Одержимость. Семь ночей с незнакомцем

— Вы к кому? — сухо спрашивает, с презрением глядя на меня.

Так, это последнее препятствие на пути к Владу!

— К Владу Абрамову.

— Кем являетесь?

— Я его… — закусываю губу, — это… ну…

Бабушенция выгибает нарисованную бровь.

— Девушка! — выдаю, набравшись смелости, — а ещё он мой преподаватель и мне нужно принести ему… эээ… документы из деканата.

— Очередная поклонница нашего вояки из триста шестнадцатой?

— В смысле очередная? — пучу глаза на бабушень.

— Да вечно тут всякие трутся… постарше, конечно, но сейчас наш комдив превзошёл себя, — хохочет она, а я чувствую себя гранатой, которая вот-вот взорвётся.

— Пропустите! Он болен! Может, он при смерти?!

— Утром я видела твоего комдива, вполне себе здоровый был, — продолжает хохотать она, затем лезет под стол и достаёт ключ, — знаешь, ты одна такая упорная. Любишь его?

— Эээ…

— Вижу, ладно. Держи ключ, девочка. Но потом верни, поняла?

Хм! А она не так и плоха.

— Спасибо! Ой, а этаж…

— Восемнадцатый.

— Еще раз спасибо, ой! — чуть не спотыкаюсь о ступеньку.

— Аккуратнее! — летит мне вслед.

Жму на кнопку лифта. Долго жду. Вся сгораю от волнения. Мамочки! А вдруг он умер? Стоп, что?! Совсем что ли?

И как только двери открываются, на меня буквально вываливается огромное мужское тело.

— УПС! — какой-то странный татуированный незнакомец похотливо меня осматривает, затем хватает за задницу.

— ЭЙ! — отпихиваю наглого мужлана, — от вас воняет! Проспитесь!

Влетаю в лифт и показываю этому козлу язык.

— Откушу! — рычит в закрывающиеся двери лифта.

— Фу блин! — отряхиваю подаренные моим любимым джинсы, — богачи такие богачи.

Выхожу на этаже, затем топаю к нужной квартире. Даже звонить в дверь не буду! Просто открываю ключом.

— Мамочки… — закрываю рукой нос, — тут год не проветривали?!

Шторы задёрнуты. На полу пять бутылок крепкого алкоголя, а на огромной кровати лежит мой сексуальный преподаватель. Сглатываю. Подхожу к мужчине. Он спит.

Так вот, что за больничный? Просто напился? Интересно, почему? Мой минет был так плох?

— Я… на… — шепчет, затем глубоко вздыхает.

— Яна… — моё сердце начинает неистово колотиться, — Влад… я здесь.

— Ты сон, — бормочет он, — ахуенно приятный и слад… кий… иди ко мне…

Пискнуть не успеваю, как Абрамов сгребает меня в охапку и роняет на постель, прижимая к себе. Затем затихает.

Упс!

Кажется, я в ловушке…

Глава 28

Яна

Хлопаю глазами и пытаюсь понять, как так вышло. Нет, мне, конечно, нравится… но я сюда по другому поводу приехала! И Абрамов вроде как не умирает. Если не считать того дичайшего похмелья, что ждёт его после пробуждения.

И тут меня осеняет!

Я же могу облегчить его страдания. Просто приготовлю ему фирменный супчик и уйду.

Но, как назло, он очень крепко прижимает меня к себе, а в моей голове лишь лопаются розовые пузырики, мешая мыслить здраво. Я так сильно рядом с ним меняюсь, что становится страшно. Ни о чём думать не могу.

Но с другой стороны…

Когда я ещё смогу побыть к нему вот так близко вне наших оговоренных ночей?

Разворачиваюсь, смотрю на красивое спящее лицо. Перегаром несёт конечно, мама не горюй, но меня это, почему-то не раздражает.

— Почему же ты напился? Неужели не можешь сдержать свои чувства ко мне? — шепчу, облизывая губы.

Горько усмехаюсь. Ну конечно! Такой мужик и сохнет по плоской серой мыши? Да у него вон, бабуська рассказала, постоянно всякие ошиваются. Едкая ревность ядом жжёт душу.

— Яна… — бормочет, вырывая меня из неприятных мыслей, затем резко разворачивается, и я наконец-то чувствую, что Влад ослабил хватку.

Приподнимаю руку Абрамова, дёргаюсь в сторону края кровати. Стараюсь незаметно выскользнуть и…

— АЙ! — шлёпаюсь прямо на пол пятой точкой.

Ещё и локоть похоже отбила. Встаю на ноги, потираю саднящую филейную часть.

— Мда, работы тут… — осматриваю его квартиру.

Такая большая, но совершенно пустая. Не чувствую здесь души. Прохожу вдоль стеллажа, где стоят фото. Вот он с сослуживцами. Абрамову очень идёт форма. Беру фотографию в руки.

Провожу пальцами по красивому улыбающемуся лицу Влада. Такой он молодой здесь!

— Неужели там лучше, чем со мной? — задаю риторический вопрос сама себе, затем ставлю фото обратно.

Взгляд падает на другую фотографию. И там я вижу…

— Это же тот наглый тип, что меня за задницу хватанул! Так они друзья? — хватаю рамку, верчу в руках.

Сзади надпись

«Абрамов и Каримов, подпись: вместе пашем на благо общего дела»

Каримов?

Противный мужик, кошмар! Надеюсь, никогда больше с ним не увижусь!

Так! А теперь хватит ждать, пора за работу! Быстро собираю пустые бутылки, складываю в найденный на кухне мусорный пакет. Распахиваю шторы и замираю.

Влад не шевелится, лишь его грудь тихонько вздымается. Открываю все окна, чтобы как следует проветрить.

Прохожусь тряпкой по пыльным полкам. Вообще Абрамов держит свой дом в чистоте. Пыли почти нет, пол чистый. Наверняка к нему уборщица приходит.

А вот в холодильнике…

— … мышь повесилась, — рассматриваю скудное содержимое.

Вытаскиваю заплесневелый кусок сыра, прокисшее молоко и выбрасываю в ведро. Затем собираю остальной мусор в пакет, ставлю у двери.

Значит, нужно сходить за продуктами для супа.

Подхожу к Абрамову. Он отвернулся к стене. Тихонько целую его за ухом. Я слышала, военные спят очень чутко. Влад либо слишком сильно устал, либо слишком много выпил.

Топаю на выход, беру ключи и мусор. Благо, у меня есть некоторая сумма на личные расходы.

— Уже уходишь? — спрашивает бабушенция.