что делает дочка Крюка в этой дыре, да еще и в таком виде?

Я оправила простую юбку из дешевой материи, вставая после реверанса, которым, согласно этикету, приветствовала Владетеля.

— Работаю королевским посланником с капитаном Волком, — ответила я.

— Как работаешь? — удивился Сыч. — В то время, как отец разыскивает тебя по всему королевству, ты просто работаешь?

Я неопределенно пожала плечами и перешла к делу:

— Владетель, на каком основании вы напали на замок этого ульдона? В данный момент у нас с этой страной мирный договор.

— Ясноцвета, что же ты не нанесла положенный визит, когда была с Волком у меня в замке? — попенял мне Сыч. — Хм… да, к делу. Проезжая через мои земли, ты разве не видела, какие разрушения нанесла нечисть моим владениям? Фактически весь юг домена превратился в пустыню. Ни одного человеческого поселения! Ни налогов! Ни продовольствия! Я должен за это отомстить. Разве твой отец спустил бы это своему врагу с рук?

— Мой отец не стал бы развязывать военные действия через два месяца после подписания мирного договора, — ответила я.

— Ну а мне недолго осталось, как видишь, — горько усмехнулся Сыч. — Я не могу оставлять сыну разоренный домен и должен сделать все, чтобы у него не было проблем с управлением и финансами. Хотя бы первое время, если уж не навсегда.

— Владетель, осмелюсь вам заметить, что разрушения на ваших землях были произведены не вчера, и даже не два месяца назад, а не менее чем полгода назад! — сказала я. — Почему вы решили требовать сатисфакции прямо сейчас? Почему вы не отразили истинное положение дел в ваших докладах королю? Почему скрыли эти вопиющие факты перед нами, королевскими посланниками?

— Потому что, — задумчиво начал отвечать Сыч, но потом его настроение резко изменилось. — Почему, почему! Потому что я не обязан вам отвечать!

— Владетель, я являюсь королевским гласом, и в моем праве знать, почему вы решили нарушить мир между государствами. Почему вы не потребовали материального возмещения тогда, когда подписывался мирный договор? Насколько мне известно, там были учтены все претензии сторон!

— Какой ты королевский глас! — рявкнул Сыч, и на миг в дряхлом старикане промелькнул прежний Владетель. — Ты просто своевольная девчонка, сбежавшая из дома!

Я вздохнула.

— Владетель, это не конструктивный разговор. В стенах замка ульдона находится еще его Сиятельство Ярослав Волк. Если я вас не устраиваю, можете переговорить с ним. Но от этого положение вещей не изменится — вы самовольно нарушаете мирный договор, идя вопреки воле короля.

Лицо Сыча скривилось.

— У нас нет и никогда не будет мира с нечистью! — взревел он. — Все, кто стоит на их стороне, будут уничтожены, пусть даже это Сиятельные! Предателям нет прощения!

На его крики вбежали охранники, доставая мечи. Воины ульдона приготовились защищаться, но Сыч протянул вперед дрожащую руку, и из нее вырвался зеленый огонь, и койладон упали. Из их ртов полилась кровь, неестественно черная в полумраке шатра.

Владетель повалился на кресло, тяжело дыша.

— Девчонку — в шатер и стеречь пуще зеницы ока! И если хоть волосок упадет с ее головы, разделите участь этих. — Он брезгливо ткнул пальцем в трупы воинов ульдона.

— Но, Владетель Сыч! — закричала я в отчаянии. — Как вы можете?!

— Я могу все, что хочу, а тот, кто не понимает этого, будет наказан!

— Но мы же пришли с белым флагом…

— Я не веду переговоры с нечистью.

— Тогда отпустите меня, чтобы я могла исполнить свой долг как королевский посланник!

— Чтобы ты направилась на стены, защищать этот паршивый замок? Ну уж нет! За поимку своей дочери Крюк дает большое вознаграждение. Деньги никогда лишними не бывают. Что вы стоите?

— Просим простить нас, Сиятельная, — робко сказали охранники. — Пожалуйста, не сопротивляйтесь!

— Да сейчас! — сказала я, вытаскивая из ножен кинжал. — Ну, кто осмелится меня ранить? Кого не страшит гнев Владетеля Крюка и моего жениха, капитана Волка?

Мужчины попятились.

— Вот как, — задумчиво сказал Сыч. — Смотрю, ты, Ясноцвета, времени зря не теряешь. Ты теперь не только дочка Крюка, ты еще и будущая невестка самого Владетеля Волка? Ого! Твоя цена возрастает вдвое! С такой ценной вещью нужно обходиться очень бережно. Не хотел я этого делать, но, вижу, иначе никак…

Он протянул ко мне руку, и последнее, что я увидела, — это белый, нестерпимо яркий свет…

В последнее время я веду жизнь, совершенно не подходящую ни дочери Владетеля, ни дочке купца. Разве должна приличная девушка постоянно приходить в себя в незнакомом месте и бесплодно пытаться понять, что случилось с ней за то время, пока она была без сознания?!

Я лежала в небольшом походном шатре на мягкой и теплой лежанке. Судя по роскоши убранства, палатка принадлежала офицеру армии Сыча. Я встала — в голове зашумело — и увидела, что на маленьком столике возле кровати стоит кувшин с водой.

Попив и умывшись, я пригладила волосы рукой и, слыша грохот, издаваемый воинами, штурмующими замок, задумалась.

Владетель Сыч совершил одно из самых тяжких преступлений для аристократа, владеющего магией, — он применил ее ко мне. Уже много веков существовал закон, строго запрещающий применять магию чистокровным аристократам против чистокровных же. Дело в том, что большинство членов коротких фамилий владели магией такой силы, что даже простая дуэль один на один могла причинить огромный ущерб всем окружающим. Магия против чистокровного не применялась даже во время военных действий, и то, что Сыч позволил себе такое против наследницы домена, говорило, что он зашел слишком далеко. Либо он знает, что умрет в самом скором времени и не понесет наказания, — но он должен успеть прожить достаточно долго, чтобы оставить сыну безопасный и богатый домен, — либо у него есть какой-то план, в котором я внезапно стала пешкой.