Очарованные луной

– Ай!

Пальцы Уилла застыли.

– Ай?

– Встань с меня на секундочку, пожалуйста.

Не задавая вопросов, он молча скатился на постель. Я приподнялась и достала из-под плеча аптечку. Но прежде чем успела объяснить, почему она у меня, Уилл выхватил ее из моих рук и соскочил с кровати.

– Эй! – запротестовала я, но Уилл уже поднимал с пола брошенную рубашку, чтобы достать из кармана очки. Затем он вытряхнул содержимое мешочка в ладонь.

Минуту я заворожено на него смотрела. Помимо сережки меня нереально возбуждали его очки. Образ рассеянного профессора всегда вызывал желание наброситься на Уилла.

– Любовный амулет, – пробормотал Уилл. – Оджибве.

– Что он делает?

– С помощью магии заставляет одного человека любить другого.

– Ты в это веришь?

Уилл склонил голову набок.

– А ты?

Услышав в его голосе странные нотки, я прищурилась.

– Погоди одну гребаную минуту. Думаешь, это я сделала? Я ни черта не знаю о любовных амулетах оджибве. Кроме того, умник, я нашла это в твоей рубашке.

– В моей? – Уилл хлопнул себя по груди, понял, что до пояса обнажен, и нахмурился. – Гм?

– В твоем свадебном костюме.

Уилл замер на месте.

– Ты заходила в мою комнату?

Он произнес это так, будто я украла его личный дневник и зачитала избранные отрывки в прямом эфире Си-эн-эн.

– А что, нельзя? – поинтересовалась я. – Ты там что-то прячешь?

Хотя его обвинения меня разозлили, в голову уже пробрался червячок сомнения. Может быть, Уилл действительно что-то скрывал. Например, любовный амулет.

А я-то думала, почему это в последнее время стала все чаще соглашаться с его словами. Да, я шутила насчет собственной очарованности луной, но мысль о реальном привороте как-то даже в голову не приходила. А зря.

– Если бы я создал колдовской амулет, то определенно не стал бы бросать его там, где ты можешь на него наткнуться. И не стал бы его рассматривать, словно никогда ничего подобного не видел. А это не так.

От него уже буквально пар валил. Обычно Кадотт спокоен, как тихий омут, но когда он сердился, даже меня бросало в дрожь.

– Прости, – пробормотала я, – твоя логика понятна.

– Если бы даже эта аптечка была моей, – с обманчивым спокойствием продолжил Уилл, – тебе не следовало копаться в ней в поисках моей заначки шоколадок.

– Это было только один раз, и ты потом сам сказал, что купил их для меня!

Он опять пропустил оправдания мимо ушей.

– В давние времена оджибве ради безопасности вешали аптечки на деревья, а не хранили их дома. Даже дети знали, что трогать аптечки нельзя. Их открывали с большой помпой, и сделать это мог только владелец. Чужим людям прикасаться к ним запрещалось.

– Чужим? – Голос стал на пару тонов выше из-за вернувшегося гнева, подпитанного волнением и неуверенностью. – Хочешь, чтобы я тебя ударила?

Уилл вздохнул и отвел взгляд, затем медленно снял очки и убрал их в сторону. Его грудь вздымалась и опускалась в уже знакомом мне ритме: дыхание по методике тай-чи. Ой, кажется, он тоже был не прочь мне врезать.

Я бы сочла это прелюдией, не будь сама настолько взвинченной.

– Просто успокойся, – тихо сказал Кадотт.

– Ты рассчитываешь, что я успокоюсь после того, как обвинил меня в том, что я приворотом заманила тебя в брак? Вообще-то это ты просил моей руки, Ловкач, и не один раз.

– Знаю.

– А я-то думала, почему сказала «да». И почему в последнее время так сговорчива.

– Тебя можно многими словами описать, Джесс, – фыркнул Уилл, – но «сговорчивая» в их список явно не входит.

Я ткнула пальцем в сторону шкафа:

– Я даже платье купила. Если не магия, то даже не знаю, что меня сподвигло.

– Погоди секунду. – Уилл нахмурился и внимательно всмотрелся в травы и семена. – Здесь должен быть лоскуток одежды того, на кого делают приворот.

– Я нашла там обрывок моих серых треников.

Брови Уилла взлетели вверх.

– Оп-па.

Он знал, как я люблю эти штаны.

Уилл сунул палец в мешочек и вытащил лоскуток ткани. Аккуратно разложил все предметы на тумбочке, обнял меня и прижался лбом к моему.

– Клянусь, я этого не делал. Я хочу, чтобы ты вышла за меня по собственному желанию, а не по принуждению.

В его объятиях мой гнев куда-то испарился.

– Не следовало мне тебя обвинять.

– У тебя имелась вполне очевидная улика.

– Я нашла эту аптечку, но тебя в комнате не было. Учитывая все амулеты, с которыми мы прежде имели дело, я испугалась, что кто-то опять задумал недоброе.

Уилл аккуратно высвободился из моих объятий и взял фигурки.

– Я этого не делал, и ты не делала, тогда кто?

– Хороший вопрос.

Уилл уставился на крохотных мужчину и женщину.

– А еще более интересный: как долго этот тотем лежал у меня в кармане.

Я моргнула.

– Что?

– В последний раз я надевал церемониальный наряд задолго до встречи с тобой.

Волоски на руках и шее зашевелились, и я поежилась, стряхивая непривычный в такой жаркий летний день морозец по коже.

А я-то гадала, что он во мне нашел. Вполне возможно, что ничего.

– Не надо, – прошептал Уилл.

– Не надо что?

– Думать, что я тебя не люблю.

Иногда мне казалось, что он знает меня лучше, чем я сама. Я попыталась улыбнуться, но до сердца тепло улыбки не дошло.

– А вдруг нет, Уилл? Вдруг это наваждение?

Уилл бросил амулет на кровать и почти грубо схватил меня за плечи, больно впиваясь пальцами в кожу.

– Я знаю, что чувствую. Я люблю тебя. И всегда буду любить.

– Уверена, чувства, вызванные магией, кажутся настоящими.

– Ты об одном забываешь, Джесс.

– О чем?

– В мешочке был лоскуток твоей одежды, а сам мешочек лежал в кармане моей рубашки.

Я непонимающе посмотрела на него.

– Судя по мифологии, это значит, что амулет сделали для тебя. Чтобы ты полюбила меня.

– Но я тебя и так люблю.

– А вдруг нет, Джесс? Вдруг это наваждение?

Я нахмурилась:

– Не надо мне рассказывать, что я чувствую.