Очаровательная дикарка

Теперь сжалось сердце у Элеоноры.

— Дэймон, наивно полагать, что можно прожить всю жизнь без боли, огорчений, а также избежать серьезных неприятностей.

— Я знаю, но с тобой у меня больше шансов обрести истинное счастье. Ты и есть мое счастье. Я люблю тебя, Эль.

Закусив губу, она удивленно глядела на него, не веря собственным ушам.

— Вы любите меня? Вы уверены? Поднеся руку к ее лицу, он погладил ее щеку.

— Можешь даже не сомневаться в этом. Одному Богу известно, как отчаянно я боролся с этим чувством. Во время пребывания в Италии я постоянно пытался выбросить тебя из головы. Я хотел забыть все, что связано с тобой, однако это было бесполезно. А когда, возвратившись сюда, я узнал, что за тобой ухаживает этот ловелас… Я просто не мог позволить себе потерять тебя вновь, ведь ты единственная женщина, которая была мне когда-либо дорога по-настоящему…

На глазах Элеоноры выступили слезы.

— Должно быть, я сплю. Ты действительно любишь меня? Он улыбнулся.

— Ты перевернула всю мою жизнь, Эль. Я снова обрел способность испытывать надежду, желание, любовь, и все это — благодаря тебе.

Такое откровение потрясло молодую женщину. Она поняла, что после долгих лет полнейшего, душевного оцепенения Дэймон снова раскрыл свое сердце. Благодаря Элеоноре он вновь обрел мир в душе.

— Ты заполнила пустоту в моем сердце, — ласково произнес он. — И сейчас я это понимаю как никогда, Эль. Моя жизнь была простым существованием. Я больше не желаю жить так, как жил, бесцельно коротая день за днем.

— О Дэймон! — выдохнула она. Он опять погладил ее по щеке.

— Как жаль, что мне потребовалось столько времени, чтобы разобраться в своих чувствах к тебе. Жаль, что я позволил тебе думать, что якобы предал тебя. Лишившись твоего доверия, я потерял что-то очень ценное, однако надеюсь заслужить его вновь.

Ее губы задрожали…

— Я боялась, что ты снова захочешь возвратиться к своей любовнице, — повторила Элеонора.

— Мне не нужна Лидия, Эль. Она никогда не смогла бы заставить стучать мое сердце так, как это получается у тебя. Она не может заставить меня с предвкушением ждать наступления нового дня. Она не умеет так спорить со мной, волновать мое сердце, она не в состоянии разжечь во мне огонь ревности. Ей не дано держать меня в постоянном напряжении, заставить гадать, что произойдет через минуту. Мое сердце принадлежит только тебе, моя прекрасная Элеонора!

Счастье осветило ее красивое лицо.

— Ты — мечта любого мужчины, — прошептал Дэймон. — Ты — моя мечта. Ты стала ею с того самого момента, как толкнула меня в этот фонтан. Как можно было не возжелать тебя?

На этот раз она улыбнулась от всей души, так, что его сердце чуть не перевернулось в груди. А в голосе Эль снова зазвучали веселые нотки, когда она пытливым тоном спросила:

— Вы что же, правда, думали, что я безропотно позволю вам вернуться к Лидии? Предупреждаю, вы заведете любовницу только через мой труп, и ваш, кстати, тоже.

— Не стоит волноваться на этот счет. Я никогда не взгляну на другую женщину, поскольку очень боюсь потерять тебя.

Элеонора серьезно посмотрела на него.

— Вам никогда не придется потерять меня, Дэймон. Я слишком сильно люблю вас с тех самых пор, как впервые встретила. Даже моя тетушка заметила это. Вы знаете, что она мне только что сказала? Что, находясь рядом с вами, я вся сияю.

Дэймон, разглядывая прекрасное лицо жены, понимал, что так оно и есть… Он не мог налюбоваться ею.

Однако когда он хотел заговорить, Элеонора приложила руку к его губам, не дав ничего сказать.

— Но, Дэймон… если у нас настоящий брак, у вас не должно быть от меня никаких секретов и вам не нужно скрывать своих чувств. Вы должны доверять мне и рассказывать, что вас беспокоит.

— Я так и сделаю.

— Я всегда буду рядом, когда вас снова посетят кошмары.

— Мне приятно это слышать. Ее лицо вдруг стало грустным.

— Никто и никогда не сможет заменить в вашем сердце брата, но я бы очень хотела стать вам ближайшим другом, а не только женой.

— Ты уже стала им, Эль.

— Хорошо.

— Теперь ты меня простишь? — тихо спросил Дэймон.

Она немного помедлила с ответом, а затем игриво улыбнулась.

— Сначала я должна решить, достаточно ли вы наказаны за свой проступок.

В ответ Дэймон лишь ухмыльнулся.

— Я уверен, ты придумаешь мне достойное наказание.

— Конечно. Целых два года я вынуждена была испытывать чувство ярости и разочарования. Вам придется многое компенсировать, милорд.

— Как ни удивительно, я жду, не дождусь этого. И даже готов самостоятельно броситься в фонтан, что находится позади нас, если это поможет снова вернуть твою благосклонность.

Элеонора засмеялась, и от этого звонкого смеха у Дэймона возникло страстное желание поцеловать ее. Он хотел слышать этот искрящийся смех каждый день, видеть, как Элеонора улыбается, касаться ее, держать в объятиях. Просыпаться утром рядом с ней и любить ее до конца своих дней. Она была воплощением душевной теплоты и радости, и она принадлежала только ему. Дэймон с трудом верил своему счастью.

От нахлынувшей нежности его черты смягчились. Он встал и протянул ей руку.

— Пойдем со мной, Эль.

Она безропотно согласилась, однако ей было любопытно, что он задумал.

— А куда мы идем? — спросила она, когда Дэймон повел ее по усыпанной гравием дорожке по направлению к южной окраине великолепного парка Роземонта.

— Я хочу показать тебе мой свадебный подарок.

— А что это?

— Потерпи немного, и ты увидишь все своими глазами, любимая.

Элеонора притихла, поняв, что бесполезно добиваться от Дэймона большего. Спустя какое-то время она поняла, что они подходят к розовому саду, тому самому, который Маркус практически создал для нее, десятилетней девчонки, чтобы как-то сгладить ее одиночество. Он дарил ей розовый куст каждый год по случаю ее дня рождения в знак своей любви.

Она спрашивала себя, почему Дэймон решил привести ее именно сюда… до тех пор, пока они, наконец, не добрались до ее любимого уголка. Там, по соседству с ее собственным садом, появился новый участочек недавно возделанной земли, с красиво выложенной спиралевидной тропинкой. Посредине спирали был посажен одинокий розовый куст, покрытый великолепными красными цветами.

Элеонора внезапно остановилась, немного ошеломленная.

— Вы преподносите мне розовый куст в качестве свадебного подарка? — спросила она Дэймона.

— Да. Он ознаменует начало нашей совместной жизни. Я подумал, что мы будем высаживать по одному такому кусту каждый год в честь годовщины нашей свадьбы.

Глаза Элеоноры наполнились слезами. Дэймон не забыл, насколько дорог был ей этот сад, и решил посадить еще один. От осознания этого сердце девушки растаяло.

— Вы на самом деле любите меня? — спросила она, повернувшись к Дэймону и посмотрев на него нежным взглядом.

— Конечно. Я тебе сказал об этом, Эль.

Нагнувшись, она сорвала превосходнейшую розу и поднесла ее к губам, вдыхая исходящий от нее аромат.